Московский окружной военный суд 3 октября приступил к рассмотрению одного из самых громких дел последних двух лет — об убийстве Бориса Немцова. Пятеро предполагаемых исполнителей преступления — выходцы из Чечни — не признали свою вину. «Я не знаю, откуда эта ложь, сплошная ложь», — заявил один из фигурантов Темирлан Эскерханов.

Он и другие подсудимые доверили свою судьбу присяжным. Дело было передано в военный суд, поскольку на момент преступления главный фигурант дела, предполагаемый киллер Заур Дадаев служил во внутренних войсках и имел звание лейтенанта полиции.

Назначенное на 10:00 заседание началось с опозданием почти на два часа. Доставленные под конвоем спецназа подсудимые взирали с интересом на толпу репортеров из бронированной клетки-«аквариума». И хотя для процесса выделили самый большой зал, мест хватило далеко не всем — нескольким журналистам пришлось стоять.

В последний момент в зал вошел представитель посольства США. Он пояснил, что посольство по собственной инициативе решило наблюдать за процессом, также к ним обратились родственники потерпевших.

Нераскрытое преступление

Заседание началось с официального заявления потерпевших, которыми были признаны четверо детей Бориса Немцова. Представляющая интересы старшей дочери политика Жанны Немцовой адвокат Ольга Михайлова объявила, что преступление не было раскрыто. Она указала, что следствие не установило мотив убийства, а также не выяснило имен организаторов и, главное, заказчиков преступления, хотя все свидетельствовало о том, что к преступлению причастны высокопоставленные руководители Чечни. Однако следователи не захотели допросить никого из них, включая главу Чечни Рамзана Кадырова, у которого был конфликт с погибшим.

Юрист акцентировала внимание суда на том, что в деле не оказалось ни одной видеозаписи с камер ФСО, да и вообще с камер Большого Москворецкого моста, где было совершено преступление. А ведь убийство, подчеркнула Михайлова, произошло «в 200 метрах от Кремля». «Это свидетельствует о незаинтересованности следствия в проведении тщательного, всестороннего и объективного расследования убийства оппозиционного политика», — резюмировала адвокат.

Заявление стороны потерпевших приобщили к материалам дела, после чего защитник главного фигуранта Марк Каверзин попросил суд убрать из зала бойцов спецназа в шапках-балаклавах, кинолога со служебной собакой-овчаркой и разрешить подсудимым ежедневно совершать намаз. Первые две просьбы защитник объяснил тем, что присутствие бойцов спецназа в «устрашающем виде» создает неправильное впечатление у присяжных об опасности фигурантов. Однако против этого возразила представитель прокуратуры, и в «целях безопасности» участников процесса бойцов спецназа оставили в зале.

После этого прокурор Мария Семененко обратилась к присяжным со вступительным словом, изложив фабулу предъявленного подсудимым обвинения. Стоит отметить, что на процесс делегировали сразу трех опытнейших гособвинителей. Так, Мария Семененко из прокуратуры Москвы побывала не в одном громком деле с участием выходцев с Кавказа. Именно она добилась вынесения обвинительного вердикта жителям Чечни, ранее оправданным по обвинению в убийстве журналистки Анны Политковской. Также при ее участии в 2013 году был осужден Юсуп Темерханов за убийство полковника Юрия Буданова. Помогать ей в процессе отправили гособвинителя Алексея Львовича и Антуана Богданова. Последний является сотрудником Главной военной прокуратуры. Его можно было видеть в прошлом году на процессе над бывшей военной чиновницей Евгенией Васильевой.

Как готовилось убийство Немцова

Мария Семененко рассказала, как планировалось убийство бывшего вице-премьера правительства России, сопредседателя оппозиционной партии ПАРНАС и депутата Ярославской облдумы Бориса Немцова. Он был застрелен вечером 27 февраля 2015 года на Большом Москворецком мосту в Москве.

По версии следствия, убийство политика организовал находящийся в розыске Руслан Мухудинов — водитель экс-командира роты батальона «Север» Руслана Геремеева. Последний приходится родственником чеченскому сенатору Сулейману Геремееву и зампреду правительства Чечни, депутату Госдумы Адаму Делимханову. Как следует из материалов дела, готовить преступление Мухудинов и «иные, не установленные следствием лица» начали примерно в конце сентября 2014 года. Именно он предложил убить Немцова заместителю командира батальона «Север» Внутренних войск МВД Чечни Зауру Дадаеву, его родственникам братьям Анзору и Шадиду Губашевым, Хамзату Бахаеву и Темирлану Эскерханову. Последний когда-то служил в РОВД Щелковского района Чечни, а после ухода из полиции работал водителем экс-комбата «Севера» Геремеева. Шестым соучастником преступления стал друг Дадаева Беслан Шаванов.

