Басманный суд продлил сроки заключения по «московскому делу» Егору Жукову и Самариддину Раджабову
По словам политологов, это своего рода сигнал. В четверг будет рассмотрена апелляция по делу еще одного фигуранта — Павла Устинова
Читать на полной версииСтудента Вышки Егора Жукова Басманный суд оставил до конца года под домашним арестом. Самариддина Раджабова — в СИЗО. Обоих сначала обвиняли в участии в массовых беспорядках в ходе акции 27 июля. Позже с Жукова СКР снял обвинение в беспорядках, но нашел призывы к экстремизму в его роликах на YouTube. А Раджабов обвиняется в покушении на насилие к представителю власти за бросок пластиковой бутылки в сторону силовиков.
О Егоре Жукове СМИ писали много, Самариддин Раджабов до сих пор был в тени. 21 год, родился в Душанбе, в пятом классе переехал в Россию, после девятого пошел в колледж, но бросил ради мечты стать актером, рассказала Business FM его сестра Матлуба. Увлекается хип-хопом. Кое-что набросал уже сидя в СИЗО, но зачитать новый трек в суде Самариддину не дали, говорит она.
— Ему не дали. Он только начал говорить, что он занимается творчеством, пишет рэп. Судья сказала, что сейчас не об этом речь и начала спрашивать по поводу чего-то другого.
— А вообще, о чем он пишет тексты? Про любовь, про политику?
— Про политику не пишет, слава богу. Там есть про любовь, про жизнь.
По словам сестры Раджабова, в семье о политике не говорили. Участие Самариддина в акции, стало для близких неожиданностью. Слово «сюрприз» тут вряд ли походит. Раджабов, напомню, обвиняется в том, что бросил в сторону силовиков пластиковую бутылку. Как очень точно отметил в своем видеообращении в защиту Устинова телеведущий Максим Галкин, обществу ясно дали понять — в полицейских нельзя кидаться ничем. И все поняли намек. Да и спорить с этим, наверное, глупо. Полиция, нацгвардия, силовики — основа прочности любого государства, и нигде и никому не позволено так или иначе нападать на них. Особенно, когда люди в форме находятся при исполнении.
Но в случае с «московским делом» недоумение вызывают две вещи: жестокость (не жесткость, а именно жестокость) приговоров и избирательность правосудия. Пять лет за твит, или три-четыре года за прикосновение к полицейскому на фоне отсутствия какой-либо реакции на превышение полномочий со стороны самих сотрудников во время разгона митингов. Или даже так: еще одного фигуранта «московского дела» — Айдара Губайдулина, который так же, как и Раджабов, кинул в сторону силовиков бутылку, суд внезапно отпустил под подписку о невыезде. И очень похоже, что лишь потому, что заседание суда проходило непосредственно во время пика флешмоба в поддержку Павла Устинова. Но так везет не всем. Продолжает политолог Аббас Галлямов.
Остальных фигурантов «московского дела» многие публичные персоны тоже поддерживают, но, конечно, уже не так рьяно, как Павла Устинова. Да и ситуации там разные. Есть те, кого, очевидно, есть за что наказать (вопрос в суровости этого наказания), есть и признавшие вину. Но точно можно сказать, что вряд ли кто-то из тех, кто сейчас ждет приговора по «московскому делу», выходя утром на ту или иную акцию протеста, мог представить себе, что жизнь его может измениться настолько резко. И хоть, по словам Матлубы Раджабовой, ее брат не писал текстов о политике, некоторые его строки в сложившейся ситуации и слышатся уже как-то по-другому.
А ты чего хотел, брат?
Правду на словах?
Взаимно забьем на нее
И купим этот дым.
Мама, прости меня,
Что убиваю себя молодым.
Нет решений, нет выходов
Я устал, пойми.
Хотя вне контекста, надо признать, треки Раджабова, конечно, на любителя.