Путин высказался на темы справедливости и безопасности для всех. Комментарий Георгия Бовта

На Валдайском форуме президент России в очередной раз высказался по поводу спецоперации на Украине и противостояния Западу. Прозвучали при этом и тезисы, ранее не встречавшиеся ни в одном из его выступлений

Владимир Путин выступил на заседании дискуссионного клуба «Валдай» с часовой речью, после которой еще больше трех часов отвечал на вопросы собравшихся. До этого пресс-секретарь президента Дмитрий Песков заявлял, что речь главы государства будут изучать, читать и перечитывать. На что в выступлении президента стоит обратить особое внимание?

В целом о речи Путина на Валдайском форуме можно сказать, что она носила исторически-философский характер. Хотя он в ходе выступления и оговорился: дескать, когда я работаю, никогда не думаю об исторических свершениях, а делаю то, без чего нельзя обойтись. На самом деле, конечно, в данном случае это было не совсем так: выступая на «Валдае», то есть работая президентом-спикером, дающим, по сути, пресс-конференцию, Путин как раз старался описать происходящее, в том числе свои действия, в широком историческом и даже философском контексте. Так сейчас особенно не принято в политике, превратившейся в текущий инфотейнмент с временными ориентирами не далее текущего и следующего политического цикла.

По своей тональности его выступление оказалось достаточно спокойным, если учесть, что речь произносилась на фоне широкомасштабных боевых действий на Украине. Им Путин, разумеется, уделил большое внимание. Но не комментировал подробно ход конфликта. Почти не давал оценок наиболее драматическим эпизодам специальной военной операции. Не высказывал он и каких-либо конкретных мирных предложений. Еще не время для них. Разве только с издевкой отнесся к обвинениям со стороны Киева в том, что россияне сами обстреливают своих военных, контролирующих Запорожскую АЭС. Не стал он подробно отвечать и на вопрос модератора, в чем состоит конечная цель действий на Украине, а то якобы многие не понимают. Сказал лишь, что главная цель — защита Донбасса. Вслед за чем не последовало никаких подробных разъяснений о демилитаризации и тем более денацификации.

В то же время Путин вновь поставил под сомнение, опять же с исторической точки зрения, самодостаточность Украины как государства, по-прежнему считая, что оно носит искусственный характер, а гарантии его целостности могли бы покоиться только на гарантиях со стороны России. Лишь одна подробность промелькнула в отношении текущих боевых действий — когда президент сказал, что соотношение потерь на поле боя у ВСУ к российским семь или восемь к одному.

Центральной темой, конечно, стало противостояние Западу. Не текущее, тактическое, не сиюминутное, а именно цивилизационное, стратегическое, уходящее корнями в историю и охватывающее противостояние не только экономическое и военно-политическое, но и ценностное. Хотя российский президент и сказал, что Россия не хочет быть ни врагом Западу, ни тем более навязывать кому-то свою гегемонию, все содержание его выступления говорит о том, что с нынешним Западом нам не сойтись. И нас при этом ждет самое непредсказуемое десятилетие после Второй мировой войны.

В этом во всем многим, наверное, не хватало какого-то более или менее конкретного описания образа того желаемого будущего, которое мы хотели бы построить после — по итогам этого бурного десятилетия. Помимо уже привычных, но неконкретных формул насчет многополярного мира. Впрочем, нельзя объять необъятное и обо всем рассказать даже за несколько часов, в течение которых выступал Путин. В принципе, даже и контуры такого будущего можно вполне описать в терминах уже имеющихся международных конвенций и документов ООН. Проблема в том, что в контексте текущей политики и на фоне широкого применения двойных стандартов многие термины и концепции международного права достаточно сильно дискредитированы. И пока на сегодня, увы, нет общего понимания ни справедливости, ни безопасности, каковые слова вынесены в название нынешнего Валдайского форума.

Тезисам об исчерпании Западом своего исторического и, как выразился Путин, творческого потенциала он постарался придать именно историко-философское звучание. Во многом поэтому в нынешней путинской речи оказалось так много цитат тех, кто в разное время формулировал смыслы русской цивилизации, отличной от западной. Например, он использовал фразу Солженицына о том, что «для Запада характерно длящееся ослепление превосходства». Клеймил нынешних западных либералов, сравнивая их с нацистами, за то, что пытаются «отрицать существование культуры и искусства своих оппонентов», запрещая, по словам Путина, Достоевского и Чайковского. Подкрепив цитатой уже из Достоевского: «Все, что исходит из бесконечной свободы, заканчивает бесконечным тоталитаризмом».

Любопытно, кстати, что, изучая творчество Достоевского, великий Николай Бердяев считал роман «Братья Карамазовы» и особенно его главу «Великий инквизитор» вершиной философских исканий русского писателя. Там как раз Достоевский и сталкивает между собой два мировых начала, задаваясь вечными вопросами: какая цивилизация будет более привлекательна для личности и на каком основании ее строить? Это может быть, с одной стороны, идея всесторонней свободы, а с другой — эта цивилизация может быть построена на основаниях суровой необходимости. Человечество находится перед выбором. Причем Бердяев как раз под тоталитаризмом позже понимал советский социализм, который, мягко говоря, недолюбливал.

Цитировал Путин ранее, кажется, ни разу не упоминавшегося им великого русского философа Зиновьева, который «еще более 20 лет назад говорил, что для выживания западной цивилизации необходимы все ресурсы планеты». В чем Путин с ним согласился. Зиновьев, автор множества книг о советском строе и обществе, самой знаменитой из которых является антиутопия «Зияющие высоты», за которую он был лишен даже военных наград, под конец жизни был действительно страшно разочарован в Западе, вернувшись на родину в связи с натовскими бомбардировками Югославии.

Российский президент начал говорить о своем разочаровании в Западе еще во время своей знаменитой Мюнхенской речи в 2007 году. И с тех пор не раз напоминал, что его тогда не услышали. И это, увы, так. В последний раз роковым образом его не услышали перед началом боевых действий на Украине. Тогда как, по словам Путина, «нужно выслушать всех и строить симфонию человеческой цивилизации».

Кажется, раньше он также никогда не упоминал в политическом смысле слово «симфония». Теперь же мы присутствуем лишь при первых аккордах исполнения совершенно непредставимого еще пару лет назад произведения. Дирижер известен. Жанр примерно понятен. Эх, если бы еще хотя бы одним глазком заглянуть в партитуру. Но в российской истории, согласно законам самой русской философии, по всем нашим канонам, так не было никогда принято. Мы чаще всего играем свои великие исторические дела «прямо с листа». Как говорится, от самой нашей загадочной души.