«Сегодня нам запретят 20 сим-карт, завтра нам запретят 10 пар носков. Это мы должны решать, цензурировать весь контент, который смотрит ребенок. Здесь государство пытается за нас решить, что должен наш ребенок делать и опять же обязать нас заниматься бюрократией. То есть я, родитель, должен потратить несколько часов, чтобы разобраться, как и что это делать. И чтобы государство ограничило моего ребенка в доступе к информации».

«Для меня очень странно выглядят все эти действия. Попытка имитации бурной деятельности с целью защитить нас от телефонных мошенников, с которыми государство не может справиться. То есть нас пытаются ограничить во всем и навязать какие-то определенные правила, в том числе для наших детей. Почему нас хотят ограничить в наших желаниях иметь определенное имущество, активы, потому что сим-карта — это тоже имущество. Сегодня нам запретят 20 сим-карт, завтра нам запретят десять пар носков. Что касается детей, тут аналогичная ситуация, то есть мы взрослые в ответе за наших детей, мы должны понимать, что делает наш ребенок в интернете, какими ресурсами пользуется. Это мы должны решать, мы должны цензурировать весь контент, который смотрит ребенок. А государство пытается вновь за нас решить, что должен наш ребенок делать, и опять же обязать нас заниматься бюрократией. Возьмем многодетную семью, пять детей, у каждого есть симки, телефоны, планшеты».

«Что касается продавцов, то здесь сложно сказать, какой и куда доступ они будут иметь и будут ли они видеть полное количество сим-карт, исходя из данных от всех операторов. Но сама идея касательно 20 симок на одного человека, мне кажется, необдуманным и достаточно поспешным решением. Потому что если мы посмотрим обычную многодетную семью, которой, может быть, пять детей, все эти сим-карты, как правило, оформлялись на родителей. Если у людей есть еще какой-то умный дом, дача с воротами, которые открываются на сим-карту, то получается, что, в принципе, люди у нас будут достаточно сильно ограничены. У меня не пятеро детей, а трое, у меня уже где-то больше 27 симок, потому что у каждого по телефону, у каждого по планшету, автоматика ворот дома, автоматика ворот на даче, умные дома, где это все требует определенных симок. Мне также придется выходить из ситуации, просить кого-то оформлять сим-карты, каких-то родственников на свое имя. Поэтому эта инициатива, она, откровенно говоря, странная, и это некая имитация бурной деятельности. По факту это никаким образом никак не повлияет на количество звонков от мошенников, и это все запретами не решается. Что касается доступа продавцов сим-карт и оператора связи к данным других операторов связи, то здесь тоже будет иметь место некое нарушение закона о персональных данных. Потому что если я пришел к одному оператору, скажем, «Билайн», а у меня в МТС, либо в «Мегафоне» еще по 5, 10, 7 симок, то каким-то образом этот оператор, либо даже конкретно этот менеджер должен получить доступ к данным моих контрактов у другого оператора. А это уже не коммерческая тайна, это уже и персональные данные, здесь есть ряд нарушений законов».

«Здесь есть два существенных момента. Первое — это надо взять и посмотреть на опыт наших «партнеров», а опыт говорит о том, что все крупные корпорации активно сотрудничают со специальными службами своих стран, соответственно, с американцами. Активно предоставляют информацию, доступ к нужным ресурсам, это сотрудничество есть, и от этого никуда не деться. Если мы будем запрещать аналогичное сотрудничество российским спецслужбам с нашими разработчиками, мы будем выступать в роли догоняющего и не сможем работать на пресечение преступления, например, терроризма. Но есть другой существенный момент — это опыт такого взаимодействия, и опыт-то не совсем позитивный. Если что-то, где-то имеет дверь для того, чтобы войти в систему, эту дверь могут использовать как преступники, как хакеры, так и не совсем чистые на руки сотрудники правоохранительных и специальных служб. К сожалению, это опасение вполне обосновано, и здесь необходимо опять же говорить о том, что какая ответственность будет в случае, если такое повторится. Дело в том, что опять же из-за ужесточения ответственности за утечку информации компания может столкнуться с многомиллиардными штрафами, с оборотными штрафами. Как вы знаете, уже в этом году эти поправки вступят в действие, и как доказать, что утечка произошла не по вашей вине, а из-за того, что сотрудник специальных и правоохранительных служб совершил халатность. И я даже практически и теоретически не представляю, как это можно доказать, всегда будет виновата организация. А организация выполнила требование закона, она предоставила доступ либо предоставила данные сотруднику правоохранительной системы и все. Поэтому опасения крупного IT-бизнеса вполне оправданы».

«Российские власти не могут контролировать эти звонки. С точки зрения ведения расследования, если вам позвонил телефонный мошенник по мессенджеру, я не представляю, как прикрутить к делу этот разговор, если только человек не вел запись. Фактически влезть в канал связи, расшифровать этот разговор сложно, поэтому власть думает идти по пути запрета. С точки зрения запрета необходим трафик этого мессенджера, чтобы знать, как запретить протокол не просто отправки сообщений, а именно общения. Чтобы его вскрыть, нужно иметь ключи шифрования, чтобы понять, что передается — текст, видео или аудио».