«Украинские власти повторяют тактику, которая уже была опробована в ходе многих региональных конфликтов»

— Были ли позитивные итоги этих переговоров? Как планируется решать кризис на данный момент?

— Мы приехали сюда не для того, чтобы подменить переговорный трек, который был создан президентом России и президентом Украины и который разворачивается на белорусской территории. Именно там обсуждаются все практические вопросы, именно там было подробнейшим образом разъяснено, что необходимо сделать для того, чтобы закончить этот кризис этой демилитаризации, денацификации, обеспечение нейтрального статуса Украины, целый ряд других вещей. И там идет деловой разговор. Мы предупредили наших коллег с самого начала сегодняшней встречи, что мы не будем здесь создавать параллельный трек. Я не удивлен, что господин Кулеба заявил, что не удалось договориться о прекращении огня, здесь никто и не собирался договариваться о прекращении огня, все эти предложения и последовательность шагов, изложенная в этих предложениях, хорошо известны украинской стороне. Понимаете, если цель встречи была задавать вот эти вопросы: давайте прекратим огонь, давайте гуманитарные коридоры будем выстраивать не как предлагает российская сторона, а как хочется украинской стороне, и если все это делать только для того, чтобы потом сказать журналистам: «Вот, все наши благие устремления провалились», ну, наверное, это вот вписывается в ту логику украинской дипломатии, украинской политики — внешние эффекты, рассчитанные на сиюминутное какое-то восприятие публики и подменяющие реальную работу.

— США ввели запрет на импорт нефти и газа из России. Какова нефтяная политика России в отношении Европы, как Россия реагирует на санкции со стороны различных компаний и стран?

— Мы решим эту проблему, причем решим ее так, чтобы больше никогда никоим образом не зависеть от западных партнеров, будь то правительство или будь то компании, которые совсем не руководствуются интересами своего бизнеса, а стали инструментом политической агрессии. Сделаем так, чтобы больше никогда в подобной ситуации не оказывались и чтобы никакой дядя Сэм, ни кто еще не могли принимать решений, которые нацелены на то, чтобы разрушить нашу экономику. Мы найдем способ от этого больше не зависеть, и давно надо было это сделать. Насчет нефти и газа, это опять же мы оставляем это все на усмотрение и на совести наших западных коллег. Мы никогда не использовали нефть и газ как оружие, вопреки тому, что они регулярно вменяют нам в качестве вины. Просто я еще раз вам говорю: все, что происходит в отношении Украины, измеряется одним критерием — как можно через эту страну навредить Российской Федерации, как можно сдержать Россию. Понимаете, это тоже такой интересный момент, характеризующий европейские ценности. Ругают последними словами, обложили санкциями, запретили своим компаниям здесь оставаться, все убежали и говорят при этом: «Ну вы знаете, нефть и газ будем покупать, потому что иначе нам будет холодно». Ну ради бога, если они прекратят покупать нефть и газ, наш вице-премьер Александр Новак, который курирует энергетическую сферу, подробнейшим образом рассказал о том, что мы не будем уговаривать покупать наши нефть и газ. Захотят они чем-то заменить, ради бога, у нас рынки для сбыта будут, и они уже есть.

— Мы обсуждали вопрос 24-часового режима прекращения огня для решения гуманитарных вопросов, никакого прогресса добиться не удалось по этому вопросу, поскольку этим должны заниматься другие люди в России, принимающие решения. Мы договорились о том, что мы будем продолжать наши усилия по поиску решения гуманитарных вопросов. Я готов продолжать этот формат переговоров, цель которых — остановить войну* в Украине и освободить наши территории от российских оккупационных сил.

Мы не можем остановить войну, если страна, которая совершила агрессию, нападение, не имеет желания этого делать. Сегодня я услышал, что прекращение огня привязано Российской Федерацией к выполнению требований, выдвинутых президентом Путиным в адрес Украины. В связи с этим я хочу подтвердить еще раз, что Украина не сдалась, не сдается и не сдастся. Мы готовы к дипломатии, ищем дипломатические решения, но пока их нет.

