Киев уже не торопится возвращать Донбасс

Британский Economist полагает, что украинские лидеры не заинтересованы в реинтеграции Донбасса и рассматривают ее как «ловушку Москвы»

По мере затягивания вооруженного противостояния на востоке Украины перспективы выполнения Минских договоренностей об обеспечении там мира и восстановления единства страны становятся все призрачнее. Об этом свидетельствует публикация корреспондентов британского журнала The Economist, побывавших в последние недели в Киеве и Донбассе.

Большинство украинцев говорят, что война в Донбассе — это самый главный вызов для их страны. Возобновление здесь военных действий осуждают многие. И все же достигнутые в феврале 2015 года в белорусской столице договоренности, прописавшие путь к достижению мира на востоке Украины, более не рассматриваются большинством жителей страны как отвечающие национальным интересам. Лишь 10% населения страны, пишет The Economist, поддерживают сегодня минские соглашения.

Минский документ предусматривает восстановление контроля со стороны Киева над государственной границей и выведение из региона всех вооруженных сил, а также проведение Украиной на востоке страны выборов в местные органы власти и предоставление этим территориям «особого статуса».

Хотя Киев публично поддерживает выполнение подписанного два года назад документа, в частных беседах украинские чиновники все чаще говорят, что следование этому документу приведет к катастрофе. Неудивительно поэтому, что МИД Украины в последнее время проводит интенсивные консультации с немецкими и французскими коллегами относительно новой встречи «для обсуждения перспектив мирного урегулирования в Донбассе». Со ссылкой на уполномоченного представителя правительства ФРГ по сотрудничеству с Россией Гернота Эрлера немецкая радиостанция Deutsche Welle сообщает, что министры иностранных дел Германии, Франции, России и Украины могут встретиться 16-17 февраля в Бонне. Главная цель встречи — «перезапуск политического процесса» на Украине.

Любой компромисс Киева с повстанцами Донбасса чреват большими политическими рисками, пишут корреспонденты The Economist. Еще недавно встреченная на родине как герой бывшая украинская летчица Надежда Савченко, выпущенная после почти двухгодичного пребывания в российской тюрьме, сегодня подвергается обвинениям в неверности Киеву и чуть ли не в предательстве. Все это стало следствием ее встреч с представителями ДНР и ЛНР.

Сторонники президента Петра Порошенко занимают радикальную позицию в вопросе контактов с сепаратистами. Они отрицают возможность каких-либо переговоров со сторонниками независимости Донбасса и требуют полной блокады мятежных территорий Украины.

В Киеве, как пишут британские корреспонденты, рассматривают минские соглашения как навязанные под дулом пистолета. По словам украинского президента, «90% всех переговоров в Минске велись о прекращении огня». Россия, по его мнению, получила практически все, чего хотела: «контролируемые ей автономные территории с собственными вооруженными отрядами и администрацией». Порошенко убежден, что президент России Владимир Путин ждал быстрого распада Украины. «Но Украина выстояла», говорит Порошенко, заявляя при этом, что сегодня страна располагает одной из самых сильных армий в Европе.

Но Россия тоже не теряла времени даром, пишет The Economist. Она реформировала местные административные органы, восстановила инфраструктуру и избавилась от некоторых неподконтрольных сепаратистских лидеров. По многим параметрам, пишут британские корреспонденты, Донецк и Луганск сегодня гораздо более интегрированы с Россией, чем с Украиной. Помимо всего прочего, торговля здесь ведется за рубли, школы вернулись к российским образовательным стандартам.

Теперь, по мнению The Economist, Владимир Путин надеется на исполнение минских договоренностей, чтобы возвратить сепаратистские районы Украине. В кругах украинских националистов усматривают в этих надеждах злокозненные попытки российской стороны «пересадить в здоровый украинский организм клетки, зараженные раком сепаратизма и дезинтеграции». Поэтому многие в Киеве сегодня предпочли бы сохранение статус-кво, приходят к выводу корреспонденты The Economist.