Эксперт рассказал о перспективах развития облачных сервисов в контексте современных реалий
Михаил Шурыгин, генеральный директор компании «EdgeЦентр» Фото: пресс-служба
Генеральный директор компании «EdgeЦентр» Михаил Шурыгин рассказал о защите данных, об искусственном интеллекте и об импортозамещении в области высоких технологий.
Компания «EdgeЦентр» в первую очередь специализируется на предоставлении различных сервисов, что на фоне новостей об уходе крупных заграничных провайдеров и облачных сервисов (или потенциальных угроз ухода) может звучать очень интересно. Давайте все-таки с облачных сервисов начнем, а потом немножко развернем вашу компанию нашим слушателям и читателям пошире. Какие сервисы вы предоставляете? Кого можете заменить, а в чем вы вообще незаменимы?
Михаил Шурыгин: Мы можем заменить те сервисы, которые, как вы сказали, уходят из России, хотя мы изначально, еще после начала СВО говорили, что надо самим отказываться от этих сервисов и переходить на российские, потому что опасно там оставаться. Вы же храните там свою информацию, храните часть своего бизнеса, часть своей жизни. И зачем-то все это делаете на территории недружественных стран. Мы предоставляем полный спектр облачных сервисов: само облако, хостинг, сеть доставки контента CDN, защиту от DDoS, услуги по переносу, своих разработчиков, если это нужно. У нас есть большой QA-центр тестировки игр, приложений, сайтов и всего, что с этим связано.
Давайте чуть поподробнее. Например, сейчас мы с вами беседуем в облачном сервисе Google под названием Google Meet. Он облачный. Он не ушел, он нам доступен. Например, аналогичный сервис видеоконференций облачный у вас есть?
Михаил Шурыгин: Да, конечно, мы сделали свой сервис видеоконференции, он отлично работает, у нас достаточно много клиентов, которые им пользуются. Отличие нашего сервиса от, например, того, где мы сейчас общаемся, в том, что мы делаем полностью редизайн нашего сервиса. Вы как, например, Business FM приходите к нам, берете свой сервис, переходите по ссылке и видите, что там все полностью брендировано под вас. И вы сами можете записывать и хранить записи либо на наших облачных серверах, либо внутри своей компании, чтобы это никому не попало. Мы сейчас с вами общаемся на недружественном сервисе, а кто нас смотрит и слушает, кроме нас с вами, мы не знаем.
Скажите, а какие основные услуги? Из каких секторов компаний к вам приходят или вы хотели бы, чтобы приходили? Ну, например, банки хранят свои базы данных и автоматизированные системы управления. У них на больших, огромных продуктах Oracle, SAP. И как мне рассказывал один знающий человек: «К счастью, большая часть этого продукта не в облаке, а то бы отключили уже». А так, в общем, он уже стоит на своем железе. И, по крайней мере, сколько эти программы будут существовать без обновления, даже если SAP и Oracle уйдут, все равно оно еще будет работать, можно потихонечку перетаскивать. Но это просто пример из моего недавнего разговора. Для бизнеса какие основные ваши потенциальные услуги? Потребители, клиенты, из каких секторов? И что вы им предлагаете в облако загрузить?
Михаил Шурыгин: На самом деле у нас весь бизнес пользуется всегда облачными сервисами, сервисами доставки контента. У нас большое количество клиентов — это средства массовой информации, e-commerce, банки. Если вы видите в Сети интернет-сайт, вы понимаете, что этот сайт не из воздуха взялся, он где-то должен физически располагаться. И поэтому все, что связано с интернетом, мы предлагаем. Что касается вашей истории про банки и хранение программного обеспечения внутри, да, все верно. То есть мы предлагаем также еще так называемые гибридные облака, когда какая-то критически важная информация остается в периметре нашего заказчика, например банка. У него там есть свое оборудование, которое мы тоже можем ему настроить, передать доступы. И дальше, как вариант, мы предлагаем часть некритической информации выносить на наше публичное облако. Поясню, вы, допустим, заходите в приложение какого-либо банка или, например, интернет-магазина, хотите купить какой-то товар, у вас загружаются фотографии товаров. Чтобы быстро происходила загрузка, мы предоставляем услугу «Сеть доставки контента». Что она собой представляет? У нас большое количество серверного оборудования, расположенного вблизи к конечному абоненту, который потребляет контент.
То есть по большой географической сети. Это ваше главное преимущество, которым вы отличаетесь от многих: расставили сервера широко по карте России.
