«Школьный стрелок» Сергей Г., взявший прошлой зимой в заложники одноклассников, а также застреливший учителя и полицейского, направлен на принудительное лечение. По решению Бутырского суда Москвы 16-летнего подростка поместят в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением. Защита считает решение закономерным. А вот часть потерпевших не верит в невменяемость юноши и намерена обжаловать постановление в Мосгорсуде.

«Через год-два он выйдет (из больницы) со справкой и опять будет всех убивать», — поделилась своими опасениями мать погибшего учителя Андрея Кириллова Надежда Кириллова.

Поскольку дело в отношении подростка рассматривалось в закрытом режиме (на момент совершения преступления ему было 15 лет), судья Юлия Шелепова огласила только вводную и резолютивную часть постановления о применении к юноше мер медицинского характера. По той же причине в зал пустили только пишущих журналистов, оставив съемочные группы дожидаться исхода дела на первом этаже.

Процедура заняла считанные минуты. Судья постановила оставить подростка под арестом до тех пор, пока юношу не доставят в медицинское учреждение. Гражданские же иски потерпевших на общую сумму более 12 млн рублей она оставили без рассмотрения, однако разъяснила, что пострадавшие могут подать их в порядке гражданского судопроизводства.

Все это время подсудимый — коротко стриженый юноша, стоявший в клетке с бронированным стеклом — вел себя спокойно. Поддержать его пришла мать. Заметно повзрослевший за год парень не прятал лица от репортеров, а когда судья принялась разъяснять ему суть своего решения, понимающе кивал.

Убийство в школе

Утром 3 февраля 2014 года ученик 10-го класса «А» школы № 263 в столичном районе «Отрадное» взял из дома две охотничьи винтовки своего отца и отправился к себе в школу. Подросток надел длинную шубу матери, чтобы под ней спрятать оружие. Он застрелил 29-летнего учителя географии Андрея Кириллова, а одноклассникам не разрешал покинуть класс. Парень ранил старшего сержанта полиции Владимира Крохина, который вместе с напарником прибыл на место происшествия. Его коллегу, прапорщика Сергея Бушуева он убил. Мальчика уговорил сдаться его отец.

Десятикласснику инкриминировали три статьи УК: «Убийство двух лиц, совершенное в связи с осуществлением лицом своей служебной деятельности», «Покушение на убийство», а также «Захват заложника, повлекший умышленное причинение смерти человеку» (пункты «а» «б», «к» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и пункты «а» и «б» ч.2 ст. 105, ч. 4 ст. 206 УК РФ). За все это школьнику грозило не более 10 лет колонии, так как он совершил преступление в несовершеннолетнем возрасте.

Однако проведенная в институте им. В.П. Сербского психолого-психиатрическая экспертиза диагностировала у юноши наличие психического расстройства в виде недифференцированной шизофрении в острой форме, которому свойственны внезапные приступы агрессии. Медики рекомендовали направить юношу на принудительное лечение в психиатрический стационар. Поэтому прокуратура направила в суд ходатайство о применении к подростку мер медицинского характера.

Оглашая постановление, судья переквалифицировала одну из вмененных Сергею Г. статей Уголовного кодекса РФ — «Захват заложников» (часть 4 статьи 206 УК РФ) на статью «Незаконное лишение свободы» (часть 2 статьи 127 УК РФ). Однако ввиду того, что юноша не достиг возраста, когда наступает ответственность за данное деяние, суд прекратил производство по статье 206 УК РФ.

Из чего сложились иски

Напомним, что в ходе судебного разбирательства все потерпевшие предъявили к подсудимому иски. Позже Владимир Крохин, которому родители юноши оплатили расходы на лечение, от материальных претензий отказался. Остальные требовали компенсировать им моральный вред. Так, вдова Андрея Кириллова Елена Кириллова и его мать Наталья Кириллова просили взыскать с подсудимого по 3 млн рублей. Столько же они требовали выплатить в пользу 4-летнего сына педагога Максимилиана.

Кроме того, родственники погибшего просили назначить ежемесячные выплаты в связи с утратой кормильца на содержание сына погибшего в размере 68 тысяч 473 рублей. Потерпевшие просили возложить выплаты на родителей школьника до достижения сыном погибшего совершеннолетия. В случае если тот поступит на учебу в вуз, то до 21 года.

