«У нас не принято настаивать на ответе в общении с первыми лицами государства»
Среди тем пресс-конференции Владимира Путина: повышение пенсионного возраста, возможность ядерной войны, экономический рост, санкции и убийство журналистов в ЦАР
Читать на полной версииОдин из немногих острых вопросов президенту задал специальный корреспондент «Новой газеты» Илья Азар — об убийстве российских журналистов в Центральноафриканской республике и возможной причастности к преступлению ЧВК «Вагнер», руководителем которой называется бизнесмен Евгений Пригожин («повар Путина»).
В Генпрокуратуре России после отметили, что им не известно о каких-либо противоправных действиях ЧВК «Вагнер». По закону, частные военные компании до сих пор не были легализованы.
Прозвучал еще один вопрос Ильи Азара: как Путин относится к аресту 77-летнего правозащитника Льва Пономарева за пост в Facebook?
Жестко Владимир Путин высказался о церковном расколе на Украине. «Это будет церковь не Московского прихода, а Стамбульского прихода», — заявил президент, уличив Вселенского патриарха в жажде наживы.
В это же время Верховная рада Украины принимала закон о том, чтобы обязать Украинскую церковь Московского патриархата сменить название.
Одним из первых Путину был задан вопрос об опасности ядерной войны. Глава государства исходит из того, что ее не будет, но отметил, что «мы сейчас наблюдаем развал сдерживания гонки вооружений». По словам президента, Россия создает новое оружие в ответ на действия других стран: например, из-за ультиматума США о выходе из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.
Сегодняшние высказывания президента на ежегодной встрече с журналистами Business FM обсудила с политологом Георгием Бовтом:
— На этот раз большую часть пресс-конференции заняли вопросы региональных и нишевых СМИ. Общеполитических вопросов было сравнительно мало. Чем вы можете это объяснить?
— Когда провинциальные журналисты задают вопросы, они, в основном, либо лоббируют какие-то свои мелкие интересы, либо выражают глубокую признательность Путину за то, что он есть. От них я еще пока не слышал ни одного острого вопроса, кроме женщины из Рязани, которая спросила про убитого мужа обманутых дольщиков, вопрос был довольно неконкретен. В общем, это хороший способ избежать острой постановки вопроса. Хотя, Путин уже не раз говорил, что любая постановка вопроса ему абсолютно по зубам. Он умеет уходить от ответов на практически любые вопросы, сколь бы остро они не были заданы. Переспрашивать, уточнять и настаивать на ответе у нас не принято в самой журналистской культуре в общении с первым лицом, как это происходит на Западе: нет, вы не ответили, я требую ответа. У нас так не принято разговаривать с первыми лицами государства.
— Что из прозвучавшего вам кажется политически значимым?
— Вот это сложный вопрос. Если следить за политикой, то все, о чем говорил Путин, он говорил и раньше. Это такое напоминание позиции действующего президента по актуальным проблемам современности.
— Какие актуальные вопросы, и, соответственно, ответы на них, на ваш взгляд, не прозвучали?
— Как я и предполагал, отношения с США были упомянуты вскользь. Это острая тема, Москва не хочет нарываться и давать повод для новых санкций в свой адрес. Кроме того, не прозвучал вопрос о «Русале» и En+, с которых Минфин США собирается снять санкции, но на таких условиях, что мама не горюй. Смена структуры собственности немного напоминает постановку под иностранный контроль стратегически важной компании. Мне кажется, в Кремле пока еще просто нет адекватного варианта ответа на предложение, от которого нельзя отказаться. Путин мог сам поднять этот вопрос, не дожидаясь пока его спросят журналисты, но он этого не сделал.
Владимир Путин также обратил внимание на опасность, которую несет создание баллистических ядерных ракет в неядерном исполнении. «Да хрен ее знает — она в ядерном или в неядерном. Поди потом разберись!», — заметил глава государства.