Деньги, контракт с Danone, внимание президента к анимации — Юлиана Слащева рассказал Business FM о том, что происходит в отрасли и с «Союзмультфильмом» в частности
Председатель правления киностудии «Союзмультфильм» Юлиана Слащева. Фото: Михаил Метцель/ТАСС
На Петербургском экономическом форуме председатель правления киностудии «Союзмультфильм» Юлиана Слащева рассказала Business FM, зачем Danone крупный контракт с ее компанией, отношении президента к анимации, а также о цене работы в мультипликационной отрасли и о том, почему она в буквальном смысле так дорого обходится.
Наши мультики мы в последнее время обсуждаем очень часто.
Юлиана Слащева: Это приятно!
Во-первых мы обсуждали здесь же, в нашей студии, «Машу и Медведя», «Смешариков», в общем, в контексте российской «мягкой силы». Слава Богу, это не требует даже никаких дополнительных вложений
Юлиана Слащева: Это правда.
Но я знаю, что вы были у президента, это стало темой. О чем шла речь, и почему такое внимание к нашей анимации, на высшем уровне?
Юлиана Слащева: Наверное, начну со второго вопроса. Думаю, такое внимание к нашей анимации, потому что при анализе оказалось: анимационная отрасль — одна из динамичных и постоянно растущих в нашей стране, независимо ни от каких кризисов. Например, в последние шесть лет рост анимационной отрасли составляет порядка 9% во все годы. Рост отрасли детских товаров в целом составляет 6-7%. То есть вне зависимости от кризисов родители все равно будут платить за образование своих детей, это как раз та сфера, где люди стараются не экономить.
Но ведь мультики у нас бесплатно!
Юлиана Слащева: Вы знаете, «мультики у нас бесплатно» — это только так кажется. На самом деле, действительно, у нас очень качественное бесплатное телевидение, поэтому есть возможность посмотреть по телевизору как хороший анимационный продукт, так и хорошее кино. Это наше отличие, кстати, от многих стран мира — у нас бесплатные эфирные каналы показывают качественные продукты. Но на самом деле для анимационных каналов это, конечно, не бесплатно. Во-первых, это очень большие инвестиционные вложения, анимация стоит очень дорого, дороже, чем игровое кино. Просто для понимания: минута анимации стоит в производстве от 200 тысяч до 800 тысяч рублей. Только вдумайтесь, сколько компаниям нужно вложить, чтобы сделать даже сериал из 26 серий!
Можно сделать покороче — это, конечно же, шутка...
Юлиана Слащева: Можно, но тогда вы не сможете это показать, вы не сможете приучить детей к любимым персонажам. Некоторые компании так и стараются поступать — они делают несколько серий именно потому, что вложения очень большие, а потом идут с ними к потенциальным инвесторам, к государству, которое через министерство культуры последние годы очень серьезно поддерживает анимацию, и во многом благодаря решениям президента, принятым на предыдущей встрече с аниматорами, в 2011 году, эти шесть лет анимационная отрасль росла.
Насколько я знаю, дети в основном смотрят не телевизор, они смотрят в планшетик, в YouTube все есть. Там идет реклама очень хорошо. Это работает, это приносит деньги?
Юлиана Слащева: Это приносит деньги, пока, конечно, небольшие по сравнению с развитыми международными рынками, но этот процент доходов от интернета растет. На самом деле, если вы меня спросите о структуре доходов анимационной студии, я вам скажу, что собственно продажа контента составляет порядка 20-25% наших доходов. Основная, львиная доля — продажа лицензий наших брендов, наших персонажей на производство игрушек и других детских товаров. Сегодня почти 98% всех игрушек, которые продаются в детских магазинах, являются героями мультфильмов, брендированными персонажами. Сегодня вы не встретите просто Lego — вы встретите Lego «Звездные войны» или «Холодное сердце».
У вас есть какое-то понимание, практика, примеры — сколько времени нужно, чтобы мультик «отбился»? Если основные доходы — это постпродажи.
Юлиана Слащева: Конечно, есть. Это не быстрый процесс. Вообще анимация — это длинные инвестиции, которые могут очень хорошо окупиться и принести очень хороший возврат, но длинный. Мы в среднем считаем, окупаемость мультика — это четыре-пять лет.
Если можно, о разговоре с президентом. Что-то из него, безусловно, вытекает.
