Анастасия Вертинская угодила в квартирное дело

В суде завершается процесс по делу о наследстве Иветты Квачадзе. Два года известная актриса Анастасия Вертинская пытается оспорить завещание и отстоять элитную квартиру в центре Москвы

В Тверском суде Москвы вступил в завершающую стадию скандальный процесс по делу об элитной квартире в центре Москвы, в котором оказалась замешана известная актриса Анастасия Вертинская. Вот уже два года она пытается оспорить завещание скончавшейся от рака подруги Иветты Квачадзе, которая оставила все свое имущество родственникам и друзьям. Вертинская утверждает, что подруга была не в себе, когда подписывала документ. Однако поступившая в суд посмертная психолого-психиатрическая экспертиза из института им В. П. Сербского опровергает это мнение.

Вертинская настаивает: все наследство принадлежит ей. Именно так было указано в первом завещании, которое актриса предъявила суду.

Другая подруга покойной Лариса Игнатова, в свою очередь, обвиняет Вертинскую в махинациях с жильем — после смерти Квачадзе выяснилось, что актриса продала «однушку» в Оружейном переулке по ранее выданной ей доверенности за полцены.

67-летняя Иветта Квачадзе, дочь советского актера Валериана Квачадзе (прославился исполнением роли Сталина при жизни вождя, — BFM.ru), скончалась от рака в клинике немецкого города Эссен 20 июня 2009 года. Сначала Квачадзе лечилась в России, затем знакомые убедили ее поехать в Германию. Средства для этого были — она унаследовала от мужа (он умер в декабре 2006 года) «двушку» на Ленинском проспекте, а от матери (умерла спустя месяц, в январе 2007 года) — однокомнатную квартиру в доме № 5 по Оружейному переулку. Там же, но на другом этаже, в двухкомнатной квартире проживала и сама Иветта Квачадзе. Она также владела дачей в ближнем Подмосковье, неподалеку от музея-заповедника Абрамцево.

Цена лечения

Для того, чтобы оплатить лечение за границей, она решила продать квартиру на Ленинском. По словам друзей покойной, Вертинская одолжила ей 63 тысячи долларов (или 47 тысяч евро по курсу того времени), перечислив деньги в немецкую клинику. Квачадзе, в свою очередь, оформила на Вертинскую договор купли-продажи квартиры. Предполагалось, что впоследствии актриса перепродаст жилье (квартира оценивалась примерно в 250 тысяч долларов) и вернет себе деньги. Оставшуюся разницу она отдаст Квачадзе.

В мае 2009 года Квачадзе сделали в Германии операцию. Морально поддержать ее за рубеж отправилась другая близкая подруга — Лариса Игнатова. Что же касается Анастасии Вертинской, то она уехала отдыхать с семьей в Турцию. К этому времени отношения подруг уже дали трещину — по некоторым свидетельствам, за несколько месяцев до этого они поссорились, затем помирились, но их отношения остались натянутыми.

За границей прошло все не так гладко, как ожидалось — организм больной не выдержал тяжелого послеоперационного периода. Чувствуя, что умирает, Квачадзе в присутствии нотариуса за три дня до смерти составила завещание, упомянув в нем около десятка человек — друзей и родственников. «Однушку» в Оружейном переулке она отписала Ларисе Игнатовой, две трети «двушки» — Анастасии Вертинской, драгоценности и шубы раздарила своим коллегам по работе в Центральном доме литераторов. Часть имущества завещала родственникам.

Однако когда Лариса Игнатова начала процедуру вступления в наследство, неожиданно узнала, что «однушка» уже продана. «Выяснилось, что через два дня после того, как Квачадзе прооперировали в Германии и пока она находилась в реанимации, Вертинская, используя выданную ей еще в 2008 году доверенность, продала завещанную мне квартиру своей приятельнице, гендиректору риелтерской фирмы «Белый лебедь» Карине Мининой. Причем за смешную сумму — 4 млн рублей. При том, что такие квартиры в этом районе стоят как минимум 10 миллионов», — рассказала Игнатова.

Вертинская не верит последней воле покойной

Вскоре всплыло еще одно важное обстоятельство. Оказалось, что в феврале 2008 года Иветта Квачадзе написала другое завещание, в котором все имущество оставила Анастасии Вертинской.

