Страшнее вируса: чего боятся россияне. Комментарий Семена Новопрудского

Великий шведский режиссер театра и кино Ингмар Бергман говорил, что человек — это его страхи и демоны. То, чего боятся россияне, говорит о состоянии общества, национальной экономики и доверии людей своему государству больше и лучше, чем любые рейтинги политиков

Пандемия еще сильнее обострила главные страхи россиян — остаться без работы и денег при недоступности из-за высоких цен или низких доходов даже основных потребительских товаров, а также квалифицированной медицинской помощи.

По данным свежего социологического опроса «Социальное самочувствие россиян», который провел НИУ ВШЭ, 37% россиян на фоне пандемии коронавируса боятся потерять работу. Каждый пятый (21%) опасается того, что перестанут выплачивать зарплаты и пенсии. Фактически люди боятся прямого нарушения государством базовых конституционных прав — на труд и достойную жизнь.

В начале декабря данные своего исследования основных «коронакризисных» страхов россиян обнародовал холдинг «Ромир». По его данным, главным страхом россиян (60%) оказались рост цен и инфляция. На втором месте — низкие зарплаты (52%). На третьем (44%) — страх не получить качественные медицинские услуги. Только 33% боятся собственно новой волны коронавируса. К слову, примерно столько же (30%) заявили о недоступности или дороговизне медицинских услуг.

В России даже по официальным данным примерно треть тех, у кого доходы ниже прожиточного минимума, имеют постоянную работу. При этом как раз примерно треть россиян, по разным опросам, сами считают себя бедными. Хотя, по оценке Росстата, бедных в России примерно 13,5% населения.

Даже наличие работы зачастую не гарантирует людям достатка, а иногда и просто возможности сводить концы с концами. Потеря работы и перебои с зарплатой и без коронавируса остаются постоянными страхами россиян с 1990-х годов. Но они естественно резко обострились во время пандемии, особенно когда государство ввело странный режим самоизоляции и принудительных «каникул», обязав тем не менее работодателей продолжать как-то платить зарплаты.

Понятно, почему пандемия и методы борьбы с ней еще сильнее обострили этот национальный страх нищеты. В России, в отличие от тех же европейских государств или США, и до пандемии несколько лет шло планомерное падение реальных доходов населения. По сути, россияне не успели выйти из одного личного финансового кризиса, как сразу грянул новый, еще более сильный.

Страх остаться без пенсии тоже постепенно все более отчетливо укореняется в народном сознании. Его явно усилило повышение пенсионного возраста после многолетних публичных заявлений на высшем уровне, что такого не произойдет. Свою роль тут сыграла и заморозка пенсионных накоплений. Поначалу государство заморозило их на один год в 2013-м и клятвенно обещало, что потом разморозит и вообще «больше так не будет», однако обмануло людей, а сама заморозка теперь законодательно продлена до 2023 года.

Конечно, навыки выживания вопреки государству и отдельно от государства у россиян имеют глубокие корни и постепенно развиваются в последние годы под влиянием внешних обстоятельств. Конечно, привычка к бедности у многих семей передается чуть ли не как главная семейная традиция из поколения в поколение. Но вряд ли люди, больше всего опасающиеся в любой момент оказаться в нищете, будут думать о том, как развивать свою страну, придумывать выдающиеся технологии и заботиться о будущем. Пока большинство населения живет по принципу «нам бы день простоять, да ночь продержаться», все заявления чиновников о прорыве России в новое качество жизни так и останутся пустыми разговорами.