Крым может стать самодостаточным регионом по нефти и газу. Что нужно для интеграции полуострова, Business FM рассказал глава Минприроды Сергей Донской
Сергей Донской. Фото: пресс-служба Министерства природных ресурсов и экологии РФ
Один из негласных индикаторов значимости того или иного руководителя — количество стульев в его кабинете. В кабинете министра природных ресурсов Сергея Донского находится 29 стульев. «И порой не хватает! — подчеркивает он. — Некоторые совещания затягиваются до позднего вечера, и чтобы вместить всех заинтересованных сотрудников, переходим в большой зал заседаний».
Спектр ответственности министерства действительно очень широк. В рамках интервью министр рассказал BusinessFM, на сколько лет в России хватит нефти, как проходит интеграция Крыма и как сделать полуостров независимым от поставок воды с Украины.
Как продвигается интеграция профильных ведомств Крыма в структуру министерства?
Сергей Донской: Я недавно подписал пять приказов по созданию территориальных органов Роснедр, Росводоресурсов, Росгидромета, Рослесхоза и Росприроднадзора. Нам предстоит большая работа по созданию учреждений и определению сфер ответственности. Например, кто будет управлять каналами в Крыму, координировать работы по лесохозяйственным планам и многое другое.
Какими полезными ископаемыми богат Крым?
Сергей Донской: В регионе в первую очередь преобладают твердые полезные ископаемые. Но имеющиеся объемы запасов несопоставимы с рядом наших регионов, где запасы имеют значение мирового уровня. Есть в Крыму и запасы углеводородов, но они не очень большие — около 47 млн тонн. Их использование для удовлетворения нужд Крыма нужно развивать. В целом Крым еще пока недостаточно изучен, это касается и шельфа, и суши.
Что касается остальных видов природных ресурсов, здесь, конечно, есть и леса, и достаточно богатый животный мир. 10% Крыма — это особо охраняемая природная территория, которая может стать прекрасной базой для развития природного туризма. Но это все пока предварительные оценки, и коллегам предстоит провести полноценную инвентаризацию.
Одно из «больных мест» Крыма — нехватка питьевой воды. Как эта проблема может быть решена?
Сергей Донской: Буквально несколько дней назад глава правительства Дмитрий Анатольевич Медведев поручил рассмотреть несколько вариантов альтернативного водообеспечения. Речь идет о более активном использовании подземных вод, запасы которых достаточно велики.
Также рассматривается вариант снижения емкостей водохранилищ и снижения потерь воды, которые местами достигают 30-40%. В долгосрочной перспективе возможны поставки воды из России по трубопроводам и организация опреснения воды на самом полуострове.
К какому году Крым может стать независимым от поставок воды из Украины?
Сергей Донской: Пока об этом рано говорить. Но наша задача — подготовить соответствующую программу уже в этом году.
Добычу на шельфе Крыма ведет компания «Черноморскнефтегаз», а по российскому законодательству таким правом обладают лишь «Роснефть» и «Газпром». Как в этой ситуации может быть организована добыча на шельфе полуострова?
Сергей Донской: Все будущие проекты в любом случае должны рассматриваться с учетом специфики российского законодательства. Проекты, которые уже действуют, — это в основном соглашения о разделе продукции. Здесь очень важно соотнести возможные действия и государства, и инвестора, и риски, которые потенциальные действия несут. Наша задача в этой ситуации — найти механизм, который не создавал бы негативной инвестиционной истории.
На крымском шельфе ведет добычу итальянская Eni. Она сможет продолжить работы в партнерстве с кем-то из российских госкомпаний?
Сергей Донской: Если мы говорим о федеральных участках и о шельфе, вполне возможно.
Сергей Ефимович Донской — министр природных ресурсов и экологии РФ. Родился 13 октября 1968 года в городе Электросталь Московской области. В 1992 году закончил Государственную академию нефти и газа им. И. М. Губкина по специальности автоматика и телемеханика. Работал в ЛУКОЙЛе, «Зарубежнефти». В 2005-2008 годы — директор департамента экономики и финансов Минприроды. В июле 2008 года назначен заместителем министра природных ресурсов, с июля 2011 года возглавил «Росгеологию». 21 мая 2012 года назначен министром природных ресурсов и экологии.
