Иммунитет к изоляции: после пандемии мир останется глобальным. Комментарий Семена Новопрудского

Одно из самых распространенных рассуждений о жизни после коронавируса в том, что мы присутствуем при крахе глобального мира. Однако все, что мы наблюдаем в последние месяцы, кажущиеся вечностью (ВОЗ официально объявила пандемию всего чуть больше месяца назад, 11 марта) свидетельствует о неизбежности еще большей глобализации, считает колумнист BFM.ru

Сначала у меня для вас одна относительно хорошая новость из «глобального мира». С 6 марта ежедневно, по несколько раз в день, я наблюдаю за двумя графиками распространения вируса по планете: один график считает количество и долю умерших и выздоровевших в законченных случаях заражения, а другой — количество и долю критических больных в новых случаях. Так вот, с субботы, 11 апреля, доля критических больных в новых случаях (а самих этих случаев уже почти втрое больше, чем закончившихся), впервые за время наблюдений упала ниже 4%. И после нескольких недель слабого роста стала снижаться летальность в завершившихся случаях болезни. Вирус уже впятеро слабее, чем в начале эпидемии, и дальше по мере роста числа зараженных будет неуклонно слабеть, а летальность и нагрузка на медицину — падать. На том простом основании, что так всегда происходило до сих пор.

Почему даже сейчас, когда закрыты границы — в некоторых странах не только внешние, но даже часть внутренних, почти не летают самолеты, туризм кажется странным развлечением какого-то прошлого человечества, мир все равно остается глобальным?

Во-первых, потому, что человечество столкнулось с общей бедой, которая, очевидно, не признает государственных границ.

Во-вторых, потому, что все страны — богатые и бедные, развитые и отсталые — оказались практически в равной степени не готовы к борьбе с коронавирусом. На сегодняшний день единственная территория, которая, как писали СМИ, полностью победила пандемию, — крупнейший на Земле остров Гренландия. Там было зафиксировано 11 случаев, все больные излечились, и новых больше нет.

В-третьих, мир остается глобальным, потому что мы видим по всей планете примерно одинаковые меры борьбы с вирусом. Принудительные или добровольные изоляции, остановка большинства предприятий, запрет массовых мероприятий, разворачивание дополнительных медицинских мощностей, переоборудование под госпитали стадионов.

В-четвертых, совпадают по сути (но, увы, не по размерам) меры поддержки домохозяйств и бизнесов в условиях принудительной остановки экономики — экстренные вливания денег в банковские системы, адресные выплаты людям, налоговые и кредитные каникулы, замораживание арендной платы и коммунальных платежей. Наконец, обращение в Международный валютный фонд за экстренной помощью более чем 90 стран (почти половины всех государств мира), чего не было никогда в истории этой финансовой организации, тоже свидетельствует о глобальном характере экономической катастрофы.

Все эти факторы не разрушат, а, возможно даже, усилят глобальную взаимозависимость государств и после спада пандемии, когда вирус уживется с человечеством.

Вакцину и лекарства от коронавируса (если они появятся) необходимо будет производить в гигантских масштабах и сделать доступными по всему миру. Странам надо будет неизбежно восстанавливать торговое, экономическое, научное, туристическое сообщение. К слову, даже сейчас на всемирной удаленке мы пользуемся примерно одними и теми же технологиями, приложениями, гаджетами. Ни одно государство мира, даже самое богатое и развитое, не сможет полностью изолировать свою экономику от остальных, производить у себя все необходимое, отказаться от импорта технологий и товаров.

Более того, мы видим, что пандемия — классический и вопиюще наглядный пример проблемы, которая в принципе не решаема в масштабах никакого одного государства. Главное, чего теперь боятся государства, где пройден пик пандемии, а он так или иначе будет пройден везде, — новой волны заражений после открытия границ. Но полностью остановить перемещение людей и товаров через границы и внутри каждого государства невозможно физически. Нет стран, где при самом жестком карантине сидели бы дома и не работали абсолютно все.

Ни одна страна не выйдет из тяжелейшего экономического кризиса, в который загнали нас коронавирус и реакция человечества на него, без роста потребления и международной торговли. Для стран вроде Испании и Италии туризм — одна из важнейших отраслей экономики. И они сделают все возможное, чтобы туристы туда снова приезжали. Надо будет помогать беднейшим странам, чтобы они не стали дополнительными рассадниками голода и насилия.

О том, насколько самоизоляция помогает победить пандемию, можно спорить. Для решения глобальных экономических, политических, социальных проблем самоизоляция невозможна. И это бесспорно. Мы все, жители планеты Земля, плывем в одной лодке. И она, как мы теперь очень хорошо понимаем, точно не Ноев ковчег.