«Значение Покровска велико, потому что дальше идет открытая местность без крупных населенных пунктов, практически до границы Днепропетровской области несколько десятков километров, которые технически и теоретически можно попытаться быстро освободить. К северу от Покровска на украинской территории еще есть другие крупные населенные пункты. Дальше, если двигаться по Днепропетровской области, ближайший крупный населенный пункт — Павлоград. Близость вооруженных сил Российской Федерации к Павлограду позволяет нарушать работу предприятий в Павлограде, которые занимаются выпуском боеприпасов, ракетного вооружения и дронов. Волчанск — совсем другая ситуация, это граница Харьковской области. Это операция по созданию санитарного кордона вдоль российской территории на территории Украины. Судя по тому, что мы видим, вооруженные силы Российской Федерации его контролируют. Это дает, во-первых, отсутствие крупного укрепрайона ВСУ в непосредственной близости от нашей границы, дает возможность продолжения расширения того санитарного кордона, который создается вдоль территории Российской Федерации, и воспрепятствования провокационных действий, ударов дронами по российской территории. Продвижение дальше возможно, но все зависит от того, какие решения примет высшее военно-политическое руководство Российской Федерации. Ближайший крупный населенный пункт к Волчанску — это Харьков, крупный город, имеет определенные ресурсы для обороны. В случае продвижения наших вооруженных сил в сторону Харькова это будет понято Киевом как угроза, и туда будут перебрасываться резервы. Последние месяцы все города, которые мы освобождали, не идут ни в какое сравнение с Харьковом по размерам, по возможностям обороны. Это мощная и очень сложная цель. Пока непонятно, насколько она нам сейчас нужна, так как Харьков находится в глубине украинской территории, а не вдоль границы. Если мы будем создавать санитарный кордон, то тратить огромные ресурсы на Харьков смысла особого не имеет».

«Во-первых, сейчас идет конфликт, крупнейший со времен Второй мировой войны в Европе, ситуация вокруг Украины. Этот конфликт очень сильно разогнал закупки вооружений и военной техники в европейских странах. Далее был кризис на Ближнем Востоке, тоже вызвал закупки у всех соседних стран. Глядя на все эти ситуации, страны, которые не замешаны напрямую в тех или иных конфликтах, тоже начинают что-то менять, улучшать. По опыту этих конфликтов становится ясно, что многие страны готовились к прошлой войне. Сейчас надо в корне менять структуру вооруженных сил, менять закупки военной техники, покупать дроны, более серьезно заниматься радиоэлектронной борьбой. Весь остальной мир тоже смотрит на это, плюс еще и Венесуэла добавилась. Еще один фактор играет большую роль — санкционный режим по российской военной технике. Некоторые покупатели российских вооружений, которые входили в топ-3, перестали закупать военную технику у России. Алжир остался, Индия сократила закупки. Китай сам по себе прекращал интересоваться нашей техникой, потому что сами серьезно развили собственный военно-промышленный комплекс. Санкционный режим на Китай тоже оказывает свое влияние. У Соединенных штатов все очень неплохо с авиационными программами, с истребителем пятого поколения F-35. С Турцией вопрос не решен, но Турция хочет получить F-35. Турция развила свой военно-промышленный комплекс за последние 10 лет и начала предлагать везде дроны, боеприпасы, ракеты. Турецкие дроны, Байрактар везде в Африке, в Азии, Латинской Америке в том числе, потому что это недорого. Американские дроны дорогие, а турецкие недорогие. Первый топ компаний растут, но это уже рыночная ситуация. Те, у кого и было все в порядке, становится еще лучше, чем у новых игроков».

