Эксклюзивное интервью президента-председателя правления ВТБ Андрея Костина главному редактору Business FM Илье Копелевичу напрямую из Давоса
Президент-председатель правления, член Наблюдательного совета Банка ВТБ Андрей Костин. Фото: Юрий Белинский/ТАСС
Cанкционные перспективы и парадоксальная двойственность политики Запада, не отказывающегося от сотрудничества с Россией, но при этом планомерно разрушающего ее финансовую систему. Обо всем этом — в интервью президента-председателя правления ВТБ Андрея Костина главному редактору Business FM Илье Копелевичу напрямую из Давоса.
Безусловно, форум для России проходит под, скорее, геополитической повесткой. Были важные выступления Меркель и голосование на завтраке ВТБ Капитал. Хороших прогнозов особо нет. Я знаю, что в преддверии форума были планы организовать какие-то встречи российских и украинских участников форума, предпринимателей, чтобы хотя бы продолжался диалог, контакт. Что-либо удалось в этом плане?
Андрей Костин: Это планируется на субботу. Такая встреча планируется в первую половину дня и, возможно, еще потом на ланч.
Кто сейчас посещает в основном российские мероприятия? Здесь, в России за ними следят очень внимательно. И за вашими накануне. В пятницу — завтрак ВТБ, где спор Кудрина и Шувалова был. Интерес к этим встречам в основном российский, или заметно все-таки присутствие серьезной западной медийной и бизнес-аудитории на наших мероприятиях?
Андрей Костин: Надо сказать, что российская делегация здесь вообще не такая многочисленная, как обычно, поэтому все-таки посещают больше иностранные бизнесмены, банкиры, и на панельной дискуссии в пятницу было большинство иностранцев, и на завтраке ВТБ тоже. Если вы смотрели, там был стол европейский, американский. Это больше иностранные представители, большинство участников Давоса — конечно, иностранцы. Здесь, по-моему, 2400 участников, из них только 73 — россияне.
Может быть, просто Россию в какой-то степени обходят стороной. Можно и такое предположить.
Андрей Костин: Вы знаете, Россию, конечно, не обходят стороной, просто не надо считать, что Давос — это только о России разговор. Это вообще разговор об очень многих проблемах, которые сегодня беспокоят мир, поэтому, наверно, здесь очень много вопросов, которым уделяется внимание. Мне кажется, России здесь уделено достаточно внимания, интерес достаточно большой. Я думаю, что мы не обижены. Мы не находимся в изоляции, мы не обижены вниманием, дискуссии интересные. И тут очень много разного рода мероприятий, которые организуют разные компании, представители разных государств. И в той или иной степени, вообще проблема Украины, проблемы взаимоотношений с Россией в любом случае обсуждаются, и проблемы санкций тоже. Я хочу сказать, что абсолютно во всех беседах, в моих личных контактах, в публичных или в закрытых, в открытых дискуссиях я ни от одного представителя бизнеса, финансовых кругов не слышал мнение, что санкции — это хорошо, или что санкции надо продолжать. Абсолютно однозначное мнение, что, чем скорее все это закончится, тем будет лучше для мировой экономики, мирового бизнеса, мирового финансового сектора. Но представители официальных западных кругов говорят несколько другое — некоторые из них. Особенно усердствуют представители Прибалтики, Польши, Швеции — здесь можно услышать другое мнение.
Прямо на этой неделе по ходу форума произошло очевидное обострение ситуации на Украине, частично — прямо на пространстве форума, с выступлением Порошенко и Меркель все это можно было наблюдать. Вы уже говорили несколько раз за последние месяцы — все же говорят не только о возможной отмене санкции, но и о возможном их расширении — вы вновь предупреждаете, что, если вдруг системы SWIFT коснутся какие-то гипотетические санкции, это будет равно разрыву дипломатических отношений и так далее. На ваш взгляд, такой сценарий возможен? Почему вы постоянно об этом предупреждаете?
Андрей Костин: Я прошу обратить внимание, что практически санкции в отношении финансового сектора — это, если хотите, финансовая война против России. Мы говорим «холодная война», еще какая-то. Против нас ведется финансовая война, против нас ведется экономическая война. И надо называть вещи своими именами, надо так это воспринимать. Поэтому как-то относиться к этому спокойно нельзя. Мне кажется, что Запад идет и предпринимает попытки разрушить нашу экономику, нашу финансовую сферу. Наверно, нельзя отрывать эти вопросы от всего комплекса взаимоотношений. Я подчеркиваю, что крайние меры в отношении финансовых институтов, скажем, Ирана, принимались США в условиях, когда по всем другим направлениям полностью отсутствовали отношения. То есть, не было ни дипломатических, ни политических отношений. Я не очень представляю, как можно обсуждать сотрудничество во всех других сферах, в то же время, нанося очень серьезный ущерб и удары финансовому, банковскому или другим секторам экономики другой страны. Мне кажется, что эти вещи взаимосвязанные. Мне кажется, что Запад должен серьезно понять и почувствовать, что невозможно сотрудничать в решении региональных конфликтов, обсуждать, скажем, ядерную проблему Ирана или урегулирование конфликта в Сирии, и одновременно уничтожать банковский сектор России. Мне кажется, очень простая логика. Я не понимаю, почему мы так спокойно можем смотреть, как идет разрушение нашего банковского сектора.
