С 1 января «ВТБ-24» прекратит существование как юрлицо. Заместитель председателя правления ВТБ рассказал о том, чем это обернется на практике, и о том, на какие цифры объединенная розница планирует выйти в ближайшие годы
Анатолий Печатников, заместитель президента–председателя правления банка «ВТБ». Фото: «ВТБ»
Часть 1
Часть 2
Заместитель президента — председателя правления ВТБ Анатолий Печатников дал интервью главному редактору Business FM Илье Копелевичу, рассказав о том, что будет с «ВТБ-24» и по каким моделям собирается работать объединенная розница компании.
Анатолий Юрьевич, осталось буквально полтора месяца до того, как де-факто завершится интеграция группы «ВТБ» под единым брендом. Соответственно, что первое мы увидим: там, где было «ВТБ-24», цифра 24 исчезнет?
Анатолий Печатников: Действительно, с 1 января банк «ВТБ-24» как самостоятельное юридическое лицо прекратит свое существование. Он присоединится к ВТБ. И на юридическом ландшафте страны останется только один банк «ВТБ», который будет объединять весь розничный бизнес группы на территории Российской Федерации. Поскольку офисы полноценно у нас начнут работать после новогодних праздников, только 9-го числа, все граждане страны, выйдя на улицы, увидят совершенно другой облик города. Я не побоюсь этих слов, потому что, действительно, наше присутствие масштабно в стране. Порядка 1400 офисов, не считая еще других всяких рекламных носителей. 9 января граждане увидят обновленный банк «ВТБ». Новые вывески, новые рекламные плакаты — все это будет в едином стиле. 9 января не только де-факто, но и де-юре группа «ВТБ» на розничном рынке страны будет представлена одним юридическим лицом.
Называться это будет везде ВТБ?
Анатолий Печатников: Да.
Про Банк Москвы. До сих пор он тоже существует под собственной вывеской как минимум.
Анатолий Печатников: Ну, это такое было интеграционное решение у нас в свое время. Банк Москвы как юридическое лицо тоже уже прекратил свое существование, он ликвидирован. У нас уже с IV квартала абсолютно единые тарифы, условия, ставки по всем продуктам, которые мы предоставляем населению. Это касается не только депозитных продуктов, продуктов сбережения, это касается и кредитных продуктов. Это тоже было одной из задач, которую мы успешно реализовали. Сегодня ценовая политика уже едина, а в январе у нас и другие детали продуктовые тоже будут выведены на единую автоматизированную платформу. Собственно, вообще никаких отличий не будет, даже мелких продуктовых нюансов, которые на сегодня еще пока сохраняются.
Кто за кем пошел? Ну, Банк Москвы был вроде бы на момент слияния чуть-чуть в рейтингах пониже. Соответственно, условия были чуть более выгодными. Когда их объединяли, по кому мерили?
Анатолий Печатников: С точки зрения клиентских условий здесь мы ориентируемся прежде всего на рыночную ситуацию, и трудно, наверное, говорить, кто за кем пошел. Здесь рынок будет определять нашу ценовую и тарифную политику. Ну и в целом потребности группы, например в пассивных ресурсах. Если они, эти потребности, у нас ярко выражены, тогда мы можем предлагать потребителю чуть выше условия, которые в среднем существуют на рынке. Это в обратной ситуации, да. Мы маневрируем ценами для того, чтобы достигать своих экономических целей. С точки зрения, кто за кем пошел, здесь нужно принять во внимание, что все-таки клиентская база на сегодняшний день «ВТБ-24» в пять раз превышает клиентскую базу розницы ВТБ. Поэтому, безусловно, продуктовый подход, технологический подход именно «ВТБ-24» взят за основу.
Удобно ли совмещать теперь в одном банке все-таки? Может быть, немного разные целевые аудитории.
