Простые вкусы

Я смотрю на Феррана Адриа и вдруг чувствую, насколько же он старомоден. Как, знаете, вот только-только девочки в серых трениках были ОК — и вот уже нет

У меня очень простые вкусы, — говорит Ферран Адриа, отхлебывая воду из высокого стакана. Он одет в черное, ему страшно мешает микрофонная гарнитура, укрепленная на голове, но что ж поделать — Адриа обращается примерно к тысяче зрителей, собравшихся в концертном зале «Барвиха Лакшери Вилладж». Жителей собственно Барвихи в помещении не заметно, публика чуть ли не полностью состоит из поваров и журналистов. Кроме того, присутствует несколько испанских дипломатов, несколько человек из туристического офиса Испании, ну, и еще несколько испанцев. Мобильные телефоны выключены, все крайне внимательны. Ну, еще бы. Ферран Адриа рассказывает, как все на самом деле устроено в современном кулинарном мире. Потому что именно он устроил всю эту фигню.

На самом деле, если вы не знаете, кто такой Ферран Адриа, это не удивительно. Для России он ньюсмейкер — так себе: публикуем новость про него, а ее даже никто толком не копирует. Русским неинтересно. Но, так или иначе, Ферран Адриа — сейчас не просто повар, а еще и одна из самых значительных фигур современной культуры. Не Цукерберг, да — но кино, тем не менее, о нем снимают. Да, точно, в Голливуде, с нормальным бюджетом. С его рестораном El Bulli история примерно такая же, как с балетами Лепажа. Слышали все, понимает сравнительно мало кто, а посетить могут единицы.

То, что Адриа устроил в Барвихе, организаторы, не вдаваясь в тонкости, назвали мастер-классом, хотя скорее это напоминало медитацию. Видео — речь — символы — концепции — снова видео. Понятно — красиво — непонятно — совсем непонятно — очень красиво. Суть такова: кулинария — это язык; нитрозаморозка, сферификация, цветочная бумага и все прочее, что мы придумали — это круто; если вы не понимаете то, что мы делаем, это проблема иностранца в чужой стране; не забывайте о чувстве юмора; вот как выглядит наше осеннее предложение — жаль, что вы его не попробуете. Почему? Потому что мы теперь ресторан закрываем, а открываем образовательный центр, и музей, и любой человек сможет зайти на сайт и увидеть, что там в данный момент времени происходит. Ну, примерно пятнадцать обедов в год мы все же будем устраивать, но для очень специальных гостей (страшно представить, за какие деньги).

В заключение Адриа заявляет, что для него настало время вернуть долг обществу (буквально так и сказал) — и вот поэтому он и затевает всю эту канитель с образовательным центром. Я смотрю на него и вдруг чувствую, насколько же он старомоден. Как, знаете, вот только-только девочки в серых трениках были ОК — и вот уже нет. Звоночки были и раньше. Года четыре назад, в Таллинне, шеф итальянского ресторана поставил на стол передо мной тарелку грибного супа, в котором купалась сферифицированная оливка. А что, весело — раскусываешь, и во рту концентрированный вкус оливок, прям взрыв. А где реактивы берете? Да где, заказываем на фирме, а они из Испании возят. Какой тут еще язык, боже.

Но теперь звон куда громче. И, полагаю, Адриа в курсе, что происходит. Что скандинавы со своей северной кухней оккупируют первые места на всех конкурсах. Что все говорят о простоте и естественности. Что публика устала понимать. И если ему до сих пор везло, то не надо искушать судьбу — и уйти на самой высшей точке. Потому что кино, в конце концов, снимают по дописанным сценариям.