В Московском окружном военном суде сегодня вступил в завершающую стадию судебный процесс по одному из самых громких дел последних двух лет — об убийстве Бориса Немцова. Выступая в прениях сторон, прокурор Мария Семененко заявила, что считает доказанной вину пятерых предполагаемых исполнителей преступления — выходцев из Чечни — и призвала присяжных вынести им обвинительный вердикт.

Несмотря на то, что перед судом предстали пять человек, речь прокурора услышали только двое: предполагаемый киллер, бывший заместитель командира батальона «Север» Внутренних войск МВД Чечни Заур Дадаев, а также один из его возможных подельников Хамзат Бахаев. Трех других подсудимых: братьев Анзора и Шадида Губашевых судья Юрий Житников ранее удалил с процесса за нарушение порядка судебного заседания до стадии последнего слова.

Гособвинитель выступала целый день. Свою речь Мария Семененко начала с того, что напомнила: подсудимые обвиняются в совершении убийства по найму в составе организованной группы, а также в незаконном приобретении, ношении, перевозке и хранении огнестрельного оружия (п.п. «ж, з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 222 УК РФ). Присяжным же в совещательной комнате предстоит ответить на главные вопросы: доказано ли было совершение убийства Немцова, что его совершили подсудимые, виновны они или нет, и заслуживают ли они снисхождения? «Я расскажу вам, как раскрывалось преступление, и после анализа доказательств вы придете к бесспорному выводу о причастности подсудимых к преступлению», — заверила прокурор.

Дерзкое убийство

Довольно театрально она описывала, как был убит Борис Немцов: «Дерзко, цинично, вызывающе». Сопредседателя партии ПАРНАС, депутата Ярославской областной думы Бориса Немцова пули киллера настигли 27 февраля 2015 года в 23:31 на Большом Москворецком мосту в Москве. В тот момент рядом с ним находилась девушка, украинская модель Анна Дурицкая, с которой погибший встречался около двух лет. Ее «затрясло от шока». Девушка так и не смогла вызвать полицию, а, рыдая, отдала свой телефон водителю проезжавшей рядом снегоуборочной машины, напомнила Семененко. Прокурор заявила, что причастность подсудимых к преступлению подтверждается совокупностью собранных доказательств. В частности, признательными показаниями Дадаева и братьев Губашевых, которые те давали сразу же после задержания, телефонными соединениями, а также результатами экспертиз. Прокурор отметила, что признания исполнителей преступления — «лишь подтверждение того, что было известно следствию, а не наоборот». Убийство же было раскрыто «быстро, четко по горячим следам». «На скамье подсудимых точно нет лишних», — выступала Мария Семененко.

По ее словам, у следствия возник закономерный вопрос: почему не убили Анну Дурицкую, ведь она являлась свидетелем преступления. Также вызывало сомнения появление на мосту снегоуборочной машины, которая скрыла от камер ТВЦ стрелявшего. Оказалось, что девушка не видела киллера, а заметила только, как уехала увозившая его машина. Снегоуборочная техника оказалась в том месте чисто случайно: водителю-снегоуборщику позже пришлось продолжить смену, убирать кровь на мосту.

Как вышли на след преступников

Семененко напомнила, что киллера с места трагедии увез светлый автомобиль Zaz Sens, который двигался с выключенными фарами по второй полосе. Убийца проехал на светлом седане лишь часть пути — до Болотной площади, а до места своего проживания в столице добирался, сменив две попутки. Изучив записи камер с системы «Поток», следователи выяснили, что машину бросили в Трубниковском переулке, из нее вышли двое. Они восстановили последние часы жизни оппозиционера. После интервью на «Эхо Москвы» он поужинал с Дурицкой в кафе Bosco в ГУМе. «Стали просматривать запись с камер и увидели, что невысокий мужчина в бейсболке вместе с высоким в шапке, надвинутой на брови, которые искали вход в ГУМ, очень похожи на «парочку», бросившую машину в Трубниковском переулке», — сказала гособвинитель. Она пояснила, что это были Анзор Губашев и Беслан Шаванов. Последний был другом Заура Дадаева и подорвался на гранате 6 марта 2015 года во время задержания в Чечне. Он участвовал в слежке за политиком, а теперь Дадаев пытается примерить роль киллера на мертвого друга.