Анатолий Печатников: Объединенная розница ВТБ будет представлена тремя моделями обслуживания. Знаете, как в самолете: экономкласс, бизнес и первый. Вот полная аналогия. Именно в таком формате сейчас функционирует розница «ВТБ-24». У нас будут продукты, услуги и отделения для обслуживания массовой розницы, как мы это называем. Будет модель обслуживания клиентов, которую мы называем «Привилегия», и «Прайм» по-прежнему у нас сохраняется. Здесь никаких изменений мы не видим. Как раз вся инфраструктура объединенной розницы сейчас нацелена на поддержание именно трех моделей обслуживания. Вся инфраструктура бывшая Банка Москвы будет постепенно модернизироваться. И она будет постепенно переделываться вот в те три формата, о которых я вам рассказал.
А на какие цифры объединенная розница ВТБ планирует выйти через год, через два, через три после завершения объединения?
Анатолий Печатников: Мы рассчитываем в следующем году за счет тех выгод, которые получит группа от объединения, не только сохранить темпы прироста бизнеса, которые сегодня мы видим в объединенной рознице, но и существенно их приумножить. У нас очень амбициозные планы по привлечению средств граждан в сберегательные продукты. Здесь мы тоже готовим массу новых предложений, таких как облигации ВТБ, ипотечные облигации ВТБ. Более активно будем предлагать клиентам работать на рынке ценных бумаг, потому что сегодня доходность вкладных, скажем так, операций падает.
То есть привлечение будет в основном не за счет выгодной или чрезмерно выгодной депозитной ставки, а за счет каких-то других продуктов.
Анатолий Печатников: В том числе. Все-таки, понимаете, если брать структуру нашего привлечения сейчас, то где-то по одной трети. Возвращаясь к вопросу модели обслуживания: да, где-то триллион у нас средств населения привлечено от массового клиента, скажем так, триллион где-то рублей у нас привлечено от привилегированных и триллион от V.I.P. Естественно, средние чеки разные.
Какое удивительное, между прочим, равенство цифр при абсолютном неравенстве численном, вероятно.
Анатолий Печатников: Да. Так это как раз говорит о сбалансированности бизнес-модели, понимаете.
А вдруг у вас есть цифры, это было бы просто интересно: триллион от випов — это сколько человек? И триллион массовый — сколько?
Анатолий Печатников: Триллион от випов — это 15 тысяч человек. Триллион «Привилегии» — 450 тысяч человек. Триллион массовых — это 9,5 миллиона.
Очень впечатляющая картина мира.
Анатолий Печатников: Возвращаясь к планам на 2018 год. Пассивы все-таки, как я уже отметил, для нас будут в приоритете, но не только в таких традиционных банковских продуктах, а все-таки с фокусом на рынок ценных бумаг и на альтернативные варианты сбережений. На кредитном рынке мы тоже уступать никому не планируем. У нас сейчас лучший прирост кредитного портфеля за всю историю работы «ВТБ-24» и лучший на рынке. Мы видим явный спрос на ипотечное кредитование, на автокредиты — кстати, тенденция этого года. Ну и кредит наличными, потребительское кредитование, безусловно, интересны нашей клиентской базе. Сейчас очень благоприятное время. Ставки снижаются. У людей стабилизируются доходы. Люди хотят больше тратить, повышать качество жизни, и мы готовы в этом им всячески помогать.
Стабилизация доходов — тоже очень интересная тема. Данными Росстата она… ну, (демонстрирует), как они номинально растут. А в реальном выражении, только по данным I квартала, вроде бы они росли, но ожидается, что к концу года будут другие цифры. А вот бывает у банка у розничного очень хороший свой индикатор — это средний чек в магазинах.
Анатолий Печатников: Вы знаете, тут средняя картинка по стране, скорее всего, соответствует тому, как вы ее видите. Но мы-то банк, который всегда ориентировался на работу все-таки с состоятельными гражданами. В этом наше ключевое отличие.
Ну все-таки, смотрите, нижний сегмент — 9 миллионов человек, так или иначе. (В категории) «состоятельные» много денег, но не так много людей.
