Комитет начштабов вместо правительства

В рамках ассамблеи делового сообщества «Россия против мирового кризиса», которая состоялась в пятницу в Москве, бизнесмены выдвинули тезис о том, что в России нет правительства, а есть «комитет начальников штабов»

В рамках ассамблеи делового сообщества «Россия против мирового кризиса», которая состоялась в пятницу в Москве, бизнесмены выдвинули тезис о том, что в России нет правительства, а есть «комитет начальников штабов». Робкий вопрос о том, есть ли в стране хотя бы председатель правительства, был встречен репликой «есть председатель комитета начальников штабов». И на «председателя совета министров» он ни в коем случае не похож.

На ассамблею делового сообщества «Россия против мирового кризиса» съехались 300 представителей малого и среднего бизнеса из 43 регионов страны. Мероприятие проводила общественная организация «Деловая Россия», которая решила таким образом помочь бизнесменам сориентироваться в сложных кризисных условиях и поспособствовать тому, чтобы хоть часть компаний дожила до окончания кризиса.

Общее настроение выразил председатель «Деловой России» Борис Титов, который сказал о неэффективности шагов правительства по выводу страны из кризиса. «Ситуация внушает большие опасения. Кризис идет семимильными шагами, и надо использовать любую площадку, чтобы высказаться. Каждый месяц мы вместе с институтом переходного периода Егора Гайдара делаем замеры деловой активности. Буквально вчера получили индексы за февраль. Показатели намного хуже, чем в январе. Темп падения увеличивается, растут складские запасы. А 44% предпринимателей заявили, что их бизнес лежит на боку. Но с другой стороны, появился некоторый оптимизм — многие считают, что в следующем месяце будет лучше, чем в предыдущем», — отметил Титов.

Конечно, такие настроения появляются от безысходности. Кризис финансового сектора, по наблюдению бизнесменов, переходит в кризис реального сектора. В США кризис начался раньше, Россия «экспортировала» большую часть кризисных явлений. Однако у нас есть и свой кризис, «доморощенный» — сырьевой. И если для США падение цены на нефть — это антикризис, то для российского бюджета — это катастрофа, которая порождает социальные проблемы. Есть еще один «родной» кризис — кризис издержек. Стало невыгодно производить. Возросли издержки, связанные с затратами на энергоносители. Государство, стимулируя прибыль естественных монополий, вывело российский перерабатывающий сектор из зоны конкуренции. До кризиса правительство провело суровую кампанию по выводу предприятий из «серых» зарплатных схем. Это были жесткие действия налоговой службы. И только переход на «белые» зарплаты увеличил затраты компаний на 6-10%, потому стало невыгодно производить. Оказалось, что правительство теперь не в состоянии поддержать реальный сектор экономики.

Заявление премьер-министра России Владимира Путина, сделанное накануне ассамблеи и касающееся самых больших в мире затрат на кризис, обсуждалось предпринимателями эмоционально. Бывший министр экономики (1992-1993 годы), а ныне президент банка «Российская финансовая корпорация» Андрей Нечаев вспомнил старый анекдот о том, что «советский микрокалькулятор с гордостью называли самым большим микрокалькулятором в мире». «Если Россия тратит самый больший процент от ВВП на ликвидацию последствий кризиса, то это означает только одно — деньги используются неэффективно», — такой вывод сделал эксперт. По его мнению, давно было понятно, что кризис грянет, что доллар будет расти. Но правительство не предпринимало никаких действий, потому в октябре-ноябре в кабинете министров началась паника: «Они выглядели как на плакате «Сеятель», когда бросились раздавать деньги налево и направо, — говорит Андрей Нечаев, — Было ощущение панических действий, как будто министры пытались затушить пожар любыми способами, залить его водой с вертолета. А эффективных действий не было предпринято. Конечно, удалось предотвратить крах финансовой системы. Но не надо иллюзий — когда придет вторая волна кризиса, она накроет банки так, что немногие смогут оправиться от этого удара».

