Китай ставит на общества малого достатка

Андрей Островский, доктор экономических наук, заместитель директора Института Дальнего Востока — о том, как внутренний спрос в Китае влияет на мировые цены на нефть и что будет с китайским рынком недвижимости

В интервью Business FM Андрей Островский, доктор экономических наук, заместитель директора Института Дальнего Востока, изложил свои взгляды на то, как внутренний спрос в Китае влияет на мировые цены на нефть, что будет с китайским рынком недвижимости и почему для КНР актуальна проблема обществ малого достатка.

— Согласно свежим данным, ВВП Китая увеличилось в первом квартале на 6,1%, что лишь немногим хуже прогноза. Следует ли из этого, что Китай уже начал выходить из кризиса?

— По большому счету, сегодняшняя ситуация в мировой экономике Китай затрагивает в небольшой степени. В основном кризисные явления затрагивают финансовый рынок и те отрасли, которые в Китае работали на экспорт: это текстильная промышленность, легкая промышленность и ряд предприятий, которые производят предметы потребления длительного пользования. Что касается сегодняшней ситуации в КНР, то китайская экономика не очень сильно зависима от мирового рынка. Если приморские районы и приморские площадки Шанхая и Шеньженя и в какой-то степени банки зависят от ситуации в мировой экономике, то китайский крестьянин от мировой экономики не зависит.

— Экспортная часть китайской экономики, наиболее развитая, и не только текстильная, там есть электроника, машиностроение, очень сильно упала. Начиная с четвертого квартала прошлого года и до конца марта этого года ежемесячное падение составляло в экспорте 17-25%. Продолжится ли эта тенденция?

— Падение продолжится. По состоянию на конец 2007 года, доля внешней торговли в объеме ВВП Китая была безобразно высокой — примерно 60%. В конце 2008 года этот показатель составил около 50%. И он будет снижаться и далее.

— Однако будет стимулироваться внутренний спрос?

— Безусловно. Ведь что такое китайский внутренний спрос? Внутренний спрос, особенно в китайской деревне, это 800 миллионов человек. Если каждый из 800 миллионов купит одну новую пару обуви, новый костюм или компьютер, то эффект будет значительный. Для того чтобы стимулировать внутренний спрос, официальный Пекин еще несколько лет назад принял решение о снижении тарифов на электричество в китайской деревне. Иначе ведь китайскому крестьянину от, скажем, стиральной машины одни убытки. Потому что, во-первых, надо оплатить саму стиральную машину, во-вторых, лишнее потребление электроэнергии. И это при том, что жена этого крестьянин может просто пойти на пруд и выстирать белье. Для того чтобы стимулировать китайского крестьянина к покупке стиральной машины, и были снижены тарифы на электроэнергию.

Это был первый этап. Второй, который стартовал в начале этого года, заключался в том, что на каждый потребительский товар (компьютер, стиральную машину, холодильник) государство стало давать дотацию в размере 13,5% от цены товара.

— Если мы посмотрим на первый квартал более внимательно, то рост ВВП в январе-феврале был значительно ниже 6%, но уже в марте он поднялся на 8%. Достаточно резкий скачок.

— Да, и это самое интересное.

— Поговорим о недвижимости. В своем выступлении вы сказали, что в городах на китайскую семью или человека приходится 20 квадратных метров.

— На человека. Это статистика 2000 года. Последняя цифра – 26 метров в городе и 30 на человека в деревне. Жизненный уровень растет. Обычно на семью из двух человек приходится трехкомнатная квартира в городе, это в приморских районах.

— Однако в прошлом году рынок недвижимости в Китае резко упал, прежде всего в наиболее развитых приморских районах.

— У них та же проблема в недвижимости, как у нас в России. Потому что в условиях падения, в условиях финансового кризиса возникли те же самые проблемы с жильем. Рынок недвижимости был одним из тех же приоритетных рынков, как рынок акций.

— Который в Китае рухнул.

— Да. В течение десяти лет в Китае был бычий рынок. Все вкладывали деньги в акции, перекачивали с депозитов, из сберегательных касс, понимая, что по депозитам можно получить 5-6% годовых, а в акциях — до 20-25 получать. А потом в 2008 году этот рынок обвалился. Рынок бычий плавно превратился в медвежий. Люди даже выбрасывались из окон.

— Рынок недвижимости — одна из важнейших составных частей экономики. Банки выдают кредиты под недвижимость и физическим лицам; при уменьшении стоимости недвижимости увеличивается количество «плохих» долгов. Но при увеличении количества «плохих» долгов банки Китая в первом квартале выдали немыслимое количество кредитов. К чему это приведет в итоге?

— Аналогичная ситуация в Китае уже была в 1998 году. Огромное количество «плохих» долгов было у предприятий. Что сделали китайцы? Они решили вопрос предельно просто: китайские предприятия, которые имели «плохие» долги, выпустили акции, и на сумму «плохих» долгов выдали банкам-кредиторам эти акции. То есть банк становился ответственным за эффективную работу предприятия.

— Но ведь предприятия были государственными?

— Да. В результате частью акций владел банк, а какая-то часть акций была у государства; такая смешанная форма собственности. Таким образом, и банки были сыты, и предприятия остались целы.