Михаил Шурыгин: Не только по карте России, но и по карте дружественных стран. Сделали отличное программное обеспечение. И, соответственно, суть заключается в том, что, когда вы заходите, у вас все моментально загружается. Вы увидели то, что хотели, получили удовольствие от того, что вы зашли и оценили, как работает сайт банка или интернет-магазина, быстренько полистали и что-то купили. Если вы зайдете и у вас будет долго грузиться сайт, вы захотите дальше продолжать сидеть на этом сайте, или в магазине, или в банке? Нет, вы пойдете искать что-то другое, где все быстро.
Правильно ли я понимаю, что суть сервиса «Сеть доставки контента» в том, что у вас много серверов и контент ваших клиентов, какой бы он ни был, будет грузиться в любой доступной точке быстрее, лучше, надежнее, чем если бы они были где-нибудь еще?
Михаил Шурыгин: Да, возьмем, например, банк. Банк находится, условно, в Москве, вся информация хранится у него в дата-центре или в офисе. Те же самые картинки или текстовая информация хранятся в Москве. А вы захотели зайти в этот банк, но живете в Хабаровске, например. Расстояние от Москвы до Хабаровска вы понимаете какое. И, соответственно, по сетям связи вам долго идти до Москвы, чтобы получить какую-то картинку или что-то еще, и эта информация будет долго грузиться. А если вы пользуетесь нашими услугами, то, живя в Хабаровске, вы заходите на сайт того же банка или интернет-магазина, но всю важную информацию получаете из Хабаровска, а не из Москвы.
Для того чтобы я быстро получал данные, я должен быть вашим клиентом как пользователь или этот банк должен быть вашим клиентом, чтобы его информация у меня как у конечного пользователя быстро грузилась?
Михаил Шурыгин: Клиентом должен быть банк, не вы. Вы этого ничего не видите, вы просто получаете качественную информацию быстро. Или когда вы смотрите онлайн-телевидение или онлайн-кинотеатры, слушаете радио и так далее. Это все равно все должно находиться ближе к вам. Иначе вы будете долго ждать загрузки.
Так я понимаю, опять же, исходя из вашего сайта, что среди ваших клиентов много медийных компаний, например онлайн-кинотеатров, которые как раз через вашу вот эту облачную структуру базируют непосредственно доставку контента, да?
Михаил Шурыгин: Да, все верно. И средства массовой информации. Еще раз повторюсь, как мы сказали в самом начале, все сектора бизнеса могут пользоваться нашими услугами.
Скажите, поскольку сейчас, естественно, переход на отечественные облачные сервисы будет ускоряться, возможности для этого есть? Не будет ли так, что у вас или у ваших компаний-конкурентов, у которых есть железо, будет стоять очередь. И не будет хватать железа, не будет хватать ваших сетей связи, программного продукта, который все это тоже обрабатывает.
Михаил Шурыгин: Мы думали, что такое может произойти, когда на нашу страну наложили неимоверное количество первых санкций. Но в целом мы со всем справляемся, и не только мы, но и наши фирмы, которые предоставляют практически подобные услуги, все работает, все нормально, проблем никаких нет. И думаю, что и не должно быть дальше.
Проблемы могли бы возникать из-за недоступности или дефицита серверного оборудования. Нет такого дефицита у нас?
Михаил Шурыгин: Оно в любом случае есть. Плюс серверное оборудование подорожало после введения санкций, потому что приходится ввозить это оборудование через параллельный импорт по большей части. Но при всем при этом у нас в стране тоже развиваются компании, которые пытаются сделать и серверное оборудование, и процессоры. И мы надеемся, что этот процесс ускорится.
Я не очень надеюсь, кстати, на положительный ответ, но вдруг вы знакомились непосредственно с каким-то оборудованием, которое наши компании выпускают? Например, компания Yadro? Или сталкивались с серверным оборудованием «Ланита» с «Яндексом»?
Михаил Шурыгин: Лично не знакомился, но у нас есть отдел, который занимается инфраструктурой, и ребята, конечно же, знакомятся с новинками не только нашего рынка, но и рынков других стран. Поэтому все время происходят какие-то тесты, они все время что-то смотрят.
Но закупок, я полагаю, пока еще не было произведенного в России серверного оборудования? Скажем сразу, что оно, конечно, в значительной степени представляет собой такую сборочную линейку. Ну, сборочную, наладочную, но там далеко не все внутри.
Михаил Шурыгин: Пока не было, потому что у нас было достаточно закуплено. И сейчас мы закупаем оборудование, на котором уже привыкли работать. Пока есть возможность его закупать. Я надеюсь, что она останется. Мы пользуемся тем, что уже проверено.