Анатолий Печатников: У нас активного населения такого, которое пользуется услугами банков, порядка 60-70 миллионов человек, поэтому еще есть большая зона для роста. Но все-таки тем не менее фокус нашей бизнес-модели как раз всегда предполагал работу, во-первых, с занятыми, трудоустроенными гражданами; во-вторых, с доходами несколько выше среднего. Поэтому в этом сегменте, в отличие, так сказать, от среднего человека по стране, мы видим серьезные положительные тенденции. И наш среднемассовый клиент, который характеризуется доходами 14 тысяч рублей в месяц и выше, мы там видим реально прирост собственно сбережений. Это же видно и по нашим зарплатным клиентам. Мы обслуживаем около, по-моему, 4,5 миллиона человек, которые именно через наш банк получают заработную плату. Нам очень легко отслеживать эти показатели. Я вас уверяю, они растут. Почему я так с уверенностью и говорю, что спрос на кредитные продукты не падает, платежная дисциплина растет, возвратность кредитов лучше, по сути, чем за все посткризисные периоды. В этом смысле никаких угроз для кредитного бизнеса именно для нашей группы я не вижу.
Два слова об общих цифрах. Во-первых, конечно, сейчас все говорят, что ипотека — это локомотив в данный момент и в банковском секторе, и один вообще из локомотивов в экономике. Но, конечно, все ждут каких-то новых достижений в плане снижения процентной ставки. Что будет в течение года, какие прогнозы?
Анатолий Печатников: Мы уже работаем на грани десятой двухзначной ставки. У нас сейчас именно по нашему банку средневзвешенная ставка выдачи по октябрю чуть-чуть выше 10%, то есть декабрь ниже 10% — это совершенно реалистичный план. Мы увидим однозначные ставки на рынке. Но это и вполне объяснимо, потому что при инфляции около 4% 9-процентная (ставка) — это та маржа, которая, собственно, покрывает стоимость фондирования и наши риски. И это дополнительный тоже позитивный фактор. Это действительно расширяет возможности населения.
Еще у группы «ВТБ» довольно немало «близкородственных» девелоперских компаний, которые строят, и связка тоже, вероятно, удобная.
Анатолий Печатников: Соглашусь, да. Но наши девелоперские компании все-таки работают в сегменте «эконом плюс» и выше, а основной спрос все-таки сосредоточен в массовом сегменте, в жилье экономического класса. Там мы можем других лидеров девелоперского рынка наблюдать, тоже достаточно активно взаимодействующих с группой «ВТБ». Конечно, нам это помогает, в том числе в продвижении наших ипотечных продуктов. Но я не об этом хотел сказать. Я хотел сказать о том, что на этом у нас всегда был фокус. Это такой must have, такой продукт для любого универсального банка. Он очень повышает лояльность и стабильность клиентской базы, поэтому нам очень нравятся наши ипотечные заемщики. Но я не об этом хотел сказать. Я хотел сказать, что за всю историю ипотеки в группе мы помогли улучшить жилищные условия — вот в текущем году преодолели этот рубеж — миллиону российских семей. Это тоже одно из достижений.
За всю историю?
Анатолий Печатников: За всю историю, начиная с 2003 года. И, что важно, из этого миллиона (семей), которые фактически улучшили жилищные условия, у нас где-то 370 тысяч семей уже полностью рассчитались по ипотечным кредитам. То есть это не просто такой востребованный финансовый продукт на рынке: люди действительно с помощью этого финансового инструмента приобретают более комфортное жилье, рассчитываются по кредитам и счастливо живут дальше в новых квартирах.
Вы знаете, что очень многих волнует сейчас? Процентная ставка снижается — это объясняется простыми законами природы в условиях низкой инфляции. Люди видят, что те, кто взял кредит раньше, продолжают платить по очень высокой ставке. Реструктуризация или переоформление по более низкой оказались затруднительным делом, временами — финансово затратным. Я сам ничего не могу прогнозировать, конечно же, но, видя, что такой опыт есть у людей сейчас, негативный опыт по реструктуризации старых кредитов на новые ставки, может быть, многие предпочтут подождать, когда уже увидят какую-то окончательную цифру? Вдруг все-таки 5,5%, даже не 9% и не 8%?
