Госдума запрещает, но разрешает: депутаты приняли во втором чтении законопроект, запрещающий ввозить в Россию сильнодействующие лекарства для личного пользования. С другой стороны, документ разрешает ввезти препараты, но только при наличии соответствующего рецепта. Из-за подобной формулировки в СМИ возникла путаница, как все-таки оценивать принятый документ. Одни пишут «Госдума запретила», другие — «Дума разрешила». Какая формулировка ближе к действительности?

Согласно законопроекту, чтобы ввезти в Россию сильнодействующий препарат, потребуется рецепт от врача. Там должно быть название препарата, дозировка, а еще необходим нотариально заверенный перевод на русский язык. Депутаты поясняют, что речь идет о барбитуратах, сильнодействующих анальгетиках, сильных психотропных веществах. И, по логике депутатов, если вам нужен этот препарат, то у вас должен быть рецепт, а если его нет, это контрабанда. Но что делать, если лекарство нужно привезти для ребенка или тяжелобольного пациента? Оформление бумаг затягивает процесс, когда сроки очень важны.

Лариса Поповичдиректор Института экономики здравоохранения национального исследовательского университета Высшей школы экономики«Это, в основном, действительно, касается очень-очень редких болезней. Но эти люди все равно имеют право на лечение, если такое лечение есть. Знакомый поехал — его попросили привезти для больного ребенка, и что он, там, будет этим заниматься? Нет, конечно! Мы сейчас здорово уменьшим доступ этим детишкам, например, к этим препаратам».

Законопроект был подготовлен Минздравом. Внимание на эту проблему обратили после жалобы двух спортсменов из Казахстана. Три года назад они приехали в Россию для участия в соревнованиях, взяв с собой анаболические стероиды. В России их задержали и обвинили в контрабанде, хотя препараты были легально приобретены по рецепту. После этого вопросом занялся Конституционный суд, сказавший, что лекарства такие ввозиться могут, но порядок их ввоза не определен.

Фактически то, что сейчас делает Дума, разъясняет, как можно ввозить эти лекарства. То есть однозначно сказать, что она «запрещает» или «разрешает» нельзя. Однако налицо типичная бюрократизация, говорит Давид Мелик-Гусейнов.

Давид Мелик-Гусейновдиректор ГБУ НИИ организации здравоохранения и медицинского менеджмента«Для кого-то эти препараты останутся недоступными. В процедуре ввоза препаратов из-за границы в Россию появятся какие-то провайдеры, какие-то посредники, которые будут брать на себя всю процессуальную деятельность, и, конечно, будут на этом зарабатывать».

По сути, речь идет о довольно небольшой группе сильнодействующих лекарств, и касается это довольно узкого круга людей. Но любые новые ограничения в медицине нервно воспринимаются на общем фоне: когда, к примеру, цены взлетели, а СМИ писали, что иностранные компании из-за изменений в сертификации не могут зарегистрировать в России новые лекарства. Пациенты уже живут в страхе, что вовсе окажутся без импортных препаратов. Тем более сложно представить, как все это будет выглядеть: каким образом таможенник в аэропорту будет разбираться, что это за препарат, какие в него входят вещества, что написано в рецепте. Не затормозят ли на таможне вполне безобидные антибиотики или вообще — любое лекарство из-за границы?