Новый год в «Бутырке»: Кокорина и Мамаева не отпустили под залог

«В высшей степени наглое поведение» — так охарактеризовало следствие действия футболистов. По решению суда, фигуранты громкого дела о драках в центре Москвы останутся в СИЗО до 8 февраля 2019 года

Тверской районный суд Москвы в среду, 5 декабря, отказался освободить под залог или перевести под домашний арест футболистов Павла Мамаева и Александра Кокорина, а также младшего брата последнего и детского футбольного тренера Александра Протасовицкого. Доводы защиты о том, что обвинение построено на «ложных» показаниях потерпевших, суд не принял. Так же, как и аргументы о волоките и чрезмерно раздутом штате следственной группы из 17 человек.

Рассмотрение ходатайства столичного следственного управления МВД о продлении фигурантам срока ареста еще на два месяца проходило при большом скоплении журналистов. Наплыв репортеров был таким, что маленький зал судьи Алексея Криворучко (он известен тем, что в свое время посмертно судил юриста Сергея Магнитского) пришлось заменить более просторным.

Оказавшийся в одной клетке с друзьями, Павел Мамаев принялся толстовкой протирать бронированное стекло клетки, сетуя на конвоиров. Последние сегодня были со служебной собакой-овчаркой. «Воду бы лучше дали», — заметил футболист. Поддержать его пришла супруга Алана, которая быстро затерялась в толпе. Сам спортсмен за два месяца ареста похудел, в отличие от Александра Кокорина — тот вовсе не изменился. Группу поддержки последнего составляла мать Светлана и отчим Кирилл Логинов. Женщина старалась не попадать в объективы телекамер, а когда заходили съемочные группы, наклоняла голову и закрывала лицо рукой.

«Социальная опасность»

Руководитель следственной группы — заместитель начальника восьмого отдела следственной части Главного следственного управления МВД по Москве Андрей Первой пришел в форме. Интересы прокуратуры представляла одна из самых опытных сотрудниц Гаянэ Григорян, в частности, задействованная в аресте вора в законе Захара Калашова.

Дальнейшее нахождение обвиняемых в СИЗО следователь мотивировал тем, что следствию необходимо дождаться заключения фоноскопической, компьютерной, автотехнической и товароведческой экспертиз, а также ознакомить с ними участников дела. «Кроме того, следователям предстоит получить заключение судебно-медицинских экспертиз потерпевших Пака и Соловчука и квалифицировать действия фигурантов в соответствии с их выводами», — говорилось в ходатайстве следователя.

В нем отмечалась, что фигуранты обвиняются в совершении нескольких умышленных преступлений, в том числе и тяжкого, совершенных «с особым цинизмом и жестокостью по отношению к потерпевшим», а также «в короткий промежуток времени». Это, указал следователь, «свидетельствует о социальной опасности обвиняемых для окружающих».

Нападающему петербургского «Зенита» Александру Кокорину, его младшему брату Кириллу Кокорину, а также полузащитнику футбольного клуба «Краснодар» Павлу Мамаеву и детскому тренеру по футболу Александру Протасовицкому вменяются «побои» (ст. 116 УК РФ) и «хулиганство, совершенное группой лиц по предварительному сговору» (ч. 2 ст. 213 УК РФ).

В СИЗО они попали в середине октября после того, как Кокорин и Мамаев бурно отметили десятилетие дружбы. Утром 8 октября друзья вначале подрались с водителем ведущей Первого канала Ольги Ушаковой Виталием Соловчуком у гостиницы «Пекин». Затем оказались замешаны в стычке с директором департамента автомобильной промышленности Минпромторга России Денисом Паком и гендиректором ФГУП «НАМИ» Сергеем Гайсиным в «Кофемании» на Большой Никитской улице. Вину в побоях арестованные признали частично, обвинение же в хулиганстве, за которое им грозит до семи лет заключения, они полностью отрицают.

Следователь заверил, что отпускать фигурантов нельзя: находясь на свободе, они могут скрыться за рубежом, а также оказать давление на свидетелей и потерпевших. При этом Андрей Первой апеллировал к тому, что Мамаев и Кокорин «обладают обширными связями в органах власти, а также значительными денежными средствами». Хотя у двух других фигурантов таких связей не было, но они могут ими воспользоваться, сказал следователь.

Его поддержала прокурор. Гаянэ Григорян назвала «обоснованным» срок, на который следствие просило оставить фигурантов в СИЗО. На ее взгляд, «каких-либо новых обстоятельств, которые бы позволили изменить фигурантам меру пресечения на более мягкую, не возникло».

С этим были не согласны защитники фигурантов, прежде всего, адвокат Павла Мамаева Игорь Бушманов. Еще в самом начале заседания он передал судье документ об открытии счета на имя избитого водителя ведущей Первого канала Ольги Ушаковой Виталия Соловчука. Туда Мамаев перечислил определенную сумму в счет компенсации причиненного ему ущерба. Впрочем, защитник оговорился, что на данный момент потерпевший компенсацией не воспользовался. Однако он может забрать деньги в любое время. Бушманов добавил, что его клиент готов возместить вред и Ольге Ушаковой (владелице автомобиля Mercedes Benz, которым управлял Соловчук).

Все адвокаты утверждали, что доводы следствия являются голословными, а обвинение против их клиентов построено на «ложных показаниях» потерпевших, которые расходятся с тем, что было зафиксировано видеокамерами. Некоторые из защитников обвинили следствие в волоките. Они утверждали, что расследование, в котором задействовали целых 17 следователей МВД, фактически завершено. Следователям же осталось провести лишь процессуально-технические мероприятия.