Анатолий Печатников: Понимаете, если на рынке есть конкуренция, а в ипотечном бизнесе она все-таки присутствует, конечно, доминируют государственные институты. Тем не менее, по крайней мере, два-три сильных игрока сейчас есть на этом рынке. И мы же боремся не только за новых клиентов, мы боремся еще за тех, которые в свое время эту ипотеку брали в других банках. У нас у самих есть такая программа по перекредитованию, по предоставлению новых ипотечных кредитов по более дешевым ставкам заемщикам других кредитных учреждений. Очевидно, что такие же программы есть и у наших конкурентов, поэтому как раз вот эта конкурентная среда, она, во-первых, создает возможности для потребителя снизить процентную ставку и стимулирует нас как держателя такого крупного кредитного портфеля. У нас тоже сейчас вложено в ипотеку больше 1 трлн рублей. Мы как раз идем навстречу нашим клиентам и добровольно, инициативно снижаем ставки. Нам же невыгодно, чтобы клиент ушел к нашему конкуренту.
Ну, уйти не так просто — ни из одного банка. Надо полностью погасить кредит. Это затратный механизм.
Анатолий Печатников: Это вопрос размера стимула. Когда твоя ставка по кредиту от рынка отличается на полпроцента, вряд ли ты будешь предпринимать какие-то усилия. Когда это уже два процента, это серьезный стимул, это серьезные деньги. При среднем размере кредита в нашем банке 1,6-1,7 млн, сейчас вы сами можете посчитать, что такое два процента годовых. Это несколько тысяч рублей лишних расходов в месяц. Поэтому это серьезный стимул для заемщиков, чтобы искать варианты снижения своей долговой нагрузки. Мы это прекрасно понимаем и не заинтересованы в том, чтобы отпускать наших хороших клиентов. Не скажу, что это крайне трудный и затратный путь, это доступно. Большому числу наших клиентов это доступно.
Есть какие-то технологические новинки, которыми, может быть, в следующем году вы удивите публику?
Анатолий Печатников: Финансовый сектор, вся финансовая отрасль, конечно, сейчас технологически перевооружаются. Это вы можете наблюдать каждый день в своих телефонах, какие новые опции появляются в мобильных банках и какие возможности у вас появляются. Ну, для примера могу сказать, что мы сейчас в мобильный банк вывели уже брокерские операции, то есть работу с ценными бумагами. Сейчас не нужно, соответственно, ехать в офис, не нужно подписывать какие-то бумаги, можно купить, продать простые облигации, не выходя из машины, в своем мобильном телефоне. Это повсеместная тенденция перевооружения, технологий. Из интересного могу что сказать: мы отпилотировали безбумажный офис. У нас десяток офисов работают вообще без бумаги. Даже подписи людям не нужно ставить: они специальные коды вбивают в систему, подтверждая те или иные операции. Сейчас мы эту технологию распространим на всю нашу сетку. Это такой яркий пример, который позволяет не только экономить время клиента в отделении, но и кучу лесных насаждений сберечь от вырубки. Ну и нам не нести затраты на бумагу и на печать. Кстати, это все очень дорогостоящие сервисы и атрибуты уже прошлого века, наверное. Вот в этом направлении мы активно движемся.
Скажите, расширение всех этих технологических опций сопутствует увеличению мошенничества с картами? Опций применения становится гораздо больше.
