США и Россия на пороге хакерских войн. Комментарий Георгия Бовта

На днях пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что Россия готова обеспечить кибербезопасность и информационную безопасность «на уровне, соответствующем текущему моменту, а также угрозам, озвучиваемым в наш адрес на официальном уровне представителями других государств». Под другими государствами следует понимать США

Накануне президентских выборов из Америки, в том числе, от представителей администрации, не раз звучали обвинения в адрес Москвы в том, что она ведет «кибервойну» против США. А также говорилось о возможности «ответных ударов». В частности, ими прямо угрожал вице-президент Байден. Тема «русских хакеров» стала присутствовать в риторике Хиллари Клинтон после взлома электронной переписки руководства Демократической партии, которая порциями появляется теперь на ресурсах WikiLeaks. Подтверждений тому, что за этим стояли российские официальные структуры, все же не приведено. А директор ФБР даже, говорят, противился, чтобы звучали прямые обвинения в адрес Москвы в отсутствие явных улик. Однако данная тема, скорее всего, останется в центре политических дискуссий и после выборов.

Раньше аналогичным образом в политической повестке присутствовала тема китайских хакеров, атакующих Америку. В частности, в 2014 году именно Китай обвиняли в крупнейшей хакерской атаке, когда были украдены персональные данные 22 миллионов госслужаших США. Под эти разговоры директор ЦРУ Джон Бреннан активизировал соответствующее направление в работе своего ведомства. И реформы эти начались еще 18 месяцев назад, когда тема «русских хакеров», подрывающих американскую демократию, еще даже и не звучала. В рамках этих преобразований ранее ответственная, в том числе, за «кибернаправление» Дирекция тайных операций была потеснена в этой части 10 специальными центрами, в рамках которых аналитики ЦРУ, агенты и работающие на Агентство хакеры были объединены в специальные группы по отдельным регионам и направлениям. Под это была создана новая Дирекция — по цифровым инновациям, как раз для онлайн-слежки и изучения технологических возможностей по этой части. Она стала одной из пяти главных Дирекций Агентства. То есть, под шум громких обвинений в том, что, мол, русские хакеры по приказу Кремля чуть ли не завтра подтасуют результаты голосования на президентских выборах, умные люди в Лэнгли давно сами активизируют усилия на почве подготовки кибервойны и ведения кибершпионажа. Очевидно, что в случае прихода к власти Клинтон это направление получит еще более мощную поддержку со стороны президентской власти. Ведь она сама пострадала от утечек ее электронной переписки.

Кстати, после серии обвинений в кибершпионаже и даже кибертерроризме в адрес китайских властей Барак Обама и китайский лидер Си Цзиньпин заключили специальное соглашение в 2015 году о том, что обе стороны будут воздерживаться от «экономического шпионажа» друг против друга. Под этим понималась, в том числе, и враждебная активность в киберпространстве. С тех пор, по свидетельству американских экспертов, атаки китайских хакеров против американских объектов заметно сократились. А ведь еще в ходе президентской кампании 2008 года именно их, а вовсе не русских хакеров, обвиняли в том, что они пытались взломать компьютеры, задействованные в президентских кампаниях Барака Обамы и Джона Маккейна.

Между Россией и США намечается своеобразная «гонка вооружений» в киберпространстве. Наподобие той, что в свое время развернулась в сфере ядерных вооружений. При этом объективно потенциал «кибер-оружия», в том числе, как утверждают самые страшные слухи на сей счет, направленного против «критической инфраструктуры противника», не вполне понятен. Отделить страшилки, под которые будут требовать все новых ассигнований, от реальных угроз не так-то просто. В рамках такой «гонки вооружений» возникает соблазн начать создавать как «наступательное», так и «оборонительное» кибероружие. Тогда как ситуация тут вовсе не тождественна сфере обычных вооружений, где оборонительное оружие может быть использовано в качестве наступательного и наоборот. В киберпространстве как раз мощное «наступательное» оружие может означать усиление уязвимости по части собственной киберзащиты. В идеале лучше бы тут «гонку вооружений» с непредсказуемыми последствиями не разворачивать, а как-то договориться на ранних стадиях «кибервойны» о неких правилах поведения. Однако будет, скорее всего, наоборот. Здравый смысл с трудом пробивает себе дорогу в международной дипломатии. А уж в том, что касается «компьютерных игр» — тут у больших политиков, как говорится, «сносит крышу», точно у незрелых подростков. Посему они еще «повоюют» в киберпространстве, пренебрегая угрозой, что, в отличие от компьютерных игр, в этом случае «стрелялки» могут перерасти в военные действия офлайн.