«Мощнейший злодей, сильный духом»

Если защита Мамаева надеялась рано или поздно примириться с пострадавшим, то адвокат Кирилла Кокорина Вячеслав Барик был настроен решительно. Он заявил, что Соловчук первым напал на его клиента, а потому защита подала заявление о возбуждении против водителя дела по статье «побои» (ст. 116 УК РФ).

«Видно, что первым моего подзащитного бьет Соловчук. Он такой увесистый парень. Он вскользь говорит: «Я толкнул». Но это был удар в голову», — настаивал адвокат. По его словам, уже после того как Кирилл Кокорин упал, он начал «предпринимать действия в отношении Соловчука».

Защитник иронизировал над своим клиентом, которому следствие вменило наибольший объем обвинения (Кириллу Кокорину вменяют три эпизода побоев и один хулиганства). По его словам, студенту второго курса Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ (РАНХиГС) создали образ «мощнейшего злодея» среди всех подсудимых. «Он, конечно, тоже сильный, но пока только духом», — заметил Барик, вызвав смех в зале.

Адвокат настаивал, что в драке с Денисом Паком в «Кофемании» его подзащитный участия не принимал. «Свидетель Лия Шувалова говорит, что весь конфликт в «Кофемании» она провела, одергивая за руку Кирилла Кирилловича, после того, как Паку была нанесена пощечина», — сказал он. Барик назвал своего подзащитного хорошим парнем, который «никому угроз не представляет».

Залог в 5 миллионов

Все адвокаты просили освободить фигурантов под залог. Также в качестве альтернативы содержанию в СИЗО предлагался домашний арест или запрет определенных действий (новая мера пресечения, которая является более легкой версией домашнего ареста и не предполагает ношение электронного браслета). Мать Кокориных Светлана готова была внести за сыновей порядка 10 млн рублей: именно столько денег хранилось на ее счете в банке ВТБ, выписку из которого передали суду.

За Мамаева был предложен залог в 5 млн рублей. «Данное решение будет отвечать принципам законности и справедливости и поможет избежать волокиты, которая уже допускается», — сказал его адвокат Игорь Бушманов. Он добавил, что данная мера пресечения «сбережет лишние бюджетные деньги, а обществу будет продемонстрировано, что закон не только суров, но и гуманен». Защитник добавил, что дальнейшее нахождение в СИЗО «может повлечь регресс спортивных навыков» его подзащитного, которому необходима постоянная физическая нагрузка.

В суде Бушманов рассказал о благотворительности своего клиента, который выделил деньги на пластическую операцию для жительницы Калининграда Ирины Малышевой. Защита Александра Кокорина также говорила о том, что он помогал многим, но не считал нужным это афишировать.

Адвокат футболиста Татьяна Стукалова обвинила следствие в излишне эмоциональных формулировках. Она попыталась зачитать выдержки из постановления о привлечении в качестве обвиняемых, в котором говорилось, что фигуранты «осознавали свое в высшей степени наглое поведение». Но ее прервал судья.

Из четверых подследственных дольше всех выступали футболисты. Они опровергли версию следствия о том, что действовали «группой лиц по предварительному сговору», и настаивали на том, что все произошло спонтанно. Мамаев заявил, что признает вину в избиении Соловчука, но не бил Дениса Пака. Кокорин же утверждал, что ударил Пака, но не нападал на Соловчука.

«На всех видео, которые были изъяты следователями и показаны общественности, видно, что нет никакого предварительного сговора, все было спонтанно, не было спланировано», — сказал 30-летний полузащитник «Краснодара». Павел Мамаев рассказал, что добровольно явился к следователю, а на очной ставке с ним чиновник Минпромторга Денис Пак заявил об отсутствии к нему претензий. «Я его не бил и не оскорблял. Это все подтверждается видеозаписями», — сказал он. Фигурант обвинил следствие в предвзятом отношении и заверил, что не собирается бежать. «Я 15 лет, полжизни, отдал профессиональному спорту. Не являюсь рецидивистом и хулиганом. Я сдал все паспорта», — сказал спортсмен. Он был согласен на любую меру пресечения, кроме ареста.

В свою очередь 27-летний нападающий «Зенита» заявил, что некоторые из потерпевших «обманывают» следствие, а следователь во время допроса его оскорбил. Александр Кокорин уточнил, что ударил Дениса Пака неспроста, а «в ответ на оскорбление» с его стороны, но потом помирился с чиновником на очных ставках. «Я хочу ответить за то, что я совершил, а не за то, что мне пытаются приписать», — сказал Кокорин, объяснив, почему признает обвинение частично.

19-летний Кирилл Кокорин и 32-летний детский тренер по футболу из Подмосковья Александр Протасовицкий сказали, что «достаточно посидели» в СИЗО два месяца, частично признали вину и раскаялись. Их защитники назвали это хорошим «уроком госмашины».

Судья Алексей Криворучко данное мнение не разделил. Он пробыл в совещательной комнате час, а выйдя оттуда, согласился с доводами следствия, оставив фигурантов в СИЗО до 8 февраля 2019 года. Таким образом, Новый год футболисты встретят в «Бутырке». Адвокаты уже заявили, что не согласны с принятым решением и обжалуют его в Мосгорсуде. Защитники назвали его «ожидаемым».