Эксперт: «Украина могла бы потребовать конфискации зарубежных активов «Газпрома»

В тех странах, которые захотят с этим связываться

Профессор международного права в мюнхенском Университете бундесвера Даниэль Эразмус Кан в интервью DW прокомментировал юридические возможности, открывающиеся перед Украиной в связи с резолюцией ПА ОБСЕ «Продолжение очевидных, грубых и неисправленных нарушений РФ обязательств в рамках ОБСЕ и международных норм», принятой 8 июля в Хельсинки.

Кан считает, что обвинения в нарушении Москвой Хельсинкского заключительного акта 1975 года никаких юридических последствий не влекут: «Заключительный акт и все последующие документы ОБСЕ не представляет собой обязательный к исполнению акт международного права. Это — не международные договоры, а что-то вроде «джентльменских соглашений».

По словам эксперта, резолюция «вполне справедливо заявляет о российской агрессии, и с точки зрения международного права это заявление является весомым. На агрессию можно реагировать санкциями». В Совете Безопасности ООН их заблокирует Россия, но на других уровнях, говорит Кан, могут быть приняты, например, торговые санкции. «В случае Крыма это уже произошло, впрочем, увы, недостаточно жестко. Причина — собственные экономические интересы стран, вводящих санкции», — сетует он.

Даниэль Эразмус Кан не видит такого международного суда, в который могла бы обратиться Украина. Ни Украина, ни Россия не признают юрисдикцию Международного суда в Гааге, как не признают они и юрисдикцию Международного уголовного суда.

«Однако, можно добиваться конфискации российского имущества в разных уголках мира. Для этого следует обращаться в суды в этих странах и доказывать, что из-за действий России Украине был нанесен ущерб. Имущество дипломатических миссий неприкасаемо, но речь может идти о другом государственном имуществе России», — говорит эксперт.

Прежде всего, указывает Кан, это активы госкомпаний, например «Газпрома». У таких компаний много пакетов акций западных предприятий, в частности в Германии. «Конфискация или частичное отчуждение этих активов — очень интересный вопрос, которым, вероятно, уже занимаются юристы. Об этом пока рано говорить, но это может оказаться на повестке дня», — резюмировал немецкий эксперт.