Почему Генпрокуратура предложила изменить приговор Константину Котову? Комментарий Георгия Бовта
Котов был осужден на четыре года колонии по делу о неоднократных нарушениях на митингах по так называемой дадинской статье
Читать на полной версииГенпрокуратура предложила кассационному суду изменить приговор гражданскому активисту Константину Котову. Как следует из документа, который опубликовала адвокат Мария Эйсмонт в Facebook, заместитель генпрокурора Леонид Коржинек потребовал смягчить «чрезмерно суровый» приговор Котову, снизив срок до года. Ранее он был приговорен к четырем годам колонии по делу о неоднократных нарушениях на митингах.
Рассматривая дело Котова, суд указал, что учел в качестве смягчающих обстоятельств его положительные характеристики, отсутствие судимости и то, что он оказывает материальную помощь своим родителям-пенсионерам. Несмотря на это, суд посчитал, что исправление Котова возможно только в колонии общего режима, и назначил ему срок, приближенный к максимально возможному, говорится в кассационном представлении Коржинека.
Как можно понимать такое требование прокуратуры, которая в сентябре прошлого года, когда Котов был осужден, не стала обжаловать его приговор, а в ходе апелляции настаивала на том, чтобы оставить его в силе?
Дело программиста Константина Котова, которому дали четыре года колонии, во многом не только резонансное, но и прецедентное. Он был задержан во время несогласованной акции возле здания администрации президента в Москве на Старой площади в августе прошлого года. А поскольку до этого его в течение года уже несколько штрафовали за участие в несогласованных митингах и пикетах, ему предъявили обвинение по ст. 212.1 УК, которая предусматривает уголовное наказание, если человек более двух раз в течение 180 дней привлекался к административной ответственности за нарушения на акциях.
Это так называемая дадинская статья, названная так неформально в честь активиста Ильдара Дадина, который стал первым, кого в 2015 году приговорили к трем годам колонии по этому новому тогда закону. Однако тогда же Конституционный суд поручил пересмотреть его дело, и президиум Верховного суда отменил приговор.
На сей раз 27 января Конституционный суд тоже поручил пересмотреть приговор Котову, указав, что статья 212.1 УК была применена в отношении него неверно, поскольку акция носила мирный характер. Саму статью 212.1 КС антиконституционной, впрочем, не признал.
Однако на сей раз Верховный суд почему-то отказался пересматривать приговор Котову, пояснив, что не считает определение КС новым обстоятельством по делу и посоветовав подать жалобу в кассационный суд. Такое решение было вынесено почти сразу после того, как Владимир Путин поручил новому генпрокурору Игорю Краснову «проверить на законность» приговор Котову. Поскольку у нового генпрокурора сменились все заместители, то протест по приговору пришлось выносить все же не тем людям, которые не сделали это ни в сентябре, ни позже, а то было бы совсем смешно.
Верховный суд то ли «не расслышал» президента, то ли решил на фоне грядущих конституционных перемен, в которых многие усмотрели снижение независимости судебной власти от исполнительной, все же продемонстрировать свою независимость. Но вернее всего, он просто дал возможность именно Генпрокуратуре выполнить поручение президента. В этом смысле с аппаратной точки зрения все было сделано ювелирно, да и с чисто юридической тоже. Пересматривать приговор должен был в данном случае скорее все же президиум Верховного суда, как и в 2015 году.
Однако все это вовсе не значит, что, во-первых, осужденный в сентябре активист выйдет на свободу уже сейчас. Во-вторых, что по этой же самой статье не посадят новых протестантов. Жестокость по отношению к так называемым несогласным и несистемным, особенно рядовым, по-прежнему останется нормой судебной практики, тогда как милость — даруемым сверху исключением.
И на том спасибо. Тем более что в рамках вроде бы планируемой к юбилею Победы амнистии таковая милость по отношению к осужденным по делам о московских протестах все равно не полагалась.