«Они говорили: у тебя картинки «ВКонтакте» — все смотрят, оскорбляются и так разжигают ненависть»

— Началось все с того, что ко мне пришли с обыском домой в шесть утра, забрали всю технику, также в эту же минуту с обыском пришли домой к родителям, у них забрали технику. Меня отвезли в отдел по борьбе с экстремизмом, там провели небольшую профилактическую беседу, на которой сказали, что нельзя мне следователю отвечать, что я не знаю, я не помню, я забыл, потому что это было давно, и, если я буду на все соглашаться со следователем, тем самым смягчу себе участь и сегодня отправлюсь не в СИЗО, а домой. После отвезли к следователю, там составили протокол, и в течение года длилось следствие.

— Это было год назад, когда впервые они к вам пришли?

— Да, прошел год.

— Что именно вызвало у них самые большие вопросы?

— Они говорили: у тебя картинки «ВКонтакте» — все смотрят, оскорбляются и так разжигают ненависть. Когда меня отвезли в отдел «Э», там просто оперуполномоченный показал мне эти изображения. До той минуты я не имел представления, в чем меня обвиняют. Показали мне несколько изображений с 2015-го по 2017 год. Среди тысячи других картинок они нашли десять экстремистских.

— Вы их репостили, это не ваши?

— Нет, я их сохранял. Я репост не делал, просто сохраненный альбом с фотографиями, и все.

— Пример одной можете привести?

— Все изображения были с религиозной сатирой, это все были какие-то мемы, которые я находил у себя в ленте «ВКонтакте».

— Жалобу как на вас, так и на Марию подали две девушки. Как вы это выяснили? Лично у вас не возникли вопросы: почему именно они, какое им дело до ваших картинок?

— Я узнал об этом даже до суда, когда изучал материалы дела, что на меня якобы кто-то написал заявление, две какие-то подружки, которые жили на тот момент в одной комнате в общежитии. Потом в суде они обе выступили: они просто сидели в интернете, увидели страничку Даниила Маркина и решили посмотреть всю тысячу сохраненных фотографий. Так они якобы наткнулись на эти фотографии и решили в устной форме составить заявление. Но, когда мы спросили, куда они пошли, кому они об этом рассказали, они запутались в своих показаниях. Лично я считаю, что они же учатся в РАНХиГС на оперуполномоченных в дальнейшем, людей, связанных с этой сферой, скорее всего, им в качестве практики дают такие задания либо за денежное вознаграждение предлагают писать заявление на людей, то есть оперативники находят таких экстремистов, как я и Маша, и просто звонят таким девочкам, чтобы они писали на них заявление. Уже неделя прошла примерно с того момента, как я пообщался тесно с Машей, и просто мы выяснили практически случайно, что на нас написали заявление одни и те же люди. Думаю, что они могли написать за этот год еще на множество людей заявления.

— У соответствующего подразделения по борьбе с экстремизмом есть определенный план по раскрытию преступлений, который они должны выполнять. Если они не выполнят план, они будут наказаны, не получат премии, им задержат звание, и много разных других наказаний возможно в их отношении применить.

— Если говорить про барнаульский случай, то там две девушки, которые подавали жалобы. Они не самостоятельно это делали?

— Судя по тем формулировкам, которые я увидел в прессе, просто допускаю, что писал явно человек, который знает, как правильно писать заявления, формулировки. То есть писал юрист, глубоко осведомленный о практике по вот этим уголовным делам. Скорее всего, студентки, как и свои понятые, просто были использованы сотрудниками правоохранительных органов как заявители, потому что без заявителя сложно на что-то реагировать, а тут есть конкретный человек, который пишет, что он оскорблен. Все, пожалуйста, возбуждается уголовное дело. Реальный срок можно получить, если, например, ранее судим человек. А как ему вынесут условное наказание, если он ранее судим, а тут он какую-то картинку репостнул? Суд просто связан, он рад, может быть, назначить ему условный срок, но он не может, потому что у человека присутствует судимость. Некоторые такие дела могут стоять просто на контроле в Генеральной прокуратуре или в прокуратуре субъекта. Из-за таких контрольных дел просто делаются показательные наказания и кому-то выносят небольшие, но реальные сроки за эти вещи. Правоприменитель делает все по букве закона. Это закон у нас так расписан, что, соответственно, можно в любую сторону все это [повернуть]. А правоприменителю сложно здесь что-то предъявить, то есть вопрос к законодателям.

— Если говорить про Маркина и Мотузную, получается, что Маркину грозит срок условный, потому что он сохранял именно картинки в свои истории, а Мотузной — реальный, с ее слов, потому что она написала пост?

— Ведь это все с их слов. То есть со сроками как: в статье написан срок, который может быть условным, а может быть реальным. Это конкретно решает судья, исходя из многих показателей, не только исходя из того деяния, которое совершил человек, но из его личности, есть ли у него смягчающие, отягчающие обстоятельства, есть ли несовершеннолетние дети, больные родители. То есть все это в своей совокупности учитывается, и с учетом всех факторов суд уже принимает решение, назначить наказание условно или реально.