Юлиана Слащева: Это очень важно. Мы ходили к президенту с двумя ключевыми темами. Хотели рассказать ему, что произошло за последние шесть лет с момента, пока он последний раз встречался с аниматорами, произошло в отрасли очень многое. Начали мы как раз с достижений, с прорывов. Второй большой блок — мы готовы к новому рывку. Анимационная отрасль готова сделать следующий большой шаг. Для этого нам нужно в том числе получить государственную поддержку. Мы разбили ее на три больших блока и об этом говорили с президентом; надо сказать, получили невероятно живой и неподдельный интерес с его стороны к отрасли, к нашим вопросам. Первое, о чем мы просили, это налоговые преференции, налоговые льготы, схожие с отраслью IT, потому что мы нанимаем специалистов с теми же компетенциями.
Самое главное, что вы делаете экспортный продукт.
Юлиана Слащева: Да. Мы также являемся инновационной отраслью. Вот это, наверное, главный наш тезис был: признайте нас инновационной отраслью, потому что мы действительно делаем такой продукт. Второе, о чем мы говорили: отрасли в целом не хватает финансирования. Приводили примеры стран, где анимация субсидируется больше. Много сделано уже, как я уже сказала, министерство культуры субсидирует анимацию, но мы попросили дополнительные деньги на то, чтобы мы могли делать новые продукты. И третье, о чем мы говорили, это создание Дома российской анимации. Такое решение Владимир Владимирович уже поддержал в 2011 году, но по тем или иным причинам за шесть лет этого как раз не произошло. Когда я пришла в «Союзмультфильм», посмотрела целый ряд концепций его возможного развития, их было много создано за последние годы. Компания при этом все равно продолжала находиться в очень серьезном кризисе. Из всех концепций мне показалось наиболее адекватным и правильным создание на базе «Союзмультфильма» места коллективного пользования Дома российской анимации. Президента мы попросили присвоить статус технопарка. Создать российский анимационный технопарк.
В общем, как Мосфильм работает сейчас. Он не сам производит, а предоставляет платформу.
Юлиана Слащева: Да. Но мы хотим дальше — давать не только производственные площадки, которые как раз предоставляет Мосфильм и мы сможем предоставлять аниматорам. Сегодня в России порядка 40 малых и средних студий, которым бы очень пригодилась помощь, если бы их можно было объединить на одной площадке, дать им плюс к этому технологическую поддержку и небольшую финансовую.
Я не разбираюсь в том, как делаются мультики, но, мне кажется, что-то сейчас-то в основном все просто рисуют?
Юлиана Слащева: Конечно, им не нужен павильон, вы правы, хотя появились современные технологии, которые требуют специальных помещений, это motion capture, когда вы обвешиваете реального человека датчиками, он двигается и создает нужные движения, а вы потом перекладываете это в компьютер. Это очень сильно упрощает, ускоряет и удешевляет производство анимации. В целом не нужен павильон, но нужно очень дорогое оборудование. Знаете, сколько стоит оборудование одного рабочего места профессионального аниматора? Порядка 20 тысяч евро, где 3 тысячи — сама техника, компьютеры и так называемая станция, а 17 тысяч — софт, программное обеспечение, которое вы покупаете, оно всегда иностранное, и вы каждый год его обновляете, каждый год за него платите. Это очень дорого. Небольшие, малые, средние студии не могут себе этого позволить. Поэтому, когда мы говорим «технопарк», мы имеем в виду технологически оборудованную площадку для коворкинга, где эти компании смогут работать. И еще одна тема, вытекающая из той, о которой я сейчас сказала, о чем мы говорили с президентом, и он очень живо поддержал ее, поручил серьезно заняться ее разработкой и вернуться к нему. Это импортозамещение в части программного обеспечения. Мы сегодня совершенно зависимы. Мы абсолютно зависимы от иностранного программного обеспечения, российского не разработано. Все, на чем мы работаем, не наше.
А это прямо так нужно?
Юлиана Слащева: Очень.
Я лучше про музыку знаю — у нас прекрасные музыканты, но на роялях, даже когда «железный занавес» был, даже когда Советский Союз вообще никто не признавал в 20-х годах, все равно играли на Bechstein и на Steinway , и никого это не волновало.
