Толкнувший росгвардейца на несанкционированной акции в Москве Андрей Баршай получил три года условно

— К сожалению, в наших условиях, в реалиях нашей современной правовой системы, с учетом того, что это политическое дело, я считаю однозначно: это победа. Потому что очень много реальных сроков по делу о протестах в Москве, и вообще условных сроков у тех людей, которые какие-либо действия все-таки совершали по отношению к представителям власти, практически нет. Поэтому мы считаем с Андреем, что, безусловно, это победа. Что касается жалобы, мы ее подавать не будем, потому что в жалобе необходимо просить, чтобы отменили приговор Мещанского суда, и в этой ситуации, когда особенно Генпрокуратура выйдет с таким же представлением, то мы боимся того, что вдруг действительно будет отмена, потому что реально очень много процессуальных нарушений. Если их все указывать, то, возможно, будет отмена и будет новое судебное разбирательство, а мы этого не хотим.

— Как Андрей себя чувствует сейчас? Как провел первое время на свободе?

— Я надеюсь, отсыпается, потому что у нас два дня были очень тяжелые. Его очень рано увозили из СИЗО — их же увозят всех в одно время — и поздно привозили. То есть в восемь утра увозили, в 12 ночи привозили, на следующий день опять так же. Я думаю, что пока он просто отсыпается.

— В значительной степени это дело власти попытались свести если не к нулю, то к минимуму по части наказаний. Последний приговор тому свидетельство, потому что в наших условиях, когда оправдательные приговоры не выносят, просто по статистике их практически нет, условный срок воспринимается как оправдательный. Поэтому это означает реальное оправдание. Я думаю, что, может быть, особенно сейчас, когда гремит дело «Сети» (запрещенная в России террористическая организация. — Business FM) и когда впереди голосование по конституционным поправкам, они не хотят особенно размахивать кнутом и производить впечатление железное и страшное, а наоборот, мягкое, белое и пушистое в большей степени. Подводить итоги дела о протестах в Москве еще рано. Я думаю, что к нему еще будут возвращаться так или иначе, но у меня впечатление, что сейчас репрессии не в моде у власти. Именно сейчас. Что будет завтра — неизвестно. Потому что когда все начинают волноваться, власти отступают назад, а когда общество успокаивается, власть делает шаг вперед.

— Можно говорить о том, что многим повезло и им сократили срок?

— Им повезло, да, несомненно. Многим повезло, именно так и надо говорить. Это не следует воспринимать как показатель стратегического движения нашего государства в сторону мягкости и в сторону какого-то диалога с обществом. Оснований для этого пока что я не вижу. Скорее можно интерпретировать итоги дела как желание власти не возбуждать общество избыточно суровыми приговорами, я бы так сказал.