Результаты и перспективы рынка негосударственного пенсионного накопления

В интервью Елены Сухоруковой, исполнительного директора НПФ «Благосостояние»

— В следующем году рынку пенсионных накоплений в России исполняется 20 лет. В каком состоянии сейчас находится рынок, и можно ли сравнить ситуацию в России с тем, что происходит на Западе?

— В России все значительно интереснее. 20 лет назад первые, скорее, корпоративные пенсионные фонды появились в виде добровольного пенсионного обеспечения — как необходимый элемент соцпакета в разных отраслях российской экономики. В 1999 году коллегия Министерства путей сообщения обратила внимание, что надо в соцпакет железнодорожника обязательно ввести дополнительное пенсионное обеспечение. Эти меры в довольно сложные 1990-е годы были очень прозорливо использованы работодателями разных отраслей. Таким образом, сначала в нашей стране появилось негосударственное добровольное пенсионное обеспечение. А пенсионным страхованием, обязательным, НПФы начали заниматься с 1 января 2002 года, когда стартовала реформа. Обязательный накопительный элемент появился в корзине услуг НПФ не так давно.

На сегодня мы — как индустрия услуг всему нашему населению — превратились в довольно мощную силу с более чем 17 миллионами клиентских счетов и более чем триллионом пенсионных активов. Причем эти цифры растут из года в год довольно приличными темпами.

Если говорить о Западе, в Международной организации труда существуют свои определенные стандарты, но так как страны охватывают весь Земной шар, то их сравнивать по модели Запада не очень корректно. И не только друг с другом или по континентальному признаку, но и с Россией как таковой. Мне видится, что в России значительно интереснее, потому что мы живем в несколько иных исторических реалиях.

Если вернуться к опыту железнодорожного транспорта. В следующем году будет прекрасная дата — 175 лет, когда он в России появился. А в 1860 году были созданы первые пенсионные кассы на железнодорожном транспорте, и с этого момента можно вести историю правильной пенсионной жизни. Когда страна изменилась и в течение 70 лет в СССР была только распределительная система, пенсии пожилых людей не сильно отличалась от доходов молодого поколения. Это была страна так называемого социального равенства. А с начала 1990-х годов, уже в другой исторической формации, Россия живет в новых исторических реалиях. У нас многонациональное государство, 83 субъекта Федерации, поэтому в такой стране разъяснять все преимущества, особенно накопительного элемента, который зависит только от результатов труда в течение всей жизни, конечно, очень интересно и увлекательно для НПФ. Сегодня очень многие вообще слабо понимают состояние современного пенсионного дела в стране.

В то время как в Америке, например, накопительные пенсионные фонды появились во времена Великой депрессии в 30-е годы прошлого века, поэтому до их опыта, по которому они живут десятки лет, до их культуры накопления, обязательных расчетов полных доходов семьи, нам далековато. Но тем оно и интереснее, потому что тоже сейчас в России, как и во всем мире, идет эпоха смены поколений. И приходящее поколение имеет свои, новые, ценности, куда большую скорость жизни, особый индивидуальный подход и множество иных отличий от старшего поколения. Все это делает работу с молодым поколением еще более интересной и увлекательной. И мы знаем, ради кого мы работаем.

— Многие игроки рынка в свое время были образованы при крупных компаниях. Как потом пенсионные фонды выходили на открытый рынок?

— Фонд «Благосостояние» был образован несколькими организациями. В этом году мы отметили свое 15-летие, считая днем рождения февраль 1996 года, когда получили лицензию на наши виды деятельности. Фонд «Благосостояние» стал уполномоченным Министерством путей сообщения как раз на той самой коллегии в 1999 году. Поэтому мы гордимся, что в течение 11 лет являемся именно уполномоченным фондом сначала Министерства путей сообщения, потом ОАО «РЖД» — с 1 октября 2003года.

Холдинг РЖД уверенно входит в десятку крупнейших работодателей в мире, он занимает 5-ю строчку. Отсюда и объем, и интерес к работе со столь крупным клиентом. У нас даже есть внутренний девиз: хочешь так же хорошо, защищено, социально активно, понятно, прозрачно как в железнодорожной отрасли, тогда, пожалуйста, на обслуживание именно в наш фонд. Я думаю, это одно из тех преимуществ, которые нам реально помогают при работе на открытом рынке. Поэтому статус фонда, где крупнейшим клиентом является РЖД, это некая уже довольно высоко заданная планка качества пенсионных услуг. На сегодня в России около 150 негосударственных пенсионных фондов, которые предлагают очень похожий продуктовый ряд при своей работе.