Ранее Минприроды предлагало расширить список компаний, имеющих доступ к работе на шельфе. Ваша позиция за последнее время не изменилась?
Сергей Донской: В прошлом году в Уренгое было принято решение [эксклюзивное право работы на шельфе осталось у «Газпрома» и «Роснефти» — прим. BFM.ru], и пока оно не менялось. С точки зрения более долгосрочной перспективы посмотрим, как компании справляются, и дальше будем искать способы повышения эффективности.
А другие квазигоскомпании, как «Зарубежнефть» или «Газпром нефть», могут получить доступ к шельфу?
Сергей Донской: Предложения такие были, пока они рассматриваются правительством.
Вы довольны темпом работ на шельфе?
Сергей Донской: Пока рано говорить, довольны или нет. Освоение лишь в самом начале. По некоторым лицензиям работа продвигается даже с опережением, но есть и отстающие. И я хочу предупредить, что контроль над соблюдением лицензионных условий, от которых зависит развитие шельфовых проектов, будет постоянно повышаться.
Ранее перед компаниями была поставлена цель довести добычу на шельфе к 2030 году до 30 млн тонн. Эта планка по-прежнему достижима?
Сергей Донской: Пока ничего не изменилось. Мы делали такой прогноз в 2012 году, когда была активная передача права пользования на шельфе «Роснефти» и «Газпрому». Пока мы планы свои не меняем.
При работе на шельфе северных морей есть ли у российских компаний технологии по ликвидации разливов в столь суровых условиях? Приведет ли их применение к удорожанию проектов?
Сергей Донской: Не думаю, что это очень существенно увеличит стоимость проектов. Конечно, затраты будут, но они частично будут поделены между инвестором и государством. Инвесторам придется тратиться на создание своей инфраструктуры быстрого реагирования на подобные случаи, и у российских компаний есть свои инновационные разработки. Например, у «Газпрома» есть технология ликвидации поверхностных разливов с помощью лазера, которая ранее нигде не применялась.
Если говорить о суше, то пока большая часть разливов случается из-за изношенности промысловой инфраструктуры. Сколько средств нужно для ее замены?
Сергей Донской: Вся длина промысловых трубопроводов составляет около 300 тыс. км. Местами их изношенность достигает 80%. По нашим оценкам, которые мы озвучивали на правительственной комиссии по ТЭК, сумма, необходимая для полной замены всех промысловых трубопроводов — около триллиона рублей. Гигантская цифра, поэтому разрабатываются различные механизмы для привлечения инвестиций на эти цели. Одним из таких механизмов могут стать ликвидационные фонды, над созданием которых Минприроды России сейчас активно работает. В итоге должно получиться что-то вроде экологической страховки, средства из которой потом, после закрытия предприятия или месторождения, могут быть использованы для рекультивации почв, вывоза отходов и техники.
Идея запуска ликвидационных фондов обсуждается давно. В чем ее суть?
Сергей Донской: К сожалению, есть целый ряд заброшенных объектов и месторождений, начиная от отдельных вышек и заканчивая целыми трубопроводами. Все это требует внимания, поскольку негативно влияет на окружающую среду и на здоровье проживающих рядом людей. Ликвидационный фонд — это ОСАГО недропользователей, который будет стимулировать компании ликвидировать все последствия от работы на месторождении.
Каким образом компании смогут получать доступ к средствам своих фондов?
Сергей Донской: Средства будут храниться на счетах специальных отобранных банков. Конечный выбор банка будет за недропользователями. Чтобы использовать эти деньги, необходимо будет подготовить проект по ликвидации месторождения, который одобрят профильные ведомства. Затем недропользователь обращается к государству и под утвержденный план ликвидации получает деньги на его реализацию.
Как относятся к идее ликвидационных фондов крупные сырьевые компании?
Сергей Донской: Изначально почти все компании были против, понимая, что это отчисление средств из работающих проектов. Но все игроки понимают, что такой же объем средств им придется из бизнеса отвлекать, но уже в конце после завершения работы месторождения. Мы провели ряд встреч с компаниями и предлагаем им различные более гибкие механизмы формирования фондов, и к идее они стали относиться более позитивно.