Прокурор рассказала, что на участников убийства следователям помог выйти анализ телефонных соединений на месте преступления. Тщательно изучив их, сыщики выяснили, что преступники использовали так называемые боевые трубки, оформленные на несуществующих лиц. Следователям показалось странным, что два телефона, находящиеся в шаговой доступности друг от друга, часто созванивались. Они прекратили свою работу сразу после убийства Немцова. «Они работали всего шесть дней, вплоть до убийства, а потом как будто исчезли», — указала гособвинитель. Она отметила, что «боевые трубки» в течение шести дней были у дома Немцова, включались и отключались в определенное время. Вооружившись объемным мольбертом, прокурор демонстрировала присяжным задействованные номера, а также объясняла принципы работы мобильных телефонов. Прокурор пояснила, что существует так называемый личный номер мобильного телефона — imei. Даже если сменить сим-карту, в сети определится imei. Именно он, по словам прокурора, и помог следователям выйти на предполагаемого киллера Заура Дадаева и его подельников. Это произошло, когда следователи выяснили, что 6 декабря 2014 года в одну из «боевых трубок» вставляли симку, зарегистрированную на имя Шадида Губашева. Он вместе со старшим братом Анзором снимал дом в деревне Козино Солнечногорского района Подмосковья. «Видимо, у него подсела зарядка, он взял симку и переставил в этот аппарат. Он смотрел только 6 декабря что-то в Интернете. Но след остался», — сказала гособвинитель. Оказалось, что мобильник Губашева отключался на протяжении многих часов как раз тогда, когда включались «боевые трубки». «Очевидно, что лицо, которое пользовалось этим телефоном, оформленным на Шадида Губашева, имеет прямое отношение к слежке и убийству Немцова. По крайней мере, к нему очень много вопросов!», — подчеркнула гособвинитель. По ее словам, в телефоне, который был изъят дома у братьев Губашевых, был сохранен телефона других соучастников преступления, в частности, Хамзата Бахаева и Заура Дадаева.

«По Эскерханову и Бахаеву телефонных соединений нет. Но это не значит что они, действуя в двух подгруппах, не могли заниматься одной целью и осуществить поставленную задачу», — утверждала Семененко.

Бегство из Москвы

С помощью телефонных биллингов следователи определили, что на следующий день этот телефон находился в аэропорту «Внуково». Истребовав данные из аэропорта, сотрудники СК установили, что 28 февраля 2015 года рейсом Москва — Грозный в Чечню улетел не Шадид, а Анзор Губашев. Таким образом, выяснилось, что телефоном пользовался не Шадид, а Анзор. Вместе с ним тем же рейсом столицу покинул и Беслан Шаванов. «Это было бегство из Москвы», — сказала гособвинитель. Телефонные соединения, видеозаписи и данные из аэропорта показали, что в последующие дни — 1 и 3 марта — из Москвы улетели Заур Дадаев, возивший подельников во «Внуково» на джипе Mercedes Руслан Мухудинов и его бывший начальник — экс-командир роты батальона «Север» Руслан Геремеев. Последний приходится родственником чеченскому сенатору Сулейману Геремееву и зампреду правительства Чечни, депутату Госдумы Адаму Делимханову. Мухудинов скрылся от следствия, и был объявлен его розыск. Геремееву же так и не предъявили обвинения.

План «Б»

Прокурор рассказала также о роли Темирлана Эскерханова. По ее словам, за три часа до убийства политика он вместе с Русланом Мухудиновым находился в гостинице «Украина». Туда же заходил и Руслан Геремеев. Анна Дурицкая рассказала следователю, что там расположен бар «Мерседес», который рассматривался как возможные место ужина с Немцовым. Семененко указала, что Эскерханов «обеспечивал безопасный отъезд участников убийства». У него в телефоне нашли ролик с интервью Немцова, а на жестком диске компьютера были слова «Немцов Борис Ефимович». Примечательно, что в телефоне подозреваемого также присутствовали скриншоты из гостиницы «Украина», сделанные за 13 дней до убийства оппозиционера. На них было видно, где и какие в здании есть видеокамеры, кто входит и какие имеются пути отхода. «Немцов в день убийства собирался в гостиницу «Украина». Это был план «Б», если бы Немцов и Дурицкая пошли туда», — отметила обвинитель.