«Необычно, что Италия предлагает такое решение для европейской части НАТО. То есть не Соединенные штаты, не Германия, не Великобритания, а именно Италия. Конечно, это полностью реально. Искусственный интеллект — это набор технологий, который используется в программировании уже повсеместно. Что предлагает итальянская компания? Создать систему, которая с использованием современных компьютерных технологий, которые мы привыкли называть ИИ, — искусственный интеллект, будет анализировать огромное количество информации, которой располагают системы противовоздушной обороны. То есть информация о самолетах, которые летают по гражданской системе, информация о том, что видят военные системы, информация о том, что видят радары противовоздушной обороны, дальнего радиолокационного предупреждения, самолеты AWAKS. Если все это собирать в кучу, анализировать в реальном времени и с использованием вот этих технологий предлагать решения, то любая система ПВО станет намного более эффективной. А дальше возникает вопрос, как это все соединить с тем, что есть на вооружении сейчас у стран НАТО. Допустим, стоит солдат с переносным зенитным ракетным комплексом, как он узнает о том, что решила система ПВО с искусственным интеллектом? В простом виде никак. Речь о том, чтобы соединить системы ПВО разнородные, разрозненные, созданные разными компаниями в разных странах, чтобы они все могли общаться между собой по какому-то единому протоколу. Если в эту сеть общения вдруг встроится некий мозговой центр с искусственным интеллектом, тогда все это будет работать. И предпосылки для того, чтобы это все заработало, уже есть, созданы технологически. Возможно, вопрос сейчас на самом деле постепенно переходит уже в политическую плоскость. Непосредственно руководство Бундесвера германского подключится к этой системе или не дадут такой команды, удастся Италии протолкнуть эту идею на самый верх НАТО или не удастся. Ну, а как это будет происходить, мы увидим. И еще один немаловажный вопрос. Нам тоже нужно тем же самым заниматься, и очень надеюсь, что мы этим занимаемся, и здесь находимся также в первой тройке мировых решений. Очень хотелось бы на это надеяться, потому что опоздать в этих технологических гонках — это смерти подобно».

«Предположим, что все это действительно так — у голубей появился некий нейроинтерфейс, с помощью которого можно ими управлять. Либо мы должны заранее внести в этот нейроинтерфейс некую программу, либо мы должны иметь канал радиосвязи с этим голубем. Если есть канал радиосвязи, это все подвержено радиоэлектронной борьбе — взлому, нарушению, постановке помех и так далее. А если мы полетное задание вносим в нейроинтерфейс, то можно предположить, что там очень совершенный микрокомпьютер — буквально одна микросхема, которая содержит всю нужную информацию о полетном задании, есть цель номер один, есть цель номер два, например, если цель номер один не достигается; правила взаимодействия в стае голубей, как они будут делить цели между собой, как они будут взаимодействовать, на каких эшелонах, каким образом они будут вести атаку, как они будут искать эту цель. В принципе, это теоретически все возможно, если это правда. Вот тут самые основные вопросы. Честно говоря, про эту компанию есть несколько новостей за последние два года — очень шумных, очень громких, и все. То есть если это настолько продвинутый разработчик, наверное, все предыдущие технологии, которые были от этой компании, уже должны использоваться в быту либо в экономике. Но пока, насколько я понимаю, это не так. Есть только какие-то исследования, которые в будущем приведут к каким-то результатам».

«На данный момент известно, что применялись американские ракеты ATACMS. Это баллистическая ракета, которая запускается комплексами типа HIMARS, MLRS, на вооружении ВСУ есть нескольких десятков единиц. Какие тут можно сделать выводы: первое — Соединенные Штаты дали разрешение на применение ракет ATACMS по целям на исконно российской территории, раньше таких разрешений США не давали, это произошло впервые. Второй момент в том, что ракеты ATACMS — это баллистические ракеты, которые так же, как ракеты «Искандер» или «Кинжал», летят через верхние слои атмосферы. В процессе их полета они недосягаемы для систем противовоздушной, противоракетной обороны, кроме специализированных комплексов, которые только создаются сейчас для дальнего заатмосферного перехвата. Сбивать такие ракеты можно только на финальной стадии полета, когда они входят в атмосферу и приближаются к объекту. У этого есть свой серьезный минус — непосредственно около объекта цели только происходят оборонительные сражения с уничтожением этих ракет. Жители Воронежа стали свидетелями такого оборонительного сражения нашей системы противовоздушной обороны. Будут повторяться случаи или нет, вопрос сложный, он политический. Надо быть готовыми к этому. В случае с Воронежем мы, вероятно, оказались готовы к такого рода удару, и ракеты были поражены. Надо еще понимать, что не любыми системами ПВО могут сбиваться баллистические ракеты. «Панциря» здесь будет явно недостаточно, должны быть системы ПВО типа С400, С300 последних модификаций, С500 самая современная. В принципе по баллистическим целям могут работать новейшие комплексы типа «Бук», это войсковая ПВО на гусеничном ходу. Понятно, что для того, чтобы эти комплексы все вместе работали по таким объектам, эти объекты должны быть обнаружены заранее радарами систем противовоздушной обороны, потому что время полета таких ракет идет буквально на десятки секунд. Времени расчехлить комплекс ПВО и приготовить его к работе не будет. Комплексы должны находиться в боеготовом состоянии, радары должны постоянно сканировать пространство в обнаружении таких объектов».