Но при добровольном пенсионном обеспечении вполне можно выбрать: либо пенсия платится на определенный срок, либо она платится пожизненно, либо ты ее копишь сам, либо при помощи третьих лиц, либо идет наследство по прямым правопреемникам, либо ты можешь ее передать тому, кому считаешь нужным. Человеку, который начал всерьез в любом возрасте — молодом, среднем, предпенсионном — задумываться, что ему нужна дополнительная к государственной, которая сегодня около 8,8 тысячи рублей, пенсия, есть из чего выбрать.

— В чем ваши конкурентные преимущества по сравнению с другими фондами?

— Главное — у нас накоплен большой, 15-летний, опыт работы на рынке, из которых 11 лет мы плотно работаем с РЖД. Этот опыт позволяет наши пенсионные продукты делать максимально адаптированными к потребностям любого клиента открытого рынка. Кроме того, мы постоянно развиваем технологичность, разрабатываем личные кабинеты в Интернете, становимся все более узнаваемы для любого человека. Мы гибкие, мы очень неплохо нарастили скорость обслуживания любого клиента.

Другой момент — пенсионные взносы, которые мы собираем по разным видам нашей пенсионной деятельности, превращаясь в наши пенсионные активы, должны работать на принципах доходности, сохранности, гарантированности возвратов. Поэтому уже несколько лет мы проводим инвестиционную политику, которая фактически направлена на уход от непрогнозируемых колебаний фондовых рынков, все более наращиваем сегмент прямых инвестиций. В прямых инвестициях через разрешенные инвестиции – как при размещении пенсионных резервов, так и при инвестировании средств пенсионных накоплений – наша политика очень четко строится в нескольких направлениях. Во-первых, мы для себя решили, что социальные объекты — это очень важно для людей, которым надо видеть, где работают их пенсионные накопления. Именно к этому направлению мы и относим строительство физкультурно-оздоровительных центров, социальных домов.

Во-вторых, мы вкладываем средства в платные дороги, например, Москва–Санкт-Петербург, дублер обычной дороги, или выход с МКАДа на трассу Москва–Минск. Недавно мы открыли в Республике Татарстан большой энергоцентр, который помогает крупному тепличному комбинату выращивать экологическую продукции с куда более низкой себестоимостью. Вот такого рода прямые инвестиции, которые видны не только нашим вкладчикам, но и будущим нашим клиентам, направления, которые непосредственно работают на конкретную жизнь людей, нам видятся правильными в рамках нашей инвестиционной политики.

— Если возвращаться к рынку НПФ, чем НПФ отличаются от других финансовых институтов?

— Время все более универсальных банков в России проходит. Я помню те времена в 90-е годы, когда банковская система была вообще всем: и с розницей работаем, и кредиты выдаем крупным корпоративным клиентам и средним, и игрок на рынке ценных бумаг, и инвестиционщики – максимальная палитра всего, что могут представлять все институты финансового рынка, были представлены тогда в банковской сфере. Кризисы расставили все на свои места, и на сегодня мне видится, что банковская система в России очень неплохо регулируется, системы нормативов создаются, профилактируются те риски, которые возникают в этой сфере. Но это, скорее, достаточно краткосрочная услуга для клиента, потому что это структура привлечения и выдачи кредитов физическим и юридическим лицам, но с обязательным возвратом тех пассивов, которые были привлечены в самой банковской сфере. Это инструмент, который работает приблизительно похожим образом.

Мы же вообще про другое. Мы про более высокий уровень благосостояния по завершению человеком трудовой деятельности. Логика негосударственных пенсионных фондов состоит в следующем: человек, который в течение всей жизни работает, будучи ответственным за себя, за свою судьбу, чтобы потом не быть обременением для своей семьи, когда он будет более возрастным, обязан, по нашему убеждению, открывать накопительный именной пенсионный счет и копить себе некий пенсионный капитал. В течение всей своей трудовой жизни, продолжая работать, получать не только зарплату, но и любые другие виды легальных доходов, он должен продолжать делать обязательные отчисления на этот свой именной пенсионный счет. К тому времени, когда он решит выйти на пенсию, у него должна накопиться очень неплохая сумма, которую в течение всей своей трудовой жизни он должен контролировать в том НПФ, в котором он ведет свой пенсионный счет. Очень спокойно реагируя, как было в 2008 году: ой, ну, надо же все индексы пошли вниз, доходность почти всего перешла в отрицательную плоскость. Ну и что? Зато год 2009-й мало того, что перекрыл этот отрицательный результат, он уже заработал в плюс. 2010 год был тоже очень неплохим, не только для НПФ, но и для всех финансовых институтов. Поэтому в течение десятков лет, пока человек работает, четкий контроль за состоянием именно своего пенсионного счета, устойчивость пенсионного фонда, который определяется довольно хорошим глубоким контролем и не только со стороны Федеральной службы по финансовым рискам, плюс обязательные внешние оценки рейтинговыми агентствами – все это гарантия его спокойствия. Поэтому на тот момент, когда он решит идти на пенсию, ему Пенсионный фонд России посчитает его пенсию, и я смею надеяться, что человек порадуется, как в течение всей жизни он так прозорливо относился к своим пенсионным накоплениям, передав их в один из НПФ.