«Часто преступники сильно заблуждаются, думая, что невозможно доказать их вину, если человек не был месте преступления. Да, это сложнее», — признала она, отметив, что впрочем, это не является невозможным. Прокурор считает, что в убийстве политика участвовала сложная организованную группа, состоящая из двух подгрупп, одну из которых возглавлял Мухудинов, а другую — Дадаев.

Она напомнила, что эксперты нашли у Дадаева за левым ухом следы микрочастиц продуктов выстрела, а неподалеку от дома Бахаева, в деревне Козино Солнечногорского района Подмосковья, в лесу было обнаружено стрельбище с окурками от сигарет «Парламент», которые курил фигурант. Следы пребывания соучастников нашли и в квартире на Веерной улице, которую снимал Руслан Геремеев.

Прокурор отметил, что у каждого из подельников была своя роль. «Даже если организатор находится в противоположной точке мира, соисполнитель должен отвечать. Таков закон. Эскерханов, давая показания на следствии, считал, что у него есть алиби: он не был на месте преступления. Если бы он его имел, то почему 26 и 27 февраля он проводил время с Геремеевым и Мухудиновым в том месте, где собирался быть Немцов — в гостинице «Украина», почему созванивался с Дадаевым, был с ним по одному адресу? И для чего, когда каждый из участников уезжает, он созванивается с организатором преступления — Мухудиновым? Если бы Эскерханов говорил правду, то он ответил бы на эти вопросы, которые я перечислила. Но не ответил, потому что говорит неправду», — резюмировала Мария Семененко.

Две стороны одной монеты

Она напомнила: все подсудимые заявили о том, что их били и похищали. Вместе с тем на следствии трое — Дадаев, Анзор и Шадид Губашевы — дали подробные признательные показания и сообщили то, что эксперты установят лишь позже. Например, что в Немцова стреляли шесть раз, хотя на месте нашли только пять гильз. Гособвинитель дала понять, что не верит в слова Дадаева о том, что он по просьбе Руслана Мухудинова застрелил Немцова «ради Всевышнего», так как тот оскорблял пророка Мухаммеда. И хотя ему обещали 15 млн рублей на троих, Дадаев, по его признанию, не стал бы их требовать, если бы ему не заплатили.

«Убить человека — это как убить всю Вселенную, говорит пророк», — процитировала она в пику подсудимым Коран. Семененко дала понять, что в убийство политика по найму были вложены внушительные средства: соучастники сняли квартиру на Веерной улице в доме 3 корпус 4 за 60 тысяч рублей в месяц, бывали в квартире Геремеева на Веерной, 46, купленной за 19 млн рублей, пользовались джипом Merсedes за 2,5 млн рублей, автомобилем Zaz Sens, стоившим 70 тысяч, накупили огромное количество телефонов для конспирации и даже наняли домработницу. «Им уже был выделен аванс Мухудиновым Русланом, который платил за все», — сказала прокурор. Она добавила, что после возвращения в Чечню у братьев Губашевых оказалось 600 тысяч рублей, на которые они планировали купить участок. «Откуда это деньги взяли спящий днем Анзор и неработающий Шадид?», — задала прокурор вопрос. Она назвала изменение показания подсудимыми попыткой избежать уголовной ответственности за содеянное.

Завершая свою речь, прокурор сказала, что защита, наверняка, будет ссылаться на то, что все доказательства в деле косвенные, а прямых улик в деле нет. Однако, по закону, косвенные и прямые улики равны. «Они как две стороны монеты и имеют равное достоинство», — добавила Семененко. Понятие косвенного доказательства она объяснила присяжным на примере слов одного «гениального хирурга». «Тот сказал, что когда делает трепанацию черепа, то видит мозг, но не видит ума. Но это не значит, что его нет. Поэтому, если подсудимых не видели на месте преступления, это не значит, что они невиновны», — заявила Семененко. Она призвала присяжных ответить на вопрос о причастности подсудимых к преступлению утвердительно. «Ответ должен быть: да, доказано, да, виновны и снисхождения не заслуживают», — заключила гособвинитель.

6 июня в прениях сторон начнет выступать защита. Это может занять несколько дней. Следующие за ними на очереди — представители потерпевших, которыми признаны четверо детей Бориса Немцова.