«Один пояс — один путь»: сможет ли Россия протоптать к нему свою дорожку? Комментарий Георгия Бовта

Мировые лидеры, включая президента России Владимира Путина, собрались в Пекине на громкое мероприятие, посвященное десятилетию инициативы «Один пояс — один путь». Сможет ли Россия в нее как-то встроиться?

В Пекине проходит III Международный форум «Один пояс — один путь», посвященный десятилетию действия программы. Для участия в нем в Китай прибыл российский президент Владимир Путин. У него запланированы переговоры с председателем КНР Си Цзиньпином и уже состоялись двусторонние встречи с президентом Вьетнама, премьером Таиланда, премьером Венгрии Виктором Орбаном, президентом Монголии и президентом Лаоса. На форум в Пекин приедут лидеры 23 государств, а всего участвуют представители 90 стран. Темой нынешнего форума станет «Высококачественное сотрудничество в рамках «Одного пояса — одного пути».

За десять лет осуществления мегапроекта он успел охватить 150 стран мира и 30 международных организаций. По данным МИД КНР, запущено более трех тысяч энергетических, инфраструктурных и промышленных проектов, потребовавших в совокупности инвестиций почти на 1 трлн долларов. Только два крупнейших государственных китайских банка развития предоставили под это кредитов на 331 млрд долларов, что в свою очередь привело к значительному увеличению задолженности развивающихся стран перед Китаем. В последние годы, правда, на фоне назревающего кризиса на рынке недвижимости КНР темпы зарубежного кредитования резко замедлились.

Десять лет назад многие в России возлагали на «новый Шелковый путь» надежды в том плане, что он мог бы отчасти затронуть и Россию, став мостом между Европой и Китаем. Сегодня это неактуально, поскольку на границе России с Европой сейчас подобие бетонной стены. Однако и помимо этого Китай не направлял в Россию сколь-либо значительных прямых инвестиций, да и сейчас не направляет.

Тем не менее двусторонняя торговля на фоне западных санкций растет как на дрожжах. По объему товарооборота нынешний год может побить рекорд предыдущего в 190 млрд долларов, увеличившись за девять месяцев на 29,5% — до 176,4 млрд долларов. Китай ввез в Россию товаров на 81,4 млрд долларов. А Россия в Китай — на 94,9 млрд долларов. Притом китайский экспорт в Россию, в отличие от прошлого года, растет быстрее, чем российский в Китай. Китай стал вторым после Индии покупателем российской нефти. Причем платит в относительно конвертируемых юанях.

С газом сложнее, хотя Россия в текущем году стала крупнейшим поставщиком газа в Китай, потеснив Катар и Туркмению. Однако эти объемы пока лишь в очень малой доле могут компенсировать «Газпрому» потерю европейского рынка, куда в лучшие годы направлялось 175 млрд кубометров газа в год, а в этом году поставки будут на две трети ниже. Экспорт газа в Китай растет медленно. В прошлом году подписан контракт, предусматривающий поставки по дальневосточному маршруту до 10 млрд кубометров в год в течение 25 лет. По «Силе Сибири» поступает 22 млрд кубометров, они могут вырасти до 30 млрд.

Большие надежды возлагались на газопровод через Монголию «Сила Сибири — 2» с объемами до 50 млрд в год, но в марте в ходе визита Си Цзиньпина в Москву его согласовать не удалось. Хотя он и не похоронен. Китайский оператор, государственная CNPC, жестко торгуется по цене, также не решен и вопрос финансирования — или кредитования — проекта. Сейчас газ, поставляемый по «Силе Сибири — 1», самый дешевый для Китая, намного дешевле, чем цены прежних поставок в Европу. По данным китайской таможни за 2020-2021 годы (за 2022 год она их не раскрывает), российский газ был в два с лишним раза дешевле, чем по трубе из Мьянмы, и на 30-50% дешевле, чем из Туркменистана, Казахстана и Узбекистана.

Перечисленные три страны могут выступать не только конкурентами России на газовом рынке, но и партнерами. Тем более что газопроводную систему Центральной Азии в значительной мере еще с советских времен контролирует «Газпром». Недавно подписано соглашение о поставках газа в Узбекистан транзитом через Казахстан. У обеих стран есть свои газовые месторождения, но темпы добычи не успевают за внутренним спросом, к тому же газ был законтрактован Китаем, но Узбекистан был вынужден его даже прекратить. Пока, правда, речь о небольших объемах российских поставок — не более 3 млрд кубометров в год каждой из двух стран.

Куда более серьезный игрок — Туркмения, располагающая пятыми по объему в мире запасами газа. Основной покупатель тут — Китай, около 30 млрд кубометров в год, и это менее половины туркменской ежегодной добычи. У Ашхабада есть планы наладить экспорт в Европу по Транскаспийскому трубопроводу, отчасти заместив российскую долю, а также нарастить в полтора раза экспорт в Китай. Теоретически в этом тоже может поучаствовать «Газпром», обеспечив транзит. У Ашхабада есть и конкурирующий с «Силой Сибири — 2» проект строительства новой трубы из Китая в Туркменистан, хотя туркменский газ для Китая и выходит на 30% дороже российского. Равно как еще с 1990-х годов обсуждают план строительства трубопровода через Афганистан в Пакистан и Индию. Кто в нем только не участвовал: помимо американцев и индийцев, даже аргентинцы пытались. Сейчас прокладка заморожена, ограничившись отрезком между Афганистаном и Пакистаном.

В любом случае все эти проекты требуют времени и огромных инвестиций с неопределенным сроком окупаемости. Особенно если Китай начнет последовательно, как обещает, проводить политику перехода на возобновляемые источники энергии после 2030 года.