Исполнителям было обещано «15 млн рублей», сказала прокурор. Кто заказал преступление, осталось «за кадром» — следователи так и не смогли это выяснить. Не имевшие постоянного источника дохода чеченцы согласились. Подельники обзавелись «левыми» симками, «одноразовыми» телефонами и стали следить за Немцовым. Всего, по словам Семененко, исполнители использовали четыре «боевые трубки» и четыре машины: автомобиль Руслана Мухудинова Mercedеs-Benz ML300 Matic, BMW 320IA Шадида Губашева, LADA Priora Бахаева и Zaz Sens серебристого цвета. Последний автомобиль был куплен специально для совершения преступления, его оформили на постороннее лицо.

Мухудинов поселил соучастников в квартирах на Веерной улице. Одна из них, в доме 3 корпус 4, была арендована, другая, в доме 46 корпус 1, принадлежала брату Руслана Геремеева Адаму Геремееву. Мухудинов снабдил исполнителей оружием — девятимиллиметровым пистолетом неустановленного образца. «Его в деле нет. Убийцы увезли его с собой с места происшествия», — сказала Семененко.

Роль киллера, согласно материалам дела, взялся исполнить Заур Дадаев, «имевший специальную подготовку и обладавший навыками стрельбы из огнестрельного оружия». Беслан Шаванов, Анзор Губашев, его брат Шадид и Хамзат Бахаев в Интернете выясняли, где бывает политик, следили за ним, пытаясь установить распорядок дня. Шадид на принадлежащем ему BMW возил подельников по городу.

27 февраля 2015 года на автомобиле Zaz Sens Дадаев, Шаванов и Анзор Губашев около 11:00 прибыли к дому Немцова на улице Малая Ордынка. «Они ждали целый день, и, когда уже собирались уезжать, Немцов подъехал к дому на автомобиле Range Rover под управлением личного водителя Петухова. Он развернулся и поехал в сторону ГУМа», — продолжила прокурор. По ее словам, там Немцов отпустил шофера и в кафе Bosco Sport встретился с подругой, украинской моделью Анной Дурицкой.

Пули киллера настигли политика в 23:31 на Большом Москворецком мосту, когда пара пешком направлялась домой к Немцову. Дадаев произвел «не менее шести выстрелов» в спину жертве. Четыре из них оказались смертельными. Киллер скрылся на автомобиле, в котором его ждали соучастники. Машину подельники бросили во дворах в районе Трубниковского переулка, а после разделились. Дадаев сменил несколько такси, а Шаванов и Анзор Губашев добрались к нему домой на метро.

Прокурор описала роль каждого из фигурантов. По словам обвинителя, Дадаев был «главным из шестерых»: он осуществлял общее руководство преступной группой, приобрел два конспиративных телефона и патроны к пистолету. Остальные следили за жертвой очно и по Интернету и возили соучастников по городу. Обвинение гласит, что Темирлан Эскерханов отвез исполнителей в аэропорт, Анзор Губашев и Беслан Шаванов улетели в Грозный уже на следующий день, а 1 марта их примеру последовал и Дадаев. Он прибыл в аэропорт и улетел из Москвы вместе с Русланом Геремеевым.

Впрочем, уже 7 марта пятерых предполагаемых исполнителей задержали. Руслан Мухудинов сумел скрыться и был объявлен в розыск. По данным МВД, он прячется в ОАЭ. Беслан Шаванов подорвал себя гранатой по время задержания 6 марта 2015 года. Руслан Геремеев же не был привлечен к уголовной ответственности, хотя все указывало на него как на еще одного соорганизатора преступления. «Следователи вынесли заочное постановление о привлечении его в качестве обвиняемого, но документ не «пропустила» Генпрокуратура», — рассказал Business FM один из участников уголовного дела. Допросить Руслана Геремеева как свидетеля не удалось, а его местонахождение до сих пор неизвестно.

Пятерым же предполагаемым исполнителям предъявили обвинение в совершении убийства по найму в составе организованной группы, а также незаконном приобретении, ношении, перевозке и хранении огнестрельного оружия (п.п. «ж, з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 222 УК РФ). Стоит отметить, что вначале Заур Дадаев и Анзор Дадаев сознались в содеянном, однако позже отказались от признательных показаний, заявив, что дали их в результате физического и психологического давления.