Если предприятие продолжало плохо работать, из банка приходил менеджер — антикризисный управляющий, если угодно. Он становился во главе совета управляющих и рулил предприятием уже сообразно тому, как он понимал ситуацию. Банк использовал свои связи, свои финансовые возможности, и предприятие выправлялось.

— В 2009 году в китайской экономике происходят достаточно серьезные изменения. В частности, была отменена такая вещь, как дотирование бензина и нефтепродуктов. Теперь цена на внутреннем рынке привязана к мировым ценам. И мы сейчас наблюдаем, что нефть на мировом рынке немного подросла в цене. Как вы считаете, насколько рост мировых цен на нефть обусловлен тем, что Китай стал создавать стратегические резервы?

— В Китае несколько лет назад было принято решение о создании резервного фонда нефти. Создание резервных запасов нефти означает, что государство получает инструмент влияния на рыночную стоимость продукта. Вообще, в Китае стратегические резервы создаются давно — по ряду основных предметов потребления и средств производства. Дело в том, что создание такого рода фондов позволяет государству в любой момент снизить цены или повысить цены путем сдерживания или, наоборот, наращивания спроса на данную продукцию, в том числе и на нефть. Например, чтобы повысить цены на нефть, достаточно провести дополнительные закупки. И, наоборот, для того, чтобы понизить цены на нефть, для этого достаточно выбросить ее на внутренний рынок из этих фондов.

— Внутренний китайский рынок оказывает воздействие на мировые цены на нефть?

— Естественно. Могу сказать, что с 1993 года, когда Китай стал чистым импортером нефти, цены на нее на мировом рынке в значительной степени определялись повышением потребностей КНР в углеводородах. И сейчас они наполняют свои резервы.

— А когда наполнят?

— Перестанут закупать, когда наполнят. Я, к сожалению, не могу точнее ответить на вопрос, насколько и когда они заполнят свои резервы, потому что данные о том, сколько у них в резерве нефти, зерна, сои, бобов, — это закрытые данные китайской статистики. Потому что это стратегические резервы.

— Вы даже приблизительно предположить не можете?

— Только предварительные расчеты. Китай производит в год 180 млн тонн нефти; примерно 350 млн тонн потребляет. Это две реперные точки, опираясь на которые можно рассчитывать все остальные показатели. Причем, хочу заметить, 350 млн тонн — тоже не окончательная цифра, поскольку помимо нефти у Китая есть огромный запас каменного угля, есть большие запасы природного газа. Кроме того, Китай взялся активно за так называемые воспроизводимые энергоресурсы, такие как ветер, солнце, приливы, отливы, биоресурсы и так далее. И планирует увеличить долю в потреблении вот этих воспроизводимых энергоресурсов к 2020 году аж до 15%, хотя, сейчас, дай бог, это 2%.. Плюс атомная энергия, гидроэлектроэнергия.

— Экология в Китае находилась и находится в достаточно плачевном состоянии. Есть и другая тревожная информация. Грядущее потепление приведет к тому, что ледники в Гималаях и Тибете, которые питают основные реки Китая, будут уменьшаться. Это приведет к уменьшению количества воды или увеличению сезонности рек. А это, в свою очередь, приведет к тому, что на юге Китая не смогут собирать три урожая риса в год&

— Безусловно, китайских ученых эти вопросы волнуют, они обратили внимание, что зона таяния снегов повышается. Они делают все возможное, чтобы как-то решить вопрос, но они понимают, что не могут на повлиять на климат. Это все равно что нам повлиять на дождь над Москвой.

Они готовятся к ситуации, готовятся к экологическим проблемам в связи с повышением ледниковой зоны и с уменьшением источников питания рек в ледниках. Но сегодня это пока не сильно заметно, пока урожайность зерновых достаточно высокая. По крайней мере, сегодня проблем в Китае с продовольствием нет.

— Что же сейчас волнует китайское общество?

— В китайском обществе сейчас обсуждает вопрос общества малого достатка. Что это такое? В частности, есть такая точка зрения, что к 2012 году приморские районы Китая превратятся в общество малого достатка. Это значит, что они выйдут по показателям душевого дохода где-то на уровень средних мировых показателей по индексу развития человеческого потенциала.

По Китаю в целом на душу населения этот показатель не так уж высок, где-то между 70—80-м местом болтается. И это понятно, потому что если брать три показателя — уровень образования у населения в возрасте выше 15 лет, ВВП на душу населения и среднюю ожидаемую продолжительность жизни, то в Китае третий самый лучший. Средняя ожидаемая продолжительность жизни у них где-то под 70 лет. То есть Россию они опережают уже достаточно серьезно.

— В прибрежных районах живет примерно 600 млн человек. Половина из них живет очень хорошо, близко к европейскому уровню.

— И будет еще больше. В ближайшее время соотношение городского и сельского населения будет 50 на 50. И где-то к 2020 году, по китайским прогнозам, 60% — городское, 40% — сельское.

— И неизбежно встанет вопрос об экологии.

— Он и сейчас встает. Я помню озеро Цзеньши в провинции Юннань, недалеко от города Куньмин, когда-то вода там была изумрудно-зеленого цвета. А когда я был там последний раз, год назад, она была темно-коричневая. Но Китай пытается сделать все возможное, чтобы этот вопрос не стал критическим.