«Конец близок». Голодающий Сенцов написал сестре из колонии

Украинский режиссер, осужденный в России на 20 лет в том числе за подготовку к терактам, рассказал, что чувствует приближение смерти. Его голодовка длится уже почти три месяца

Двоюродная сестра украинского режиссера Олега Сенцова сообщила об ухудшении состояния его здоровья. Наталья Каплан получила соответствующее письмо от своего кузена из российской колонии «Белый медведь».

Продолжающий голодать Сенцов написал, что уже почти не встает и чувствует приближение смерти. В Киеве вновь заговорили о готовности обсуждать условия обмена режиссера на россиян, отбывающих наказание на Украине.

Сенцов голодает уже почти три месяца. Пресс-секретарь уполномоченного по правам человека в РФ Татьяны Москальковой Алексей Зловедов сообщил «Интерфаксу», что состояние режиссера при этом «относительно стабильное».

Сенцов требует освобождения из российских тюрем всех, кого считает украинскими политзаключенными, кроме себя. У украинского режиссера весьма внушительная группа поддержки, состоящая в том числе из ярчайших представителей российской культуры и интеллигенции. Среди людей, переживающих за Сенцова, в частности, аниматор, режиссер анимационных фильмов Константин Бронзит:

Константин Бронзит аниматор, режиссер анимационных фильмов «Тут не вопрос спора, кто правду будет говорить, а кто неправду, как его состояние. Мы понимаем, что плохо. Я боюсь, что наше общество потеряло всякое ощущение хоть какого-то гуманизма. Речь идет не об убийце, не о маньяке, он никого не покалечил, никому не навредил. Там все было в теории, это был известный факт, никто его не отрицает, даже те, кто его осудил. Наверное, все-таки можно было бы в этой ситуации как-то пересмотреть, что-то можно сделать».

Нельзя, уверен юрист, член Общественной палаты РФ Илья Ремесло, утверждающий, что лично изучал материалы дела Сенцова. Режиссера обвинили в создании террористического сообщества, приготовлении к совершению двух терактов, а также в двух эпизодах незаконного оборота оружия и взрывчатых веществ. В итоге он получил 20 лет колонии строгого режима.

Согласно тексту обвинения, Сенцов и другие члены террористического сообщества готовились взорвать бомбы у мемориала «Вечный огонь» и памятника Ленину в Симферополе в ночь на 9 мая 2014 года. Кроме того, группа хотела поджечь офисы общественной организации «Русская община Крыма» и представительства партии «Единая Россия» в Симферополе.

Илья Ремесло юрист, член Общественной палаты РФ «Когда шел суд, материалы дела были выложены в открытый доступ, все желающие могли читать трансляцию издания «Медиазона», читать документы. Я глубоко убежден, что Сенцов виновен, потому что это подтверждается совокупностью всех доказательств. У него при обыске изъяли компьютер с запросами по материалам «взрывного» дела, его отпечатки пальцев обнаружены на оружии, на него показали все эти люди, которые были схвачены при проведении оперативного эксперимента, был еще биллинг переговоров, который также подтверждал эту версию. По совокупности всех этих доказательств только очень странный человек может полагать, что Сенцов невиновен. Когда говорят, что он не хотел совершать теракт, а хотел просто поджечь дверь — извините, читайте материалы дела».

Однако как минимум один из свидетелей обвинения Геннадий Афанасьев позднее в ходе допроса заявил, что его показания, зафиксированные на стадии следствия, были даны под принуждением. А биологический материал Сенцова, который был обнаружен на пистолете, изъятом у одного из задержанных, по словам самого режиссера, появился там после того, как его этим же пистолетом избили.

В последние месяцы не раз возникали разговоры о возможном обмене украинского режиссера на россиян, отбывающих наказание в украинских колониях. 7 августа украинский омбудсмен заявила, что Киев готов рассматривать такой обмен на любых условиях.

Многие эксперты считают, что политически целесообразно было бы отдать Сенцова Украине. Однако если в Кремле уверены в том, что он готовил реальный теракт, то, зная, как в российских верхах относятся к тем, кого считают террористами, можно предположить, что даже очевидная политическая целесообразность роли может не сыграть.