Как новые правила провоза багажа и ручной клади сказались на финансовых показателях компании. Business FM побеседовал с генеральным директором компании «Победа» Андреем Калмыковым
Генеральный директор авиакомпании «Победа» Андрей Калмыков Фото: Пресс-служба авиакомпании «Победа»
Победа и багаж. Звучит как название басни, но мы с вами традиционно об этом. Недавно ваша авиакомпания начала летать по новым правилам провоза багажа, пользуясь новой редакцией Воздушного кодекса. Вы исключили из тарифа привычный бесплатный багаж и установили отдельный тариф за провоз багажа. Как это в цифрах?
Андрей Калмыков: Провоз 10 кг багажа, если вы покупаете на сайте, стоит 499 рублей. Это одно место до 10 кг. Если покупаете багаж, который надо провезти, в размере 20 кг, 1499 рублей — также на сайте. Если вы покупаете в аэропорту или в call-центре, цена, конечно, возрастает.
А как при этом поменялась цена авиабилета?
Андрей Калмыков: Наш минимальный тариф, который составлял 999 рублей, мы снизили вдвое, до 499 рублей. Тем самым минимальный тариф плюс багаж 10 кг остался таким, как и был. А в целом наши тарифы снизились где-то на 20-22%. И мы видим, что достаточно большое количество наших пассажиров вообще не используют опцию дозаказа багажа.
То есть летают налегке «Победой»?
Андрей Калмыков: Да, абсолютно. Им достаточно той нормы ручной клади, которая включена в тариф, в провозную плату.
Как раз о ручной клади. Вы, насколько я знаю, отказались от практики взвешивания ручной клади. То есть на борт можно абсолютно любой вес пронести, но есть жесткие требования к размерам. Какие это размеры и что можно пронести? В качестве примера — дипломат, чемодан, сумка спортивная?
Андрей Калмыков: Как вы знаете, в самолете есть достаточно ограниченное пространство, где можно безопасно разместить ручную кладь. И мы обратились в компанию-производитель, в корпорацию Boeing с просьбой посчитать достаточно простую вещь: какого объема, каких размеров, каких габаритов должны быть личные вещи, ручная кладь, чтобы у всех 189 пассажиров появилась возможность безопасно разместить ее в салоне самолета. И получили вполне конкретный ответ: чтобы все 189 пассажиров могли разместить свою ручную кладь, она должна быть определенных габаритов, а именно 36 х 30 х 27 см.
Вот если не в сантиметрах, а на каком-то примере. На что это больше всего похоже?
Андрей Калмыков: Больше всего это похоже на небольшую спортивную сумку. Хотя мы не смотрим на габариты сумки или рюкзака в том положении, в котором он пришел на регистрацию. Если у пассажира есть возможность поместить этот рюкзак, сложив его вдвое, втрое, впятеро в калибратор, для нас это нормально.
Калибратор? То есть вы поставили какую-то такую коробку, да? В которую либо помещается что-то, либо не помещается?
Андрей Калмыков: Конечно, до этого у нас все-таки достаточно большое количество было жалоб со стороны наших пассажиров на то, что существует субъективный подход к оценке параметров ручной клади. Чтобы исключить какую бы то ни было субъективность, мы заказали калибраторы, которые имеют размеры в соответствии с рекомендацией Boeing 36 х 30 х 27 см, и просим всех наших пассажиров ручную кладь размещать в нем, чтобы удостовериться, что она соответствует этим габаритам.
Представляем себе картину: из калибратора сумка торчит на 2 см. Сколько человек должен заплатить, чтобы пронести это на борт?
Андрей Калмыков: Он не должен ничего заплатить. Он просто должен сдать это в багаж.
Он должен сдать в багаж. А сколько стоит покупка места в багаже на стойке регистрации?
Андрей Калмыков: Покупка места в багаже на стойке регистрации стоит по-разному, в зависимости от веса. Если мы не ограничиваем вес в салон, мы ограничиваем только габариты, то для багажа, конечно, очень сильно различается тариф в зависимости от веса — 10 кг или 20 кг.
