В Тверском суде Москвы, где слушается дело о смерти в следственном изоляторе юриста британского фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского, сегодня свидетельские показания дала врач СИЗО «Матросская тишина» Александра Гаус. Она рассказала о последних часах жизни заключенного и заявила, что сделала все для его спасения.

Впрочем, с этим не согласен представший перед судом бывший заместитель начальника СИЗО «Бутырка» по медицинской части Дмитрий Кратов, на которого возложили вину за гибель пациента.

Напомним, Сергея Магнитского за несколько часов до смерти — 16 ноября 2009 года — перевели из СИЗО «Бутырка» в «Матросскую тишину».

Кратову предъявили обвинение в халатности, повлекшей по неосторожности смерть человека (часть 2 статьи 293 УК РФ). Следствие утверждает, что именно он не проконтролировал надлежащее лечение заключенного. Теперь ему грозит до 5 лет лишения свободы. В ходе судебного процесса, который стартовал 13 сентября, подсудимый не признал вину. На сегодняшнем заседании он дал понять, что в смерти Магнитского не все ясно. Кратов прямо обвинил Александру Гаус в том, что попытки вернуть к жизни заключённого в «Матросской тишине» не предпринимались, а акт о смерти там подделали.

Допрос Александры Гаус занял более 2,5 часов. Работающая в «Матросской тишине» врачом-хирургом свидетельница рассказала, что Сергея Магнитского привезли в больницу этого СИЗО на операцию — больной страдал острым панкреатитом. Его осмотрели. Магнитский рассказал о том, что испытывает боль несколько дней и о том, какое лечение он получал в «Бутырке». «Он жаловался, что в течение нескольких дней боль не купируется», — рассказала Гаус.

«Он сказал: «Меня хотят убить, я знаю, что сейчас умру»

По словам Александры Гаус, вскоре после этого заключенный «повел себя неадекватно» — он впал в острый психоз. Она вызвала бригаду скорой психиатрической помощи. Все началось с того, что у Магнитского появились галлюцинации. Когда врачи оформляли медицинские документы, больной встал с кушетки и потребовал прекратить досматривать его личные вещи, которые стояли в коридоре.

«Я встала, хотела попросить не досматривать вещи, но в коридоре никого не было, — рассказала Гаус. — Он начал возмущаться, сказал: «Нет, досматривают, меня хотят убить, я знаю, что сейчас умру». По ее словам, после этого арестованный схватил кушетку и начал бить ею о решетку, затем взял из личных вещей пакет и стал бегать с ним, «прикрываясь от кого-то невидимого». Гаус, объяснила: она боялась того, что больной может поранить себя, и поэтому она приняла решение вызвать врачей-психиатров.

Отвечая на вопросы участников процесса, она сказал, что данное состояние могло возникнуть на фоне осложненного панкреатита. «При панкреатите, пневмонии и при интоксикациях может развиться психоз соматогенный, он не связан с психическими заболеваниями», — пояснила врач.

В ожидании бригады медиков она вызвала «усиление», у Магнитского отняли кушетку, надели ему на руки наручники и отвели в камеру на первом этаже сборного отделения.

Гаус известила о случившемся главного по изолятору в ночное время и отправилась в хирургическое отделение, расположенное в другом здании. Вскоре ей сообщили, что больному совсем плохо. «Больной лежал в камере, у него прощупывался пульс только на сонной артерии», — рассказала она на суде.

«Я сделала все, чтобы спасти этого человека», — заявила на суде Александра Гаус, объяснив, что сделала Магнитскому укол адреналина и атропина под язык.

Мать погибшего Наталья Магнитская, признанная по делу потерпевшей, выразила недоумение по поводу того, почему ее сыну не сделали укол адреналина в сердце. «Как же вы ему делали искусственное дыхание, если во рту осталась игла? Я читала, что этот укол в язык применялся 100 лет назад в полевых условиях», — возмутилась пострадавшая.

«Я врач-хирург, может быть анестезиологи –реаниматологи делают по другому», — парировала Гаус.

В свою очередь представитель потерпевшей адвокат Николай Горохов обратил внимание суда, что в акте о смерти, составленном Гаус, отсутствовала информация о наличии у Магнитского глубоких ссадин на руках и на ноге. Эти телесные повреждения родные погибшего обнаружили уже перед похоронами. Кроме того, в одном из шести экземпляров акта о смерти была аккуратно замазана информация о том, что у Магнитского была черепно-мозговая травма. Горохов считает, что перед смертью Магнитский был жестоко избит, но это было скрыто.

«По вашему мнению, применение наручников и резиновой палки было единственно возможным вариантом помощи больному, доставленному по скорой?» — поинтересовался он у свидетельницы.

«На него надели наручники и отняли кушетку, чтобы он не нанес себе повреждения», — оправдывалась Гаус.

«А резиновую палку к нему кто применял?» — не отступал адвокат.

«Про резиновую палку я ничего не могу сказать, я этого не видела», — ответила врач.

Она объяснила, что не включила информацию о ссадинах у Магнитского в акт о смерти, так как эту информацию она уже занесла в историю болезни. Данные телесные повреждения, по мнению медика, могли образоваться от наручников или когда Магнитский поднимал кушетку.

Кратов уверен, что Магнитского не пытались вернуть к жизни.

Дмитрий Кратов оживился лишь к концу заседания. Выслушав свидетельницу, он заявил, что Магнитского вообще не пытались вернуть к жизни.

«Все пять проведённых по делу экспертиз подтвердили, что реанимационные мероприятия в «Матросской тишине» не проводились. Кто дал вам указание давать лживые показания?» — потребовал он ответа у Гаус. Но этот вопрос судья сняла.

Интересно, что именно Александра Гаус первая, составляя акт о смерти, предположила, что Магнитский умер от быстро развившейся сердечной недостаточности. В дальнейшем эту версию подтвердила проведенная по делу судебно-медицинская экспертиза.

«Вы с кем-то согласовывали акт о смерти или выполняли чье-то указание?», — продолжил Николай Горохов.

Свидетельница заверила, что документ писала собственноручно вместе с дежурным врачом больницы «Матросской тишины».

Стоит отметить, что в ходе сегодняшнего слушания адвокат матери Сергея Магнитского хотел задать вопросы главе Общественной наблюдательной комиссии Валерию Борщеву. Правозащитник, которого допросили как свидетеля на предыдущем заседании 2 октября сказал, что связывался с психиатрами, выезжавшими к Сергею Магнитскому. Они заявили, что их целый час не пускали на территорию «Матросской тишины», а когда пустили, заключенный был уже мертв.

Однако сегодня опросить правозащитника судья Татьяна Неверова не позволила, сославшись на то, что тот уже дал показания. Тогда адвокат потерпевшей заявил отвод судье и гособвинителю Дмитрию Бокову. Последний, по мнению юриста, формально хоть и выступает на стороне потерпевших, но фактически их не поддерживает. Судья оба отвода отклонила.

«Мы были большие идеалисты»

Сегодня в суде также дала показания тетя Сергея Магнитского Татьяна Руденко. Она сообщила, что ее племянник до того как попасть в тюрьму, был здоров. В тюрьме его здоровье начало стремительно ухудшаться. В своих письмах тете Магнитский жаловался на безразличие медперсонала Бутырского СИЗО и отсутствие лечения.

«Никто из родственников не думал, что нужно бояться не только за его здоровье, но и за жизнь. Мы были большие идеалисты», — заметила Руденко.

Допрос свидетелей продолжится 18 октября. В списке свидетелей обвинения еще 32 человека.