Русский язык — как «компот»

После того как прокурор закончила свою речь, позицию подсудимых по предъявленному обвинению высказали их адвокаты. Они заявили, что фигуранты отрицают вину. Адвокат Заура Дадаева Марк Каверзин призвал присяжных обращать внимание на все «неточности и противоречия», делать заметки в блокнотах, «чтобы потом в совещательной комнате они могли принять единственно правильное решение по делу».

Защитники Анзора и Шадида Губашевых акцентировали внимание жюри на том, что вина их подзащитного еще не доказана «Не все, что на первый взгляд кажется очевидным, является истиной. Мы постараемся убедить вас в невиновности нашего подзащитного», — сказал адвокат Анзора Губашева Артем Сарбашев. Он подверг критике прокурора, которая упомянула о «боевых трубках». «Такого понятия в юриспруденции нет. А ведь слово «боевой» ассоциируется с войной, агрессией», — указал адвокат.

Защитница Темирлана Эскерханова Анна Бюрчиева не стала критиковать обвинение. Она отметила, что это задача прокуратуры — обвинять. Задача же защиты — защищать. «Но я совершенно уверена, что мой подзащитный не совершал преступления и отношения к нему не имел», — заявила она. Бюрчиева настаивала на том, что Эскерханову «не было никакого дела до Немцова» и он узнал о его убийстве только по телевизору.

Защитник Хамзата Бахаева Заурбек Садаханов заявил присяжным, что фигуранты дела познакомились друг с другом в суде. «Выступление обвинения прозвучало как мозговая атака с целью влияния на ваше подсознание», — обратился он к членам коллегии. Адвокат заверил, что озвученное прокуратурой «обвинение не соответствует действительности» и в ходе процесса «народные судьи» в этом убедятся. «Это всего лишь версия и предположения, и упаси вас Бог принимать решение на основании эмоций, потому что за спиной у нас пять человеческих судеб», — обратился он к присяжным. Защитник выразил сомнение в том, что громкое преступление мог организовать водитель командира батальона «Север» Руслан Мухудинов. «Какой-то водитель командира батальона, извозчик выступает заказчиком. Это нормально? На мой взгляд, нет!» — был убежден адвокат.

Подсудимые поддержали защитников, причем самыми многословными оказались Шадид Губашев и Темирлан Эскерханов. Так, первый заявил, что, вопреки словам прокурора, фигурантов дела задержали вовсе не 7 марта. «Дадаев был задержан 5 марта 2015 года, а мы с братом были похищены 6-го. Были пытки, но я про это не буду сейчас говорить», — сказал подсудимый. Он заявил, что с Немцовым у него не было никакого конфликта. К тому же подсудимые не имели необходимых знаний, чтобы следить за ним по Интернету.

Он также опроверг версию обвинения о том, что он и его брат специально арендовали дом в деревне Козино Одинцовского района Подмосковья и предоставляли его соучастникам. «Мы с 2005 года с Бахаевым снимали дом у нашего знакомого, пенсионера. Все, что заявляет сейчас прокурор, все это неправда!» — возмутился младший из братьев Губашевых.

А Темирлан Эскерханов принялся негодовать по поводу того, что ему не предоставили переводчика с чеченского языка. «Я россиянин и я чеченец. Я ничего не понимаю. Я с первого дня прошу, чтобы мне нормальным деревенским чеченским языком объяснили, в чем меня обвиняют!» — поднялся он. В ответ прокурор Семененко пояснила, что подсудимому вменяется проживание на квартире ОПГ, где обсуждалась подготовка к преступлению. Также он следил за Немцовым с помощью Интернета, на машине Мухудинова Меrcedes перевозил соучастников преступления и способствовал сокрытию следов.

«Что вам непонятно?» — спросил подсудимого судья Юрий Житников. «Я вас всех слышу, но не понимаю, — упорствовал тот. — Я не совершал то, что на меня пишут, я этого не делал. Не знаю, откуда эта ложь, сплошная ложь!». «Как же вы говорите, что ложь, когда вы ничего не понимаете?», — удивился судья. В ответ Эскерханов решил, что он лучше «промолчит». «Вы против меня все делаете, — произнес он на ломаном русском языке. — А то я как скажу, у меня русский язык как компот получается. Я не делал этого».

Все фигуранты сообщили, что не против дать показания. Заур Дадаев выразил готовность выступить в конце процесса, который продолжится завтра, 4 октября. Ожидается, что в этот день прокуратура начнет представление доказательств с исследования письменных материалов дела: протокола осмотра места происшествия, трупа и гильз.