Не планируете такой дополнительный бизнес открыть? Продавать сумки или чемоданчики, может быть, с фирменным логотипом. Чтобы человек уже точно складывал дома и знал, что он пройдет.
Андрей Калмыков: У нас очень опасно строить такой бизнес, потому что завтра могут поменяться требования Федеральных авиационных правил, мы опять что-нибудь пересчитаем, и те производственные мощности, которые будут настроены на выпуск таких сумок или чемоданчиков, придется списать в утиль.
Калибратор дешевле.
Андрей Калмыков: Абсолютно. Мы, к сожалению, все время вынуждены придумывать кривые велосипеды в ответ на наше несовершенное законодательство. Что происходит на Западе? Единственным требованием к авиакомпаниям, которое устанавливается законодательно, это обеспечение безопасной перевозки. Каждая авиакомпания обязана обеспечить безопасность полета. Все коммерческие условия (какое количество багажа включено в тариф и вообще ли включено, правила провоза ручной клади и так далее) являются коммерческим вопросом и регулируются исключительно коммерческим договором между пассажиром и авиакомпанией. У нас, к сожалению, еще не изжился до конца дух социализма, и к авиакомпаниям, помимо требований безопасности, предъявляют еще и дополнительные требования. Социальные. И почему-то так происходит, что только к авиации. К автомобилю «Жигули» не предъявляют требований по объему багажника, не предъявляют требований к обязательному наличию подогрева руля и сидений. Требование — безопасность. В авиации, к сожалению, это не так. Но я очень надеюсь, что наши законодатели прислушаются и все же приведут существующие нормы нашего законодательства к общемировым.
Скажите, пожалуйста, как новые правила сказались на финансовых показателях компании?
Андрей Калмыков: Финансовые показатели практически не изменились, потому что мы с вводом платного багажа одновременно снизили тарифы. Но мы увидели, что те пассажиры, которые летали без багажа, стали тратить меньше. А те, кто летает с достаточно габаритным или объемным багажом, стали платить больше. В целом же наша выручка не поменялась.
А статистика по количеству пассажиров, летающих без багажа? У вас есть какие-то цифры по этому году?
Андрей Калмыков: Конечно. После введения новых правил 70% пассажиров не докупают никакой багаж. Это говорит о том, что для подавляющего большинства наших клиентов те нормы ручной клади, которые установлены сегодня, они приемлемы, они их устраивают. И они готовы мириться с определенными ограничениями в плане провоза ручной клади и багажа в обмен на получение экстремально низких тарифов на перелет.
Вы также говорили ранее, что ваш целевой показатель — оборачиваемость борта за 25 минут. Удалось ли к этому целевому показателю прийти и есть ли какие-то более амбициозные планы?
Андрей Калмыков: К 20 минутам пока еще прийти не удалось, но мы над этим сильно работаем. Это возможно только в условиях отсутствия заправки в аэропорту разворота. Но разворот в 25 минут стал реальностью, что бы ни говорили наши коллеги, партнеры, аналитики о том, что в России это невозможно. К счастью, это не сбылось. Мы провели очень большую работу. Мы благодарим наших партнеров, российские аэропорты, которые пошли нам навстречу. Совместными усилиями мы смогли снизить время оборота. Это позволило существенно снизить наши издержки.
Как в целом вы оцениваете уходящий 2017 год для компании?
Андрей Калмыков: 2017 год стал для нас очень знаковым. Мы достигли тех показателей, которые планировались. Мы получили достаточно большое мировое признание, не только в России. Мы стали самым эффективным эксплуатантом флота Boeing 737-800 в мире. Мы больше всего летаем: среднесуточный налет у нас превышает 13,5 часа. Это абсолютный рекорд среди всех мировых авиакомпаний. Также мы установили рекорд по выручке на одно воздушное судно, по прибыли на одно воздушное судно. И в России мы стали сейчас авиакомпанией с самой высокой коммерческой загрузкой среди авиакомпаний, выполняющих регулярные рейсы. Конечно же, у чартеров загрузка бывает больше, чем у нас. Хотя вот по уровню загрузки мы ближе к чартерным, чем к регулярным.
