Проданный по указке Евгении Васильевой 31-й ГПИСС остался ей должен

В ходе допроса в суде свидетелей по громкому делу «Оборонсервиса» выяснилось, что проданный при участии Евгении Васильевой по заниженной цене 31-й Государственный институт спецстроительства остался должен бывшей главе Департамента имущественных отношений деньги. Другая же фигурантка уголовного дела — Ирина Егорова — до сих пор оттуда не уволена

В Пресненском суде Москвы в четверг после месячного перерыва возобновился процесс по громкому делу бывшей главы Департамента имущественных отношений (ДИО) Минобороны Евгении Васильевой, обвиняемой в хищениях на сумму 3 млрд рублей. Свидетельские показания дали несколько сотрудников «31-го Государственного института спецстроительства» (31-й ГПИСС).

Как считает следствие, комплекс принадлежащих институту зданий в центре Москвы был при участии Евгении Васильевой продан по заниженной цене (на 500 млн дешевле реальной стоимости), а акции института и вовсе ушли за бесценок (за 142 млн рублей, хотя рыночная стоимость учреждения составляла 2, 5 млрд). Только после возбуждения уголовного дела проданное имущество было возвращено государству.

Впрочем, участников процесса в четверг главным образом интересовала не сколько деятельность Евгении Васильевой (после ухода из Минобороны она в марте 2012 года возглавила совет директоров 31-го ГПИСС), сколько ее подруги Ирины Егоровой. Именно из-за проблем с ее здоровьем процесс и прерывался на месяц.

Согласно фабуле обвинения, познакомившись с Ириной Егоровой в феврале 2012 года, Евгения Васильева сделала ее своим неофициальным бухгалтером. Руководству института ее представили как личного помощника Васильевой, которому было поручено контролировать финансово-хозяйственную деятельность учреждения.

Именно Егорова, как гласит обвинение, распорядилась, чтобы институт оплатил Васильевой и ее матери авиаперелёты из Москвы в Санкт-Петербург, Анапу и Краснодар. В бухгалтерии поездки были отражены как командировочные расходы, хотя таковыми не являлись. В итоге институт перечислил Васильевой более 650 тысяч рублей в счет «липовых» командировок. Действия главы ДИО следствие трактовало как злоупотребление полномочиями лицом, обладающим управленческими функциями в коммерческой организации (ч.1 ст. 201 УК РФ).

Оформленная «задним числом»

Поднявшийся на свидетельскую трибуну начальник отдела кадров 31-го ГПИСС Илья Шуклинов признался, что оформил на работу Ирину Егорову задним числом — приказ о приеме ее на работу на должность советника гендиректора по экономическим вопросам и трудовой договор были датированы 20 августа 2012 года. На самом же деле документы оформлялись в октябре того же года. Сделано это было по указанию тогдашнего руководителя института Николая Петрушова.

По словам Шуклинова, тот сообщил ему, что ключ для проведения денежных операций был передан Егоровой еще два месяца назад.

«Вы понимали незаконность указания Петрушова?», — спросил свидетеля прокурор Обухов. «Я его предупредил, но он принял решение, и я исполнил его указание», — не стал юлить свидетель. Шуклинов заверил, что был не курсе, кто поручил Петрушову оформить Егорову на работу в институт.

По словам свидетеля, он ни разу не видел подсудимую, которая была принята на работу по совместительству. При этом табели учета рабочего времени на нее исправно составлялись и сдавались в бухгалтерию.

После чего к допросу свидетеля подключились адвокаты Васильевой. Защищающий главу ДИО Дмитрий Харитонов старался убедить суд в том, что в случае с устройством Егоровой на работу нарушений закона не было.

«По закону трудовой договор считается заключенным, если работник с ведома и по поручению работодателя приступил к исполнению своих обязанностей. Кто вас убедил, что вы заключили с Егоровой незаконный трудовой договор?», — спросил он Шуклинова.

«Любое оформление приказа и договора задним числом является незаконным. Это было мое нарушение, я не отказываюсь», — не согласился с мнением адвоката кадровик. Он пояснил, что если работник трудится удаленно, то с ним нужно было заключать договор подряда, либо договор на исполнение услуг, но никак не трудовой договор.

Впрочем, ответить на вопрос, была ли начислена Егоровой какая-либо зарплата и получила ли она ее, свидетель не смог.

Отсутствие обвиняемой на работе обнаружили спустя два года

После чего он потряс присутствующих заявлением о том, что Егорова, оказывается, до сих пор числится сотрудником 31-го ГПИССа. По словам Шуклинова, примерно два месяца назад обнаружилось, что она не ходит на работу (до этого Егорова год отсидела в СИЗО, однако тогда ее отсутствие на работе никого не насторожило — BFM.ru)

«Я направил письмо, когда из СМИ стало известно, что она не будет работать. Я просил ее прибыть и пояснить причину своего отсутствия. С работником, не появляющимся на рабочем месте, нужно же что-то делать?», — резонно заметил кадровик. Однако, по его словам, письмо вернулось отправителю, и Егорову не смогли уволить.

Отвечая на вопросы представителей прокуратуры, Шуклинов заявил, что в 2011-2012 годах, когда в Минобороны было принято решение о продаже помещений и акций института в связи с тем, что 31-й ГПИСС якобы являлся убыточным предприятием, учреждение таковым на самом деле не являлось.

«Насколько я знаю, институт никогда не был убыточным», — сказал свидетель. «У вас был допуск к финансовым документам? Тогда откуда вы знаете, что институт не был убыточным?», — встрепенулась молчавшая до этого Евгения Васильева.

В ответ кадровик сообщил, что вплоть до продажи института его сотрудникам не только вовремя выплачивалась зарплата, но даже премии, что было бы проблемой, не будь прибыли.

Еще один свидетель — заместитель начальника отдела кадров Ахмед Рамазанов подтвердил, что регулярно составлял табели рабочего времени Ирине Егоровой, хотя тоже ее ни разу не видел.

Что касается Евгении Васильевой, то свидетель смутно знал о ее роли в судьбе института. На вопрос гособвинителей, работала ли она в 2012 году в 31-м ГПИСС, свидетель неуверенно произнес «нет».

Он признался, что до этого видел Васильеву только по телевизору и про оплату ей не существующих командировок ничего пояснить не смог.