Юлиана Слащева: Я вам расскажу, как одно отличается от другого. Рояли между собой — российские, американские, израильские, немецкие — не завязаны в одну сеть. Вы играете на этом рояле — и играйте себе дома, сколько хотите. Сегодняшнее программное обеспечение, серверы, хранилища все завязаны в одну сеть. Мы сегодня все с вами, получается, работаем через Соединенные Штаты по нашим программным продуктам. И в этом смысле мы зависимы, мы в некотором ограничении своих возможностей в этой связи.
Два наших больших мультсериала реально идут по всему свету, в лидерах, уверен, что смотрится это все в YouTube... а деньги оттуда через рекламу приходят?
Юлиана Слащева: Конечно. Они приходят оттуда и через рекламу, и через лицензионную как раз продажу персонажей, и через продажу контента на телевизионные каналы.
Не воруют?
Юлиана Слащева: Сложно сказать. Мне трудно оценить, надо спросить у компаний, которые уже в этом международном процессе участвуют. «Союзмультфильм» пока нет.
Мы мало знаем пока компаний, у которых вообще есть такой опыт.
Юлиана Слащева: Правда, немного, но тем не менее: есть «Снежная королева», студия Wizard — полный метр, прошла в 35 странах и во многих, в Болгарии, например и в Корее явилась лучшим анимационным стартом сезона. То есть многие уже попробовали наши фильмы, анимационную продукцию начинают принимать. Мне трудно сказать по поводу воровства, мы только в следующем году собираемся двинуться в эту сторону. Поэтому я смогу вам сказать через год.
Крупный бизнес как таковой интересуется? Как правило, могут быть и спонсорские истории...
Юлиана Слащева: Должны быть. Внебюджетные. Мы называем это так, мы государственная студия.
Потому что это же работает, правда, это всегда неизвестно. «Маша» выстрелила, потом пять могут не выстрелить.
Юлиана Слащева: Да. Вообще статистика такая, что три-четыре проекта из десяти выстреливают, это так, но сегодня мы научились уже более четко подходить к отбору проектов, мы сегодня не будет делать и рисовать просто что-то — мы пересмотрим 50 проектов, прежде чем выбрать один, чтобы его снимать, поэтому статистика будет улучшаться.
А угадать все равно нельзя.
Юлиана Слащева: Угадать трудно, но можно, по крайней мере, снизить риски.
Все говорят: чтобы появился один хороший, должно быть пять экспериментов, даже у одного и того же автора.
Юлиана Слащева: Это так. Поэтому нужно запускать много, именно поэтому нужны внешние деньги. Но вы знаете, все отбивается с лихвой, если из десяти проектов успешно стартуют три, они покрывают все семь неуспешных, потому что анимация очень хорошо возвращает. Как пример — «Маша и Медведь» как раз нам это показал. Пока не много частных денег в анимации; они есть, и большинство полных метров сегодня, которые снимаются, они снимаются на частные инвестиционные деньги, студии не могут себе позволить вкладывать, часть дает государство, а часть — сторонние инвесторы. Кинотеатры сегодня вкладывают в анимацию, какие-то финансовые структуры, которые четко просчитали отдачу от анимации, могут вкладывать. Мне кажется, пока, конечно, этого мало, и одной из своих задач как человек, который всю жизнь работал в конкурентном поле, который работал в бизнесе, я вижу привлечение денег в анимацию.
Ну и напоследок: вы подписали контракт с Danone. О чем он, что он даст?
Юлиана Слащева: Во-первых, этот контракт можно смело назвать рекордным — не только для «Союзмультфильма», но и в целом для анимационной отрасли. Соглашение общее на сумму 500 млн рублей от одного лицензиата — ни одна компания в России не получала таких денег.
А Danone это зачем?
Юлиана Слащева: Danone очень успешно продает свои продукты под маркой «Простоквашино», уже очень много лет, и для того, чтобы дальше так же успешно продавалась его продукция, ему нужно, чтобы эти герои продолжали жить. Все-таки герои «Простоквашино», которых сейчас использует Danone, созданы давным-давно, в конце 80-х. За это время изменилась страна, изменились люди, и нужны старые герои в новых условиях. Конечно, компании очень интересно, чтобы эти герои продолжали жить, мы собираемся в рамках этого контракта, на финансирование, которое нам предоставляют, снять 30 новых серий, соответственно, появятся новые герои, появится новая жизнь, но появятся все наши любимые герои — дядя Федор, Шарик и Матроскин.