Анатолий Печатников: Операционные риски в рознице присутствуют. Это, кстати, касается не только банковской розницы — и продуктовой, да любой. Риски связаны как с внешними мошенническими действиями, так иногда и просто с ошибками персонала или, наоборот, со злоупотреблением персонала. Это все учетные вещи, они присутствуют. Я вам могу сказать, что мы, естественно, идентифицируем эти риски, мы их оцениваем. Мы ими даже управляем. И практика розницы именно группы «ВТБ» состоит в том, что у нас каждый новый год, когда мы планируем предстоящие операции и определяем наш финансовый план, конечно, закладываем ожидания по потерям именно от операционных рисков. Так вот, я вам могу сказать, что последние шесть лет в абсолюте мы постоянно снижаем плановые показатели убыточности по этому направлению именно потому, что так же, как параллельно развиваются новые сервисы и технологии, мы инвестируем огромное количество денег и ресурсов в борьбу с этими операционными рисками и с их минимизацией.
Можно сделать вывод, что уже нет. Что появление новых технологических опций не ведет сейчас к увеличению…
Анатолий Печатников: Скажем так, хорошо организованный бизнес, понимаете, он, что-то развивая, всегда понимает, какие угрозы в связи с этим возникают, и тут же инвестирует деньги в компенсацию этих угроз, которые мы видим, которые нам очевидны. Я могу сказать, что это огромная работа всего коллектива. Мы постоянно мониторим вообще международную ситуацию с мошенничеством в карточном бизнесе. Если мы что-то увидели в Южной Америке, какой-то новый вид мошенничества, четко понимаем, что через месяц это будет в Европе, через два месяца — в России. У нас есть полтора-два месяца на то, чтобы продумать меры, которые нам позволят минимизировать последствия этой новой угрозы. Это большая, колоссальная работа, которая ведется каждый день сотрудниками банка, поэтому мы стоим на страже интересов наших клиентов, защищаем их денежные средства и много достаточно инвестируем в эту работу.
Все наблюдают развитие мобильных сервисов, понимают, что, наверное, это снижает издержки банка. У нас один самый прогрессивный банк, не буду называть, очень, так сказать, предъявляет цифры, какие у него маленькие издержки, потому что он вообще ни с кем не общается на земле. Скажите, это общий путь или отделения человеку все равно необходимы для того, чтобы пользоваться всем спектром услуг?
Анатолий Печатников: Знаете, все-таки у нас какая философия: мы хотим работать с состоятельными людьми. Наша стратегия в том, чтобы максимально все рутинные, простые операции вывести из офиса, чтобы и клиент минимальное количество времени тратил на ежедневный бэнкинг. Да, заплатить за телефон, коммунальные платежи, какие-то текущие расходы произвести, чтобы это происходило автоматически и клиенту даже задумываться об этом не нужно было. Но при этом мы, высвобождая нашу наземную инфраструктуру от этих операций, оптимизируя ее работу, наоборот, все свободное время сейчас выделяем на общение с клиентом, на создание долгосрочных отношений с ним, потому что те новинки, которые появляются в банковской розничной индустрии, конкретно в нашем банке, конечно, требуют объяснения, разъяснения, убеждения. Мы как раз...
Не так просты, чтобы исчезнуть с улицы...
Анатолий Печатников: Да. Это же все-таки усилия тоже с нашей стороны — представить эти наши решения, объяснить, как этим пользоваться. И мы в это инвестируем время нашего персонала. Поэтому, если отвечать на ваш вопрос, мне кажется, полноценный, универсальный банк всегда будет присутствовать на наземной инфраструктуре. Трудно представить себе людей, которые, например, хотят организовать доверительное управление своими средствами, что это они сделают, не получив полноценную консультацию, может быть, даже две или три, не обсудив стратегию инвестирования, все условия, которые будут сопровождать эту сделку. Это, к сожалению, пока невозможно сделать даже по телефону — все требует личного общения. Поэтому офисы, мне кажется, будут присутствовать всегда, и вот именно по этому пути мы и движемся. Хотя технологии нам в чем помогают? Действительно, мы более эффективно используем время нашего персонала и заинтересованы в том, чтобы складывались именно такие доверительные отношения, появлялась эмоциональная привязанность, чтобы клиент видел внимательное отношение.
