Президент Сирии Башар Асад накануне побывал в Москве, чтобы встретиться с российским лидером Владимиром Путиным. Политик выразил надежду на то, что Москва и Дамаск «продолжат восстанавливать Сирию с экономической и политической точек зрения». Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков не стал отвечать на вопрос о конкретных результатах переговоров. Международные СМИ назвали эту встречу сюрпризом. Российские государственные телеканалы обнародовали сегодня, 21 октября, часть так называемой протокольной съемки встречи Путина и Асада.

Владимир Путинпрезидент Российской Федерации«Спасибо, что, несмотря на драматическую ситуацию в вашей стране, вы, тем не менее, откликнулись на нашу просьбу и приехали в Россию. В соответствии с вашей просьбой мы приняли решение и оказываем эффективную помощь сирийскому народу в борьбе с международным терроризмом, который развязал против Сирии настоящую войну. Мы исходим из того, что на основе позитивной динамики в ходе боевых действий, в конечном итоге, все-таки долгосрочное урегулирование может быть достигнуто на основе политического процесса при участии всех политических сил, этнических и религиозных групп».

Башар Асад на это ответил: «Прежде всего, мне хотелось бы выразить огромную благодарность всем лицам руководства Российской Федерации, и, в первую очередь, российскому народу за ту помощь, которую он оказывает Сирии. Но самое главное, что все это делается в рамках международного законодательства. И, конечно же, каждый понимает, что любое военное действие предполагает дальнейшие политические шаги».

Почему встреча прошла под завесой тайны, и о чем могли говорить президенты? Комментирует главный редактор Carnegie.ru Александр Баунов:

Александр Бауновглавный редактор Carnegie.ru«Башар Асад возглавляет воюющую страну, в которой есть гражданская война, и вообще не каждый авторитарный правитель любит покидать свою столицу. А когда у вас в стране гражданская война, это вдвойне опасно. А вдруг противник, узнав, что в стране нет главы, что-то по этому поводу предпримет? Это уже не говоря о том, что западная коалиция, та, которая вместе с нами, но отдельно от нас, тоже бомбит ИГИЛ, она же не считает его абсолютно легитимным правителем, это мы его считаем, а они нет, и они могли бы что-то предпринять, чтобы он не смог вернуться туда, например, просто не пустить назад самолет его, например, поэтому втайне. Я думаю, что обсуждались и политические вещи, ведь это давно уже не Египет, давно уже не Тунис, давно уже не Ливия, где вопрос с правителем был решен в течение недели или месяцев. Мы видим, что война идет четыре года, значит, он держится не только на штыках батальона НКВДшников и личной охраны. Ясно, что у него есть поддержка, если он располагает поддержкой какой-то части населения. Но с другой стороны, мы видим, что часть стран категорически не готова его принять в качестве такого полновластного, единоличного главы государства, каким он был до войны. Мы знаем, что у России была традиционная роль уговаривать диктаторов на постепенный уход. Мы были в этой роли с Милошевичем, мы пытались так разговаривать с Саддамом Хусейном и вообще уговаривать диктаторов, это в некотором смысле наше дипломатическое амплуа. Я думаю, если мы хотим сблизиться с Западом в Сирии, мы должны им предложить помощь и в этом вопросе — Асад, с одной стороны, остается частью сирийской политики, потому что у него есть поддержка определенная, а с другой стороны, мы можем с ним договориться, чтобы он постепенно отказывался от единоличной власти и согласился на формирование какого-то более широкого правительства, которое включает какую-то оппозицию и его противников, в общем, провел эту самую демократизацию, о которой он говорил, не на словах, а на деле».

Есть и другая гипотеза: Путин требует от Асада определенности: что за наступление, почему пока взяли только полторы деревни, где результат и долго ли еще бомбить? Такого мнения придерживается главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Георгий Мирский.

Георгий Мирскийглавный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН«Прежде всего, я не думаю, чтобы Асад стал просить Путина о какой-то дополнительной помощи: все, что нужно, он получил. Я думаю, скорее, наоборот, Путин ему должен был задать вопрос. Первый вопрос — что это за наступательная операция, которую Асад обещал. Пока что о ней ничего не известно, где-то там они вроде передвигаются, какие-то деревни заняли, ни об одном пленном даже не сообщалось, и все эти разговоры о том, что боевики бегут и так далее — это можно все, что угодно сказать. Я думаю, главное, что Путина интересует, — сколько времени он должен бомбить боевиков там: полгода бомбить, год, что это такое? Надо знать определенно, это первое. Второе, конечно, это политическое урегулирование. Это вопрос, в общем-то, безнадежный, но хотя бы для отвода глаз нужно его ставить, потому что ясно совершенно, при том, как Асад ставит вопрос каждый раз: он остается, даже об этом не может быть и речи, а они должны сложить оружие, это бандиты, террористы и так далее. Так дело не пойдет. Это только увеличивает число его врагов. Он должен изменить свою риторику и дать понять, что он согласен пойти на переговоры с этими людьми, которые четыре года с ним воюют, я имею в виду внутренних повстанцев, оппозицию, конечно, не этих пришельцев, головорезов из «Аль-Каиды», из ИГИЛ, которые пришли из Ирака, с ними разговаривать бесполезно. А вот с его нормальной оппозицией — с «Сирийской свободной армией» и так далее».

Кто же все-таки был инициатором встречи? И как отреагирует Запад?

Леонид Гусевстарший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России«Я думаю, все-таки, может быть, Асад был инициатором, потому что именно находится в том состоянии, кому требуется помощь, как мы понимаем прекрасно. Я думаю, что это его инициатива, чтобы обсудить, какая после уже скольких недель проведения операции со стороны России ситуация в Сирии сейчас, в каком состоянии она находится. Как отреагируют на это на Западе? Ну, скорее всего, конечно, будут какие-то негативные высказывания. Хотя мы же с вами видим, что в последние несколько недель даже уже стали говориться уже более смягченные выражения в его сторону — что не нужно его немедленное отстранение от власти, что на переходный период… Поэтому, ну, конечно, будет выказываться недовольство, но я не думаю, чтобы это было что-то сверхмощное».

Между тем, парламент Ирака планирует до конца октября проголосовать по вопросу обращения к РФ относительно авиаударов по позициям «Исламского государства» (данная организация запрещена в России). Об этом заявил агентству «Спутник» депутат от шиитской коалиции «Государство закона» Мувафак ар-Рубаи. «Дата голосования будет в пределах текущего месяца», — сообщил собеседник агентства.

Ранее заместитель министра обороны РФ Анатолий Антонов заявил, что Ирак пока не обращался к России за оказанием военной помощи, аналогичной Сирии. В случае поступления обращения в официальной письменной форме оно будет рассмотрено в соответствующем порядке, уточнил он.

Тем временем новый премьер-министр Канады Джастин Трюдо принял решение об отказе от авиаударов по ИГИЛ, о чем уведомил Барака Обаму. Канадские самолеты прекратят участие в операциях коалиции, однако 7 десятков канадских инструкторов продолжат обучение и поддержку курдов в Ираке.