Переписка вместо «вторжения». Георгий Бовт о последних заявлениях из Вашингтона и Москвы

Может ли письменное обсуждение гарантий безопасности между Россией, США и НАТО помочь найти точки соприкосновения позиций и разрешить текущий кризис?

Между Москвой и Вашингтоном завязалась переписка. Глава МИД России Сергей Лавров дал оценку ответу США на российские требования по гарантиям безопасности, который был передан Москве вечером 26 января. По его словам, эти ответы не содержат позитивной реакции по главному вопросу. «Главным вопросом является наша четкая позиция о недопустимости дальнейшего расширения НАТО на восток и размещения ударных вооружений, которые могут угрожать территории Российской Федерации», — подчеркнул министр. Вместе с тем, по словам Лаврова, в документе «есть реакция, позволяющая рассчитывать на начало серьезного разговора, но по второстепенным темам».

Министр подчеркнул, что Запад в вопросе о нерасширении НАТО сознательно замалчивает принцип, согласно которому нельзя укреплять свою безопасность за счет безопасности других. «Мы такое положение принять не можем», — констатировал Лавров. Он также сообщил, что «в самое ближайшее время» будет направлен официальный запрос США с требованием объяснить такую позицию. На этом фоне 28 января предстоит телефонный разговор президентов России и Франции, который в основном будет посвящен Украине. Можно ли уже надеяться на разрешение нынешней кризисной ситуации дипломатическими методами?

Оценка Сергеем Лавровым американского ответа на российские требования по безопасности, который был более чем предсказуем в своей сути, оставляет возможность развития ситуации по двум сценариям. Пессимистичный — это если будет сделан акцент на отказ США по главным вопросам — о нерасширении НАТО и его военной инфраструктуры на восток. Лавров при этом резонно ссылается на Стамбульскую декларацию 1999 года саммита ОБСЕ, где сказано, с одной стороны, что «каждое государство-участник имеет право свободно выбирать или менять способы обеспечения своей безопасности, включая союзные договоры», а также имеет право на нейтралитет, а другие государства будут уважать права всех других в этом отношении. Но, с другой стороны, там же сказано, что государства-члены «не будут укреплять свою безопасность за счет безопасности других государств» и ни одно государство, группа государств или организация не могут быть наделены преимущественной ответственностью за поддержание мира и стабильности в регионе ОБСЕ или рассматривать какую-либо часть региона ОБСЕ в качестве сферы своего влияния.

Москва настаивает, что США видят только первую часть, но в упор не хотят видеть вторую. И опять требует письменных разъяснений, почему именно не хотят. И вот уже, кажется, завязалась переписка. По крайней мере, никто пока не хлопает дверью. Переговоры будут продолжены. Уже хорошо.

Есть и более оптимистический вариант. Он предполагает именно начало «серьезного разговора», как выразился Лавров, хотя бы и по «второстепенным темам». А именно — контроля за вооружениями и военной активностью, на что, собственно, Запад изначально был согласен. Но Москва такие переговоры, без того чтобы договориться по главным вопросам, называла «забалтыванием», настаивая на «пакетном» рассмотрении своих требований. Есть ли в словах Лаврова теперь намек на готовность теперь все «распакетить»?

Это решать только одному человеку — Владимиру Путину. Возможно, это произойдет уже после и в зависимости от результатов разговора 28 января с президентом Франции Макроном. В 2008 году, помнится, именно французский президент, правда, другой — Саркози, сыграл немаловажную роль, чтобы минимизировать для отношений России с Европой последствия войны с Грузией.

Ну а для того чтобы ощущение «дежавю» было полным, видимо, судьба подкинула в информационное пространство теперь еще и большое интервью тогдашнего президента России Дмитрия Медведева, ныне замсекретаря Совета безопасности. В нем он, с одной стороны, поддержал все основные требования Москвы по гарантиям безопасности. С другой стороны, сделал акцент все же не на контругрозах, а на том, что, мол, война недопустима и проблемы надо решать дипломатическим путем. При этом Медведев как бы походя дезавуировал слухи о возможности в качестве контругроз разместить российские военные базы на Кубе и в Венесуэле. Что еще пару дней назад всерьез обсуждалось некоторыми пропагандистами.

Судя по всему, решающее значение в тактическом плане сейчас могут возыметь переговоры по урегулированию в Донбассе. Накануне переговоры на уровне советников глав «нормандской четверки» длились восемь часов и не закончились провалом. Впервые за много месяцев удалось принять совместное коммюнике — о сохранении режима прекращения огня. Вскоре может состояться встреча министров иностранных дел «четверки» в Берлине. При этом пока Кремль вроде бы отодвинул на второй план угрозу поставок оружия ЛНР-ДНР. В то же время вопрос об их признании Россией с повестки не снят и подвешен. В Думе предстоит его обсуждение, хотя его пока и не форсируют.

Тут стоит напомнить, что известный ультиматум МИД России от 17 декабря появился как своего рода ответ на поднятую в западных СМИ информационную истерику о якобы готовящемся российском вторжении на Украину. Хотя любому человеку, знакомому хотя бы в теории с военной наукой, очевидно, что упоминавшаяся 100-тысячная группировка совершенно недостаточна для именно массированного вторжения против 250-тысячной украинской армии (плюс 130 тысяч потенциальных резервистов). Нужен как минимум двух-трехкратный перевес в живой силе и технике. И вот уже прошло столько недель, а вторжения все нет, есть лишь эскалация риторики. Которая, кажется, уже достигла своего пика. И если теперь переговоры по Донбассу на основе Минских соглашений все же сдвинутся с мертвой точки, то возникнет надежда, что, может, все, что успели нагромоздить вокруг украинской темы, начнет рассасываться? Хотелось бы верить, конечно. Но вряд ли все будет так просто.