Именно эту тему озвучиваете именно вы. Вы считаете, что это в повестке дня, это то, на что нужно реально смотреть, что может действительно произойти?
Андрей Костин: Ну, я, один из всего нескольких финансовых институтов, которые оказались под санкциями, и каждый день ощущаю на себе. И я вижу других своих коллег, которые под еще более жесткими санкциями, и я вижу, насколько это разрушительно для финансовых институтов — более жесткие санкции, которые применялись по отношению к ним. Это очень серьезная тема, это не просто так. Я глубоко убежден, что использование доллара в расчетах и меры, которые могут быть предприняты в этом отношении, — это очень жесткое, очень мощное оружие, которым обладают, в частности, скажем, США. Это меры, которые не должны использоваться в мировой практике. Их надо исключить из мировой практики, они наносят ущерб всей сложившейся финансовой системе мира. Мы должны с этим бороться, мы должны очень жестко делать эти заявления. И такое понимание есть, замалчивать это или делать вид, что ничего не происходит, ни в коем случае нельзя.
По ходу этой недели стало больше пессимизма, потому что мы знаем, что происходит в Донбассе в последние дни? Перед этим вроде бы как раз и в Европе проступали даже в публичную плоскость разговоры о возможном каком-то горизонте смягчения санкций и так далее. Голосование на вашем завтраке показало пессимистичный результат. Настроения меняются под влиянием событий?
Андрей Костин: Я бы не сказал. Конечно, последние события не радуют, прежде всего, потому что это человеческие жертвы, потому что мы видели факты нарушения минских соглашений и так далее. Тут ничего вселяющего оптимизм нет. Но, с другой стороны, мне кажется, что проблема имеет решение. На том же нашем завтраке, на который вы ссылаетесь, один представитель Франции очень здорово сказал, что Запад должен избегать двойных стандартов, он должен перестать постоянно апеллировать к России и не апеллировать к Украине. Я думаю, что, если те требования, которые сегодня постоянно предъявляются России, предъявить украинской стороне, то могли бы давно уже договориться, нашли бы уже пути решения. Получается, что все, что сегодня говорит Украина, воспринимается на слово, вызывает поддержку, а Россия постоянно критикуется и обвиняется. Я думаю, что, если бы был более взвешенный поход, то давно можно было бы найти компромисс, к которому, я уверен, Россия готова была бы. И можно было бы сесть за стол переговоров, безусловно, с привлечением всех заинтересованных внутриукраинских сил и найти пути решения, прекращения кровопролития и тех жертв, которые мы каждый день видим по телевизору, включая детей, женщин и так далее. Это главное. И Запад, и особенно страны, которые постоянно вмешиваются в дела Украины и играют крайне деструктивную роль, подогревают, я думаю, самые худшие здесь чувства. Это, мне кажется, и наносит серьезный ущерб процессу мирного урегулирования на Украине, в то время как Россия и россияне, на мой взгляд, очень искренне хотели бы, чтобы там, наконец, наступил мир.
Теперь о банковском секторе. Вы высказывались насчет перспективы снижения ставки, но я бы в целом вас спросил. Как раз именно по банковскому сектору наиболее четко озвучены планы правительства. Это триллион на докапитализацию разными способами. А Герман Греф, ваш коллега, озвучил, что потребуется три триллиона на докапитализацию банковской системы в целом в тех условиях, в которых мы оказались с повышением курса доллара, с переоценкой валютных активов, созданием резервов. На ваш взгляд, план, который сейчас уже озвучен, вроде написан и подписан, достаточен или будет предполагать довольно серьезные катаклизмы в российской банковской системе?
Андрей Костин: Мне трудно сказать. Я думаю, что одно другого не исключает. Я думаю, что на этой стадии, которую сегодня мы видим, тот план, который уже принят, достаточен. Другое дело, что мы сегодня не можем полностью предсказать, как будет развиваться кризис, поскольку полной аналогии с кризисом 2008-2009 года проводить нельзя. Каждый кризис имеет свою специфику, свои особенности, сейчас добавляются геополитические факторы, поэтому полной аналогии не провести. Поэтому прав Герман Греф или нет, жизнь покажет. Но мне кажется, потребуется вторая, третья стадия. И вырастет ли один триллион в три, мы увидим. Сегодня я бы не говорил о трех, я бы говорил о том, что те меры, которые правительство выработало, адекватны тем потребностям, которые существуют. Я думаю, что мы в этом году справимся с теми задачами, которые стоят, думаю, что банковский сектор в состоянии обеспечить выполнение тех задач, которые перед ним стоят, и будет функционировать нормально. Другое дело, что, если ставка в ближайшие несколько месяцев не будет снижена, то мы, конечно, столкнемся с серьезнейшими проблемами в нашем корпоративном секторе, которые, в свою очередь, начнут ударять по нашему банковскому сектору, поскольку пойдут невозвраты, пойдут проблемы наших клиентов и так далее. Я считаю, что как только ЦБ почувствует, что наступил процесс стабилизации национальной валюты, и удалось взять под контроль инфляционные процессы, нам, конечно, надо как можно быстрее переходить к более низкому уровню ставки Центробанка. В противном случае наша промышленность просто захлебнется, так работать невозможно. Мы проходили это в прошлый кризис, довольно успешно прошли, довольно быстро вернулись на приемлемый уровень. Я не исключаю, что так, возможно, будет и в этот раз.
