Борис Белоцерковский пояснил в интервью Business FM, как его компания получила право на размещение автоматов в метро, кто устанавливал цены на маски и почему пришлось свернуть торговлю
Фото: Владимир Гердо/ТАСС
Месяц назад ряд деловых СМИ задавались вопросом, за какие заслуги в Петербурге три вендинговые компании без конкурса получили право разместить на станциях метро свои аппараты для продажи масок и перчаток. Как выглядел этот «бизнес-кейс», в интервью Business FM рассказал глава крупнейшей вендинговой компании Uvenco Борис Белоцерковский.
Борис Белоцерковский: Руководитель города Петербурга Александр Беглов сначала объявил, что в метро установят автоматы. Мне переслали это сообщение. Дальше позвонили из комитета по промышленности и сказали: «Ребята, а вы можете?» Мы сказали: «Если Родине надо, мы можем». А дальше нам сколько дали, мы столько и взяли. Если бы не дали, вообще ничего бы не взяли, потому что стоимость маски в тот момент была 30 рублей.
Она и сейчас примерно такая же везде.
Борис Белоцерковский: Одну маску из автомата выбросить невозможно, она слишком легкая, поэтому она продавалась в комплекте с перчатками. То есть мы продавали по себестоимости, у нас были только расходы, а потом метрополитен исполнил следующую штуку. Они, конечно, красавцы. Сначала город говорит: «Мы вам [даем] бесплатно — поставьте и продавайте по себестоимости». Мы сказали: «Хорошо». А стоимость 40 рублей объявил Беглов. А потом метро говорит: «Доплати нам, пожалуйста, 7,5 тысячи в месяц за один квадратный метр». Мы говорим: «Это же благотворительность, простите». Они говорят: «Да нет, это не благотворительность». Мы говорим: «Давайте мы тогда поставим внизу бутылочки с водой, которые будут как-то компенсировать». Они говорят: «Нет, этого вам нельзя делать». А у них много лет работает некая компания «Метропресс», которая является монополистом в метро, и им очень не хотелось вообще нас пускать, они просто были вынуждены, потому что город объявил. Если бы город не объявил, они бы с удовольствием обошлись бы без нас, раздавали бы вручную. Надо понять: для того чтобы нам это сделать, нам пришлось организовать, эти маски собирать в отдельный пакетик, мы платили за каждый по два рубля человеку, который паковал. Это точно не доходный бизнес. И как только прошел месяц, метро, несмотря на то что мы не являлись для них конкурентами, метро с такой скоростью потребовало, чтобы мы оттуда ушли, хотя никаких требований о том, что не надо теперь [носить] маски и так далее, не было. Просто мы им очень не нужны там, совсем не нужны.
То есть поработали, а теперь забирайте?
Борис Белоцерковский: Да, конечно. Мы все аппараты забрали уже.