К тому же платежи в ликвидационный фонд позволяют снизить налогооблагаемую базу.
Что сейчас важнее — развивать действующие месторождения или стимулировать геологоразведку на новых участках?
Сергей Донской: Освоение и геологоразведка любого месторождения — это долгосрочный проект. Компании, особенно с коротким плечом инвестирования, очень часто рассматривают краткосрочные проекты, то есть доразведку месторождений, которые уже открыты или находятся в эксплуатации. Но в последние несколько лет компании стали рассматривать долгосрочные вложения, в том числе вложения в геологоразведку, как одно из приоритетных направлений. Плюс надо учесть, что в нераспределенном фонде недр перспективных месторождений практически не осталось.
Для стратегического развития «в долгую» в геологоразведку вкладываться нужно. Стимулировать их это делать мы всегда будем, будем помогать.
На сколько лет в России хватит нефти?
Сергей Донской: Если мы говорим о запасах легкой нефти, то речь идет о горизонте около 20 лет. Если учитывать запасы в труднодоступных районах и шельфе, то они должны обеспечить страну еще на несколько десятков лет. А если учитывать и трудноизвлекаемые запасы, то сроки обеспеченности нефтью увеличиваются в несколько раз.
Разработку сланцевой нефти министерство будет поощрять?
Сергей Донской: Обязательно. Это направление очень перспективно. В прошлом году таким проектам уже были предоставлены льготы.
Бывают случаи, когда в министерство приходят компании и просят срочно льгот?
Сергей Донской: Мы не предоставляем льготы, это прерогатива правительства. Но если приходит компания с интересным предложением, которое позволит активнее осваивать территории, то мы можем рассмотреть это и вынести на обсуждение с другими ведомствами. Если речь об углеводородах, дискуссия идет в первую очередь с МинЭнерго, затем подключаются Минэкономразвития, Минфин. Круг структур, которые готовят конечное решение, очень широк.
Разработку каких видов сырья Минприроды в первую очередь намерено стимулировать на Дальнем Востоке?
Сергей Донской: Мы более широко смотрим, чем просто конкретные виды полезных ископаемых. На Дальнем Востоке есть достаточно много и твердых полезных ископаемых, и жидких. В прошлом году было принято решение об обнулении НДПИ по твердым полезным ископаемым, и это решение уже вступило в силу. Также сейчас обсуждается тема по формированию вычетов из НДПИ под геологоразведочные работы.
Разовые платежи за пользование недрами, которые выплачивается при победе в аукционе, компании пока негласно называют «штрафом за победу». Мы же хотим изменить этот порядок и превратить такие платежи в стимул для проведения работ на начальной, самой рискованной и затратной стадии. Сейчас вместе с Минфином мы создаем механизм, при котором разовый платеж может выплачиваться в несколько этапов. В этом случае у компаний появится мотивация, чтобы проводить в полном объеме геологоразведку, быстрее вводить месторождения в разработку.
«Газпром» ранее просил дать льготы для его Ковыктинского и Чаяндинского месторождений. Министерство пойдет на встречу?
Сергей Донской: Мы не даем никаких льгот. Мы разрабатываем предложения, и затем эти предложения поддерживаются или не поддерживаются нашими коллегами из других ведомств, и дальше уже принимается решение правительства. Соответственно, по этим месторождениям, по моим сведениям, пока о подготовке каких-то льгот мы не слышали.
Китайские инвесторы могут быть привлечены для освоения Дальнего Востока?
Сергей Донской: У нас есть такие случаи. И китайские игроки участвуют и в проектах, и компаниях, которые разрабатывают водородное сырье, золото и другие виды ресурсов.
А китайские игроки могут получить контрольный пакет?
Сергей Донской: Надо рассматривать каждый конкретный случай в отдельности.
Вы уже два года занимаете кресло министра. Как бы вы сами оценили свою работу?
Сергей Донской: Оценку собственной работе давать очень сложно. Пусть эту оценку дадут люди, которые работают в этой сфере.