В декабре 2009 года бывшие подруги Квачадзе и ее родственники обратились в суд. Так, Вертинская подала иск, в котором потребовала признать второе завещание недействительным. Она утверждает, что умирающая не ведала что творит, так как находилась под воздействием сильных лекарств. Второй иск подала Игнатова, которая заявляет, что ее подруга была в твердом уме и здравой памяти. Истица поставила вопрос о признании недействительной сделки по продаже квартиры. Родственники Квачадзе в своем иске настаивают на исполнении последней воли покойной. Все три дела суд объединил в одно производство.

Чтобы определить психическое состояние Квачадзе в момент составления завещания, суд по ходатайству представителей Вертинской назначил проведение посмертной психолого-психиатрической экспертизы в институте им В. П. Сербского. В июле этого года заключение было готово. Однако оно оказалось не в пользу известной актрисы.

Из документа следует, что несмотря на тяжелое состояние здоровья, у Иветты Квачадзе «сохранялись ресурсы эмоционального и личностного реагирования на изменение жизненных обстоятельств, сохранялись интеллектуальные способности к адекватному восприятию окружающей действительности, критическому осмыслению происходящего, интеллектуально-волевому контролю и прогнозу последних своих действий и решений». «Кроме того, согласно записям нотариуса, она активно участвовала в обсуждении процедуры своего завещания», — указали эксперты.

«Таким образом в соответствии с поставленными вопросами комиссия приходит к заключению, что Квачадзе в момент составления завещания от 17.06.2009 года каким-либо психическим расстройством не страдала», — констатируется в заключении экспертизы.

В среду, 23 ноября суд планировал допросить представителя комиссии института им. В.П. Сербского, однако он не явился на процесс. Представляющий интересы Анастасии Вертинской в суде адвокат Кирилл Яшенков сообщил, что так и не смог получить ответ на сделанный им ранее запрос в Российский онкологический научный центр им. Н. Н. Блохина — юристу отказались предоставить там информацию о тяжести состояния лечившейся там Квачадзе. К тому же адвокат заявил, что хочет услышать в суде мнение лечащих врачей больной, которые наблюдали ее в Москве.

Представляющая интересы Ларисы Игнатовой в суде Елена Соколова возразила, что в этом нет необходимости — все данные о состоянии здоровья Квачадзе отражены в посмертной экспертизе. Адвокат отметила, что в центре им. Блохина больная наблюдалась всего 2,5 месяца — до марта 2008 года. Тем не менее, судья Наталья Макарова все же дала юристу Вертинской возможность истребовать дополнительные доказательства и перенесла заседание на 15 декабря.

Покидая суд, наследники по второму завещанию Квачадзе обвинили противоположную сторону в затягивании процесса. «Они всеми силами пытаются опорочить заключение самого авторитетного учреждения нашей страны», — утверждает Лариса Игнатова. По ее мнению, оттягивать принятие решения ответчикам выгодно, поскольку, согласно данным риелторов, однокомнатная квартира в Оружейном переулке приносит ежемесячный доход в 80 тысяч рублей. По словам Игнатовой, жильцы дома говорят, что квартиру сдает в аренду Вертинская, а Минину они там никогда не видели.

Представитель Анастасии Вертинской, в свою очередь, был немногословен в комментариях. Кирилл Яшенков заявил BFM.ru, что при разрешении спора «должно быть учтено мнение врачей из самых разных областей медицины». Он утверждает, что Иветта Квачадзе была в курсе продажи «однушки» в Оружейном переулке: «С ней обсуждали условия продажи. Сделка была заключена по действующей доверенности, никем не отмененной и в тот момент, когда Квачадзе еще была жива». Адвокат отверг мысль, что бумаги могли быть оформлены задним числом. «Сделка абсолютно законна и соответствует действующему законодательству», — считает он. Впрочем, с ним не согласны подруги покойной.

«Договор купли-продажи квартиры был сдан на регистрацию в УФРФ по Москве через 2 недели после смерти Иветты по просроченной доверенности»,— отметила еще одна подруга покойной Валентина Малюкова, также упомянутая как одна из наследниц. Она полагает, что вменяемость Квачадзе не вызывает сомнений: «Лечащий врач Иветты в Германии, руководство немецкой клиники, а также нотариус, составлявший завещание, засвидетельствовали дееспособность пациентки».