Игорь Шувалов сказал, что этот кризис будет серьезнее и продолжительнее, чем кризис 2008 года, сказал: «Надо приготовиться к жесткой посадке». Не знаю, согласны вы с ним или не согласны, как вы думаете, что он вкладывает конкретно в это выражение «жесткая посадка»?
Андрей Костин: Лучше у Игоря Ивановича спросить, потому что мы в прошлый раз тоже довольно жестко присели, но и полетели довольно быстро обратно. Я думаю, что Шувалов считает, что в этот раз так быстро оторваться вверх, может быть, не удастся именно в силу ряда других факторов, которые начинают действовать. В любом случае, я думаю, что нам полезно было бы немножко поджаться по многим вопросам, в том числе и в наших бюджетных расходах, и в ряде других, это всегда полезно. У нас иногда еще наша ментальность не перестраивается, у нас еще в голове и большие программы развития, большие издержки. Я думаю, в частности, когда здесь встречаешься с западными бизнесменами и западными банкирами, видишь, что их кризис прошлый научил жить более по средствам, а нас еще далеко не всегда. Я думаю, здесь как раз есть чему поучиться у них, как немножко себя перестроить, в том числе и нашу экономику. Мы давно говорили о том, что нам пора перестраивать нашу экономику, Игорь Шувалов тоже об этом говорил. Мы давно говорили о структурных реформах, которые помогут нам выйти на независимость от нефтяной иглы, а делали это очень медленно. Поэтому, я думаю, это еще раз тема, для того чтобы не только задуматься, но и сделать задуманное, о чем мы давно говорим, на что мы давно должны были быть нацелены, к чему мы должны были прийти уже.
Как раз говорят, что все должны подготовиться к экономии и так далее. А в наших госкомпаниях вы наблюдаете именно этот процесс? Что значит поджаться — то есть сокращать издержки, сокращать расходы. Вы, как банкир, работающий с ними, видите эти процессы в действительности?
Андрей Костин: Вижу, безусловно. Конечно, эти процессы есть. Я вижу и по сокращению численности расходов. Иногда люди даже спрашивают, удивляются, у нас спрашивают: «Зачем вы продали такое красивое здание в Париже? Зачем вы продали такое красивое здание в Лондоне?». Ну, вот затем и продали, чтобы быть более эффективными, и арендовали достаточно простые, скромные здания в других частях города. Я думаю, что я вижу по другим компаниям, и это нормальный процесс абсолютно.
Ну, и про Давос. Вы сказали, что российского присутствия гораздо меньше здесь. А в чем главные причины? Может быть, некоторые чувствуют все равно давление политическое, в котором не хотелось бы оказаться и отвечать на не всегда удобные вопросы?
Андрей Костин: Мне кажется, может быть, не только. Мне кажется, может быть, многие ощущают, что меньше перспектив есть во взаимоотношениях с Западом. Я думаю, главное, что, может быть, ситуация не так располагает к каким-то новым проектам, новым возможностям. Я думаю, что это дело временное, во-первых, а во-вторых, я считаю, что это неправильно. Я считаю, что нам нужен диалог с Западом обязательно. Мы говорим об изоляции, нас хотят изолировать. Не надо изолировать самих себя, мы должны иметь возможность открытого диалога с Западом, нам это нужно, мы никогда не хотели сами себя изолировать. А Давос все-таки на сегодня — это главная площадка, где обсуждаются мировые экономические и финансовые проблемы.
Я слышал и такую оценку от крупных предпринимателей: форум стал гораздо более политизированным. Все-таки понятно, что политические лидеры и какие-то сверхкрупные фигуры — для них это место общения с прессой, с мировой аудиторией, все понятно. Но когда едет крупный предприниматель и тратит на это огромные деньги, он хочет иметь время и возможность решать свои бизнес-вопросы, с кем-то встречаться и так далее, а там такая пробка, грубо говоря, и такие сложности с логистикой и так далее, что, может быть, форум перестал быть уже бизнес-форумом как таковым?
Андрей Костин: Это, может, те, кто не ездит сюда, так говорят. Я могу сказать по своей линии так: здесь присутствуют все крупнейшие банкиры мира. Могу сказать по своей проблематике. Я не знаю, как другие, но все крупнейшие лидеры банковского сектора — здесь, и со всеми мне удалось практически здесь пообщаться. Чтобы сделать это в другом режиме, наверно, потребовалось бы несколько недель путешествовать по всему миру со значительно большими издержками и времени, и денег.