По прогнозам, которые дает Нечаев, уровень невозврата кредитов к середине года по физическим лицам достигнет 50%, а по юридическим — 45%. Таким образом, банковская система страны, лишившись половины всех денег, будет полностью парализована. Для спасения системы правительству необходимо уже сегодня принять меры по избавлению банков от «плохих активов». Способы и примеры есть в мировом опыте, например, создание «плохого банка». Но ни правительство, ни ЦБ этим не занимаются. По мнению Нечаева, сегодня необходимо поддержать реальный сектор экономики, малый и средний бизнес, которые смогут вывести страну из кризиса. Мерой поддержки, например, может стать снижение ставок по кредитам, но ЦБ, кредитуя коммерческие банки, не заботится о том, чтобы они, в свою очередь, выдавали кредиты по разумным процентам. По мнению ЦБ, этими вопросами должны заниматься Минфин и Минэкономразвития. Однако эксперты считают, что пока правительство выработает меры по снижению ставок для реального сектора, «субсидировать будет уже нечего». Кризис рано или поздно кончится, а на выходе из него Россия может оказаться неспособной жить и развиваться дальше. «Правительство как будто набрало в легкие много воздуха, нырнуло и ждет, пока цены на нефть повысятся. Тогда можно будет выныривать», — так описал ситуацию Андрей Нечаев.

Участники ассамблеи отмечали, что цены на нефть не станут повышаться по крайней мере в ближайшие 3–4 года. Поэтому правительству придется «выныривать» и пытаться вывести страну из сырьевого пути развития экономики. Владимир Рудашевский, заместитель председателя комитета РСПП по промышленной политике и регулированию естественных монополий, советник председателя совета директоров ОАО «АФК «Система», констатировал: бизнес и государство работать в одном ключе не хотят. РСПП отправлял много раз предложения в правительство, но оно так и не сделало шагов к уходу от сырьевого варианта развития. «У нас нет правительства, — констатировал спикер, — а есть комитет начальников штабов. Есть председатель комитета штабов, а не председатель совета министров». Рудашевский считает, что «так называемое правительство», давая деньги банкам в надежде, что они поднимут экономику, сильно заблуждается.

Руководитель центра социальной политики Института экономики РАН Евгений Гонтмахер привел расчеты, согласно которым страна переживет 2009 год. Но главные проблемы начнутся в 2010, 2011 и 2012 годах — закончатся резервы, и государство перестанет помогать даже «в исключительных случаях, даже госпоже Батуриной». Он назвал кризис временем избавления от мифов, и подчеркнул, что нельзя ничего делать «в исключительных случаях», и что для всех должны быть одинаковые правила игры. Бюджет принимался в ноябре, исходя из 95 долларов за баррель, и правительство прогнозировало 5% роста ВВП. Хотя независимые экономисты, например Игорь Николаев из ФБК, уже в ноябре прогнозировал отрицательные темпы роста.

Сам Николаев в своем выступлении подчеркнул, что у правительства нет ни целей, ни задач, которые оно хотело бы решить. Есть набор не слишком связанных мероприятий, и они обречены на провал. Потому что когда нет стратегии, то вообще невозможно добиться положительных результатов.

Представители регионов дружно говорили о том, что рынок не достиг дна, и что «отчаянное» падение продолжается.

Участники ассамблеи отметили, что те пессимистичные прогнозы, которые дают во время кризиса, в сравнении с происходящим кажутся еще самым гуманным сценарием. Поэтому к самому мрачному прогнозу, который высказал на встрече председатель совета директоров «Арбат Капитал Менеджмента» Алексей Голубович, присутствующие отнеслись со вниманием. А предположения он сделал следующие: Россия почувствует дно только через квартал после того, как точку максимального падения пройдут КНР и США. А если мы (вместе с российским правительством) будем ждать, что процветание наступит тогда, когда поднимутся цены на сырье, то следующий кризис будет еще страшнее. Прошлый кризис мы пережили, потому что основные фонды у нас были на 10 лет новее. Что касается прогнозов по цене на нефть, то они и вовсе неутешительны — нефть может падать до уровня себестоимости основных стран-производителей. Несколько лет назад себестоимость равнялась 8-10 долларам. Сегодня это может быть цифра порядка 15 долларов за баррель. Вот до этой цены и может упасть цена нефти на мировом рынке.

И если при этой цене такие страны как Саудовская Аравия и ОАЭ могут чувствовать себя прекрасно, то для российской сырьевой экономики они могут означать крах.