По моей инициативе большая часть времени была посвящена на этих переговорах обсуждению гуманитарных вопросов, потому что это основной приоритет сейчас. У меня есть ощущение, что Россия в данный момент не будет устанавливать перемирие, мы готовы искать сбалансированное дипломатическое решение этого вопроса, но сдаваться мы не будем. Лавров сказал, что все эти вопросы должны обсуждаться в другом формате, так называемые белорусские переговоры, в детали он не вдавался, но он сказал, что они продолжат агрессивные действия до тех пор, пока Украина... А главное их требование, чтобы мы сдались, но для нас это абсолютно неприемлемо.

— Руководство Украины говорило о том, что они могут пойти на компромисс по вопросу о вступлении в НАТО. Обсуждали ли вы с министром Лавровым подобный статус страны?

— Он очень коротко упомянул об этом, он настаивает на том, что все эти вопросы должны решаться между двумя делегациями на так называемых белорусских переговорах.

— Если отталкиваться от прогноза, что они и вовсе могут не состояться, то результат блистательный — они состоялись. Но от самих переговоров я вообще не ждал никакого результата в смысле конструктивных договоренностей. Ни Лавров, ни Кулеба не готовы сейчас заявлять какие-то компромиссные достижения, и даже по гуманитарных коридорам сейчас договоренностей, боюсь, может не быть. Дело в том, что у украинских властей, насколько я могу себе представить их мотивацию, сейчас все-таки главная задача, а их несколько, конечно, это продолжать сопротивление, они его будут продолжать. Ставка на военную силу делается по-прежнему, они не считают, что силы сопротивления исчерпаны.

Второе — в рамках информационно-пропагандистской войны делается упор на то, что якобы российские войска ведут варварскую агрессию, достаются и фабрикуются в том числе всякие видео- якобы доказательства или сюжеты, которые показывают, что страдают мирные жители. Недавно был сюжет о том, что роддом в Мариуполе попал под обстрел, хотя, по другой информации, роддом в Мариуполе уже был оставлен роженицами и занят батальоном «Азов». Но тем не менее на мир весь остальной все эти видеосвидетельства производят сильное впечатление.

В данном случае украинские власти повторяют тактику, которая уже была ранее опробована в ходе многих региональных конфликтов, в которые в результате под давлением вот такой жесткой информационной картины были вынуждены вмешаться западные силы. Можно перечислять долго: от какой-нибудь Руанды или Мали до бывшей Югославии. Ставка Киева все-таки, мне кажется, еще по-прежнему делается на то, что удастся втянуть НАТО в какой-то форме хотя бы в военную операцию на Украине. Мне кажется, что Киев не отказался от этой идеи, и это действительно может стать очень опасным развитием ситуации, в том числе именно поэтому нет особого сотрудничества по поводу гуманитарных коридоров. Дело в том, что даже те гуманитарные коридоры, по которым удается вроде бы договориться, движение людей в этих коридорах стороны видят по-разному. Москва хотела бы, чтобы люди двигались на восток, а Киев хотел бы, чтобы они двигались на запад. Более того, нельзя исключать, что со стороны тех военных, которые контролируют территорию, например, украинских, есть определенное давление на мирных жителей, чтобы они выступали живым щитом, это вполне понятная военная тактика. Она направлена на сдерживание наступления в расчете на то, что российские войска не будут лить «Градами», установками залпового огня по густонаселенным районам. А если будут, то срабатывает пункт предыдущий — втягивание НАТО в войну на Украине.

— На госканалах в ходе дискуссии появилось предположение, что военные действия на Украине продлятся еще месяц. Как бы вы отнеслись к таким прогнозам?

— Я в самом начале операции давал даже больший прогноз. Я не исключаю, что спецоперация на Украине перерастет в войну, и в этом случае она может продлиться годами. Если она перейдет в фазу позиционной военной операции, то это сильно затянет процесс, поскольку тогда просто стороны встанут на свои позиции занятые, займут оборонительные позиции в том или ином случае, будут обмениваться какими-то ударами, отдельными атаками и так далее. Мы это видели все на юго-востоке Украины, фактически война, которая началась там в 2014 году, переросла в позиционную стадию. Периодически будут заключаться какие-то перемирия, режимы прекращения огня, вернее сказать, но все это в целом пока не имеет политического решения, вот в чем проблема.