Британский суд признал систему автоматического распознавания лиц незаконной

«Слишком много свободы действий в настоящее время оставлено на усмотрение отдельных сотрудников полиции», — постановил апелляционный суд Южного Уэльса. При этом эксперты сомневаются, что в стране полностью откажутся от системы распознавания лиц

Иск против полиции подал житель Лондона Кардиффа Эд Бриджес, пишет BBC. Он утверждал, что сканирование его лица в 2017-м и 2018 годах является нарушением его законных прав. Иск Бриджес проиграл, но апелляционный суд отменил это решение.

По мнению суда, нет ясности в том, кто может быть включен в список лиц, находящихся под наблюдением, а также неясно, существуют ли какие-либо критерии для определения того, где может быть задействована эта программа. Кроме того, судьи обратили внимание на чрезвычайно большой процент ложных совпадений при распознавании.

Безусловная логика в решении уэльского суда есть. Однако полностью от системы в Великобритании отказываться вряд ли будут, так как это потребует значительного увеличения штата полиции, а соответственно — расходов бюджета, считает управляющий партнер лондонского адвокатского бюро «Гладышев и партнеры» Владимир Гладышев.

Владимир Гладышев управляющий партнер лондонского адвокатского бюро «Гладышев и партнеры» «Естественно, массовая возможность определить, где ты идешь по улице, касается в основном не правонарушителей, она нарушает права. Как это будет сделано, пока еще никто не знает. Видимо будут сделаны административные фильтры, направленные на то, чтобы результатом этой информации могли пользоваться как можно меньшее количество людей. Я думаю, количество камер не уменьшится, потому что иначе придется увеличивать бюджетные расходы на полицию, а это в данный момент нереально».

Схожей точки зрения придерживается и проживающий в Лондоне бывший главный юрист ЮКОСа, приглашенный профессор Университета Вестминстера Дмитрий Гололобов.

Дмитрий Гололобов приглашенный профессор Университета Вестминстера «Все понимают, что эту технологию нельзя полностью запретить, потому что она, действительно, позволяет найти и распознать преступников. Ее использование только в интересах гражданского общества будет осуществляться ограниченно, чтобы не ущемлять интересы граждан. В той мере, в которой это можно обеспечить за счет юридических механизмов. Мне кажется, от нее все равно никто не откажется. Переделают регламенты соответствующие, и все».

В прошлом году общественный деятель, соосновательница сети взаимопомощи женщин Алена Попова пыталась судиться в Москве по поводу того, что ее задержали на пикете. По ее мнению, именно из-за слежки через систему распознавания. Она требовала запретить эту систему и предоставить доказательства, что ее данные удалены из базы. Ничего не получилось, говорит Алена Попова.

Алена Попова общественный деятель, соосновательница сети взаимопомощи женщин «Если камера определяет, что это именно вы, то это называется слежка, потому что ваши биометрические данные можно использовать, только если вы сами дали на это согласие. Так сказано в законе о персональных данных. В конституции есть 23 статья, в которой черным по белому написано, что наша частная жизнь является неприкосновенной даже в момент введение ЧС. Мы подали иск о том, что тотальная слежка в Москве коснулась именно меня. Савеловский суд сказал, что Попова не доказала, что за ней следили, хотя, исходя из норм, это мои ответчики департамента информационных технологий и министерство внутренних дел должны были доказать, что они за мной не следили. Они это не доказали».

В Москве установлено несколько сотен тысяч камер наблюдения — во дворах, подъездах, парках, школах, поликлиниках, магазинах и на стройках. Из них более ста тысяч имеют функцию распознавания, интегрированную с базами МВД.

Как утверждал в конце прошлого года журналист Андрей Каганских, проведший соответствующее расследование, данные с этих камер несложно приобрести на черном рынке. Цена вопроса от нескольких тысяч, до нескольких десятков тысяч рублей. При этом, согласно статистике, не существует ни одного приговора за нелегальную продажу этих данных.