Жена погибшего полицейского Сергея Бушуева Елена также присоединилась к искам, настаивая на выплате ей компенсации нравственных страданий в сумме 3 млн рублей.

Потерпевшие обжалуют решение суда

Решение о направлении юноши на принудительное лечение вызвало возмущение у части потерпевших. Так, с ним не могли смириться близкие Андрея Кириллова. Надежда Кириллова считает, что парня следовало посадить. Нахождение же в стационаре может привести к тому, что вскоре (освидетельствование проводится каждые полгода, давая возможность в будущем перейти на амбулаторную форму лечения) убийца окажется на свободе.

Представлявший интересы вдовы и матери погибшего учителя адвокат Игорь Трунов заявил, что от имени своих доверителей будет обжаловать в Мосгорсуде сегодняшнее решение Бутырского суда. Юрист не согласен с выводами психиатрической экспертизы. «Мы считаем, что прослеживается заинтересованность, корыстная составляющая. Экспертиза незаконная, необоснованная и содержит элементы фальсификации», — заявил он. По мнению адвоката, подросток вполне нормален. «Я не сомневаюсь в его адекватности, так как наблюдал его полгода. Его вина абсолютно очевидна и доказана, и единственный вопрос, который должен был решать суд, какое наказание ему назначить», — сказал он.

Трунов сообщил, что потерпевшие намерены заявить иски о компенсации морального вреда в рамках уголовного дела, которое расследуется в отношении отца подсудимого, пенсионера МВД Виктора Гордеева. Ему инкриминируется «Небрежное хранение огнестрельного оружия, повлекшее смерть двух или более лиц» (ч. 2 ст. 224 УК РФ). Отцу школьника грозят обязательные или исправительные работы либо лишение свободы на срок до 2-х лет.

По словам юриста, отдельно в суд будут также поданы иски о назначении семье Кирилловых пенсии по утрате кормильца.

По мнению Трунова, в том, что подросток взял в руки оружие, виноваты, прежде всего, его родители. «Когда я спросил отца, зачем он водил сына в карьер и в тир пострелять, его отец ответил: «А что мне его на балет водить?». «Вот такой менталитет у отца», — заметил адвокат.

По его сведениям, незадолго до случившегося подросток пережил стресс — в школе произошел некий скандал с участием учителей и жены бывшего директора школы. Однако с чем он был связан и какое отношение к нему имел подсудимый, Трунов пояснить не смог. «Допрошенные в суде учителя знали о нем со слов других и внятно объяснить не смогли», — сказал он.

Вменяемым парня считает и вдова Сергея Бушуева Елена. Однако, покидая суд, она сообщила, что не станет оспаривать постановление суда.

«Ожидаемое» решение

В свое время адвокат Сергея Г. Владимир Левин назвал решение о направлении подростка на принудительное лечение «ожидаемым». «Оно основано на экспертизе, которую никто серьезно не оспорил», — заявил он. Левин не сомневается в том, что подросток болен. «Я понял это при первом свидании с ним. Это выражалось в его философских теориях, в том, как он себя вел. Он хотел узнать, есть ли жизнь после смерти, покончить с собой и сделать это прилюдно, чтобы привлечь внимание»,— сказал адвокат.

Юрист считает, что суд правомерно не стал рассматривать заявленные в ходе процесса иски — в рамках дела о применении мер медицинского характера это не предусмотрено, пояснил он.

Адвокат добавил, что потерпевшие, действительно, могут выставить счет родителям подростка в рамках гражданского судопроизводства после вступления сегодняшнего решения в силу. Однако он не видит оснований для удовлетворения их требований. «Решение о взыскании с них денег может быть принято в единственном случае — если они знали о болезни ребенка и ничего не предпринимали», — сказал защитник.

Он не разделяет опасения потерпевших относительно того, что юноша скоро окажется на свободе и считает, что в больнице мальчик проведет много времени. «Его уже год не лечат, только глушили его состояние барбитуратами. Это при том, что еще год назад врачи института им. Сербского написали, что при отсутствии психофармакологической коррекции может быть ухудшение болезни до параноидальной шизофрении, которая вообще не лечится», — сказал он.