Рассудят ли IAAF и российских атлетов? Комментарий Георгия Бовта

К участию в Играх-2016 допустили только Дарью Клишину. Что предпримет Россия, и не будет ли это «размахиванием кулаками после драки»?

Международная ассоциация легкоатлетических федераций (IAAF) из 68 российских легкоатлетов допустила к Играм в Рио-де-Жанейро только Дарью Клишину, прыгунью в длину. Таким образом. осталась лишь одна инстанция, способная изменить решение — Спортивный арбитраж в Лозанне. Рассудит ли он нас? Что произойдет, если иск отклонят? Георгий Бовт не исключает крайней меры.

Дарью Клишину допустили на основании критерия, который IAAF озвучила, когда продлила дисквалификацию Всероссийской федерации легкой атлетики. Мол, к Олимпийским играм будут допущены только те спортсмены, которые докажут, что находились вне российской системы подготовки и тестирования на допинг, а еще конкретнее — тренировались за пределами России. Клишина тренируется в США, в отличие, скажем, от Елены Исинбаевой, которая к Играм не допущена, хотя ни разу не была замечена в употреблении допинга — как и большинство других из отвергнутых 67 спортсменов. Но IAAF стоит на своем: раз национальная федерация дисквалифицирована, то и все спортсмены-легкоатлеты этой страны тоже.

Международный олимпийский комитет (МОК) заранее поддержал решение легкоатлетической ассоциации. Более того, МОК вроде бы на июньском заседании заверил, что те россияне, которые будут допущены IAAF в индивидуальном порядке к играм, смогут выступать там под российским флагом. Однако IAAF и тут настаивает на своем: Клишина будет выступать под белым олимпийским флагом.

Ранее «лицензию» на участие в Олимпиаде выдали в индивидуальном порядке россиянке Юлии Степановой. Той самой, которая выступила главным информатором Всемирного антидопингового агентства (WADA) в деле раскручивания скандала в российской легкой атлетике.

Теперь последняя надежда на решение Спортивного арбитражного суда в Лозанне: его примут, самое раннее, 19 июля, самое позднее — 21-го. Российские спортивные чиновники выражают надежду на то, что суд может принять нашу сторону. Тогда решение IAAF отклонить заявки потеряет свою силу, хотя срок квалификации на Игры почти по всем видам спорта истекает 11 июля. Однако тут IAAF обещает «проявить гибкость». Если же и Лозанна отклонит иск, то министр спорта Виталий Мутко грозит пойти в гражданский суд. Впрочем, это уж точно будет размахиванием кулаками после драки.

В отличие от IAAF, которая рассматривала заявки спортсменов в индивидуальном порядке, отклонив 67 из 68, Спортивный арбитраж не будет рассматривать каждый случай в отдельности. Суд рассмотрит вопрос, имела ли право Международная Ассоциация легкоатлетических федераций отстранять всю российскую легкоатлетическую команду, учитывая, что тем самым под наказание попадут невиновные спортсмены. Такое положение — об именно коллективной ответственности в случае, если обнаружатся системные и поддерживаемые на государственном уровне допинговые нарушения, — есть в правилах IAAF, под которыми Россия подписывалась. Суд и рассмотрит правомерность правила 22.1, где сказано: «Атлеты той национальной федерации, которая дисквалифицирована IAAF, не имеют права участвовать в соревнованиях».

В иске же Олимпийского комитета России и 68 спортсменов содержится обращение к суду с просьбой постановить, что «любой российский атлет, который не отстранен в настоящее время на основе признанного нарушения антидопинговых правил, может принять участие в Играх 2016 года». То есть наша позиция, проще говоря, такая: кто не замечен в допинге, тот имеет право участвовать. На мой взгляд, вынести именно такое решение — выше полномочий суда в Лозанне.

Российские чиновники подкрепляют свой иск обвинениями IAAF в политической ангажированности, призывают к ее роспуску и напоминают, что ряд членов руководства ассоциации сами находятся под расследованием о злоупотреблениях. Это, конечно, может эмоционально усилить давление на суд. Ему предстоит принять беспрецедентное по числу дисквалифицированных спортсменов решение, притом, что большинство из них ни в чем не виноваты. Однако вероятность отрицательного для нас решения, на мой взгляд, довольно высока. Что последует в ответ? Нельзя исключать и полного бойкота Олимпиады со стороны всей российской команды — из солидарности.