В этом довольно приличное отличие от банков, потому что редкий банк себе может позволить столь длительный срок работы с клиентом.

До окончания 2011 года осталось 2 месяца, поэтому мне не хочется быть здесь прозорливой Кассандрой, но он будет, с одной стороны, лучше, чем год 2008-й, но с другой стороны, мне видится, что мы живем в пору важных системных изменений. Где это не просто кризис, который как появился, так и уйдет, скорее, это изменение очень многого, и финансовые рынки, как температура, отражают общее состояние в разного рода направлениях и экономик, и разных стран, и тех союзов, которые сегодня существуют, поэтому время несомненно интересное. Мы как фонд планируем этот год закончить без особо больших отклонений от тех планов по доходности, которые нам установил наш совет фонда поэтому не видим здесь ничего ужасающего. Но то, что наши вложения именно в сегмент прямых инвестиций приобретают все большую значимость – мы в этой политике живем последние лет шесть, и она реально доказала свою эффективность. Даже по пенсионным резервам, как добровольному виду управления активами, мы в 2008 году начислили на счета наших клиентов +4,35. Это как раз следствие нашей инвестиционной политики в области вхождения в прямые инвестиции тех или иных сегментов.

С накоплениями было сложнее, потому что, в основном вся работа идет через управляющие компании, и на 100% мы обязаны передавать накопления им. Поэтому нам сложно было при существующем инструментарии по пенсионным накоплениям, при 100-процентной ответственности управляющих за результаты управления показать что-то иное, чем показали все другие пенсионные фонды, включая ПФР, поэтому минусы были в 2008 году у всех. Сейчас мы законодательно вместе с управляющими компаниями пытаемся донести очень похожие принципы – например, что принцип сохранности должен быть закреплен на законодательном уровне именно на момент обращения человека за пенсией. Сохранность подразумевает сохранность всей суммы внесенных пенсионных взносов, которая должна быть равна пенсионным выплатам, не меньше. Лучше, конечно, увеличить на уровень инфляции за все эти годы и сделать, как в Казахстане, госгарантию на именно этот показатель. Пока у нас получается не очень, но нам кажется, что финансовое ведомство нас, а у нас два профессиональных сообщества –- пенсионных фондов и управляющих компаний, в общем-то слышит и относится к этому совершенно правильным образом. Поэтому посмотрим, какие законодательные решения будут приняты по реальному отражению результатов управления в 2011 году. Мы не видим чего-то апокалиптического, хотя к уже наступившим глобальным системным изменениям, надо быть готовыми.

— В этом контексте рискнете ли вы сделать прогноз хотя бы на ближайшую перспективу по рынку?

— Я думаю, что пойдет укрупнение НПФ. По количеству пенсионных фондов станет меньше. Количество клиентов в них все-таки увеличится, потому что грамотная работа с населением, что их будущее пенсионное благосостояние находится в их руках, и надо как можно дальше уходить от политики иждивенчества, когда тебе кто-то что-то в жизни должен (государство, твой работодатель) — нет, сначала сам-сам-сам. Фондов будет меньше, клиентов в них будет больше, легализация доходов пойдет уверенно.

Сегодня наши фискальные органы предпринимают большие усилия в этом направлении, поэтому, я надеюсь, что мы научимся, как вся страна, жить с «белыми» доходами, с которых честно платим свой самый низкий подоходный налог — всего 13% при плоской шкале. Поэтому пенсионные взносы на счетах будут расти, и общее количество активов под управлением всех пенсионных фондов будет еще больше. Триллионы в ближайшей перспективе нам тоже себе видны. Поэтому сегодня максимальные усилия за этими системными изменениями, которые происходят на всех рынках и отражают состояние всех экономик, и инструментарий, который более гибко позволяет при управлении этими гигантскими активами работать с населением. Те самые инфраструктурные проекты, они носят максимальную значимость именно дл РФ. Потому что в течение многих десятков лет износ инфраструктуры практически по всем инфраструктурным отраслям в экономике уже достиг своего исторического максимума. Поэтому долгосрочные вложения именно пенсионных активов, которые и настроены именно на такую долгосрочность и защищенность инвестиций, сыграет свою роль в инвестиционных портфелях в меньшем количестве, но куда более укрупнившихся, пенсионных фондов.

Пенсионные фонды, а история показывает, что во всем мире, и не только в Америке, они максимально устойчивы к любого рода краткосрочным колебаниям на рынках, потому что и качество вложений, и долгосрочность такого рода инвестиций, и когда это те объекты, которые реально можно увидеть и посмотреть результат от их работы, и отличает нас от многих других финансовых институтов.