Валерия Ильинична была известным общественным деятелем и публицистом, ярким, неординарным человеком. На протяжении всей жизни она сохраняла верность своим принципам и убеждениям. Такой она останется в памяти близких, друзей, коллег, говорится в телеграмме Путина родным Новодворской на сайте Кремля.

Новодворская сделала многое для становления демократии в России, отмечается в телеграмме Дмитрия Медведева на сайте правительства России. Примерно в том же ключе выступила и «Единая Россия».

В нынешней ситуации такой тон соболезнований стал по-своему неожиданным. Многие рассчитывали в лучшем случае на фразу: «Выражаем искреннее сочувствие родным и близким». И не более.

Валерия Новодворская была жестким критиком и президента и премьера, придерживалась крайних взглядов в отношении российской власти. Тем не менее, первые лица не просто отреагировали, но еще и нашли нужные, правильные слова. В чем причина? Объясняет публицист Леонид Радзиховский.

Леонид Радзиховскийпублицист«Надо что-то сказать. Ну, или так — лучше сказать, чем не сказать. Это раз. Ее критика была абсолютно безвредна и более того, объективно срабатывала на власть — два. В рамках нашей системы вообще почти любая критика срабатывает на власть. И третье, высокие этические личные качества Новодворской были таковы, что даже Путин и даже Медведев лично против нее абсолютно ничего не имели, она никогда не была их личным врагом».

К ней не было ненависти. Все привыкли, что есть Новодворская как человек крайних взглядов. Но не агрессивный. За ней не было олигархов и групп влияния — политических и бизнес-интересов. Власть предержащие относились к ней скорее со снисхождением, нежели с ненавистью и раздражением.

Не заметить ее смерть — это повод для обвинений в невнимании к оппозиционно настроенной интеллигенции. Комментирует журналист Максим Шевченко.

Максим Шевченкожурналист«Новодворская дискредитировала серьезный политический разговор о будущем России. Она сделала лицо оппозиции лицом Новодворской — странной женщины непонятных занятий с резкими радикальными высказываниями, постоянно объясняющейся в любви к Америке. Но ее потеря — это большая потеря для власти, безусловно. Она власти была ценна, нужна и крайне выгодна».

Всегда нужен безобидный пусть и радикальный критик, к словам которого не относятся всерьез. Зато всегда можно сказать: у нас свобода слова. Она говорила такое, что даже воспроизвести страшно. Но у нее не было обысков, обвинений в краже картин, контрабанде и многом другом. Ее не сажали на 15 суток. Есть очередной штамп. Ушел из жизни, возможно, последний романтик, человек из прошлого века. А вот кто придет на смену? Они точно будут другими — кто-то может быть и удобен для власти, но кто-то и нет.