Верховный суд призвал не сажать в колонию людей, пошедших на нетяжкие преступления из-за бедности. Об этом 22 сентября говорится в определении судебной коллегии по уголовным делам. Поводом послужил приговор жителю Ростовской области, который на лодке контрабандой перевез из Украины сигареты. Его приговорили к трем годам колонии, защита выступила с просьбой заменить срок на условный. Адвокат на суде сообщил о тяжелом материальном положении осужденного: больные дети, престарелые родители на иждивении, неработающая супруга. Сам мужчина потерял низкооплачиваемую работу и не нашел новую. Как сообщается в определении судебной коллегии, осужденный совершил преступление, обусловленное затруднительным материальным положением. Указывалось, что вывод суда о невозможности исправления осужденного без изоляции от общества нельзя признать законным. В результате реальный срок был заменен на условный.

Тема гуманизации уголовного законодательства в России поднимается давно, причем Верховный суд выступает одним из основных закоперщиков. Правда, тезис о бедности как своего рода индульгенции на случай преступления ранее особо не поднимался. Означает ли, например, нынешнее решение, что бедные отныне смогут чувствовать себя более безнаказанно в случае совершения одних и тех же преступлений, чем люди более состоятельные? Не нарушает ли это равенства перед законом? К тому же бедностью можно много что оправдать. Например, массовое браконьерство в заповедниках. Мелкое воровство. Но не «детишкам на молочишко», а на пиво или просто по причине общей люмпенизации человека, его семьи, да и многих жителей депрессивного поселка или города.

Гуманизация уголовных наказаний в нашей стране идет давно. За последние десять лет число заключенных сократилось более чем в полтора раза, до менее полумиллиона человек. Россия занимает 26 место в списке стран по количеству заключенных по данным ICPS. В расчете на 100 тысяч россиян, за колючей проволокой живет 327 человек (по данным на май 2021 года). Тройка лидеров — Сальвадор, Туркмения, Руанда.

Отчасти, но лишь отчасти, сокращение числа заключенных у нас — это отражение общемировой тенденции к сокращению вообще насильственных преступлений. Многие преступления перемещаются в виртуальное пространство, где их раскрываемость в разы ниже. Помимо этого, еще со времен президентства Медведева за нетяжкие преступления уже начали активнее наказывать не лишением свободы, а штрафами, обязательными или принудительным работами. Появились и формы ограничения свободы, не связанные с колонией. Минюст предлагает еще сильнее разгрузить колонии — на десятки тысяч человек за несколько лет — за счет расширения сети исправительных центров и перемещения заключенных туда. В основе предложения — в том числе стремление сэкономить на содержании зеков.

Сокращению их численности, кстати, способствовало и исключение побоев из числа уголовных преступлений, и декриминализация мелких краж (до 1 тысячи рублей).

Доля приговоренных к альтернативным видам наказания выросла за десятилетие с 32% до 44-46%. Однако суды по-прежнему отправляют людей за решетку в 29-33% случаев. Количество условных приговоров за те же десять лет сократилось на 10%. Российские суды по-прежнему выносят менее 1% оправдательных решений. Подавляющее большинство заключенных по-прежнему сидят за нарушения малой и средней тяжести, таких приговоров назначается более 80% (за нетяжкие преступления). Одна из главных причин такого явления — то, что российские правоохранители по-прежнему нацелены на формальные показатели раскрываемости, «палочная система» так и не изжита.

У нас раскрываемость традиционно гораздо выше, чем в Европе, — чуть менее половины преступлений против собственности и более 80% преступлений против личности. В подавляющем большинстве случаев — более 90% — в уголовных делах содержится признание подозреваемого. То есть правоохранители прежде всего берут в работу простые дела с уже «готовыми» подозреваемыми.

Тот же Верховный суд уже не первый год предлагает ввести в Уголовный кодекс понятие «уголовный проступок» — «совершенное лицом впервые преступление небольшой тяжести, за которое не предусмотрено наказание в виде лишения свободы». Предлагалось отнести к такой категории 112 составов преступлений, включая 53 состава в сфере экономики. Только за 2019 год это могло бы освободить от лишения свободы почти 70 тысяч человек, из них почти 50 тысяч человек, совершивших преступления в сфере экономики. Однако за четыре года после появления данной инициативы законопроект не продвинулся ни на шаг. Теперь решили зайти с помощью аргумента «в пользу бедных». Хотя, возможно, к нашей правоохранительной системе следовало бы подойти совсем с другого конца.