Работа вашей системы в предоставлении облачных сервисов, передаче контента, хостинга и, соответственно, защите сайтов, а не внутренних сетей и программ, которые бизнес у себя устанавливает, требует специфического внутреннего программного обеспечения. Базировались вы раньше на программных продуктах иностранных или сразу были свои? И вообще, как меняется программное обеспечение вашего же процесса?
Михаил Шурыгин: Мы изначально сами пишем программное обеспечение. У нас большая компания, много программистов. Мы резиденты «Сколково». Мы пишем инновационные продукты и всегда их писали. Мы никогда не брали что-то заграничное и не пытались делать вид, что это наше. Мы как раньше писали, так и пишем, и постоянно развиваемся. И вообще, мне кажется, что у нас в России самые умные и самые продуктивные программисты. Об этом можно судить по тому, как пытаются их переманить заграничные компании.
Ну, сейчас все пытаются переманить, потому что везде всех не хватает.
Михаил Шурыгин: Если вы посмотрите, например, тенденции конца прошлого года, там большие компании в Кремниевых долинах, наоборот, сокращают своих сотрудников.
Все так, да, год назад оттуда действительно хлынули. Ну а у нас-то просто огромный голубой океан, который необходимо освоить. Скажите, пожалуйста, с точки зрения защиты от DDoS-атак, это такая тема постоянная сейчас, вроде бы она такая простая и примитивная, но это одна из тех форм кибернападений, которая продолжает использоваться. Расскажите, какой опыт последний возникает в связи с этим?
Михаил Шурыгин: Ну, смотрите, во-первых, давайте немножко остановимся на том, что это вообще такое. DDoS-атаки сейчас делают в основном так называемые IT-армии недружественных стран. Но в целом есть возможность атаковать и изнутри России, потому что сейчас любое устройство может быть заражено, если вы пренебрегаете цифровой гигиеной. И, например, вам пришло какое-то сообщение на телефон или на почту, неизвестное вам, вы открыли, что-то там сделали. Есть два варианта. Либо вы потеряли какие-то деньги, потому что повелись на мошенников, отправили им свои карточные данные, либо вам прислали какое-то вирусное программное обеспечение, вы его загрузили, и вы тоже становитесь уже одним из атакующих, потому что ваш компьютер участвует в этом. Мобильный телефон, даже, возможно, умный холодильник, телевизор, все, что угодно. Все, что связано с умным домом, может стать солдатом недружественной страны по атаке.
Все, что выходит в интернет, пусть это будет даже что-то совсем элементарное.
Михаил Шурыгин: Да-да-да, именно так.
Но холодильник сам, скажем, не открывает сообщения. Это все-таки человек делает?
Михаил Шурыгин: Возможно, есть роутеры, которые тоже взламывают при помощи вас. То есть, условно, вы поставили на свой роутер какой-нибудь простой пароль, взломали ваш роутер, а холодильник запросил данные у роутера и тоже стал атакующим.
А на чем базируются сейчас новые методы отражения DDoS-атаки? Что нового придумывают для того, чтобы поставить заслон? Чтобы эти ненужные боты, червячки не залезали на сайт и не парализовали его работу?
Михаил Шурыгин: А здесь на самом деле история получается забавная, потому что и атакующие придумывают новые методы, как использовать искусственный интеллект, и те, кто защищает. То есть даже в нашей компании, например, мы используем искусственный интеллект, чтобы понять вектор ботов, его поведение и так далее. Боты ведь стали гораздо умнее, заходят на сайт, что-то правильно делают, смотрят картинки или что-то еще.
Различают автобусы, ставят галочки нужные. Кстати, искусственному интеллекту вообще не сложно различать статичные изображения. Он быстрее, чем человек, сделает это. А что искусственный интеллект в плане защиты такому противопоставит?
Михаил Шурыгин: Искусственный интеллект на другой стороне распознает искусственный интеллект на той стороне. Поэтому тут все взаимосвязано. Плюс, конечно, еще не только искусственный интеллект, плюс разработки, ручной труд, который позволяет посмотреть векторы, что поменялось, написать программное обеспечение, защищаться, в том числе и от искусственного интеллекта.
А в процессе отражения DDoS-атаки на тот или иной ресурс, который, допустим, базируется на вашем железе, вообще участие человека необходимо или нет? Или все равно человек только потом будет разбираться, чтобы настроить программы? Где естественный интеллект необходим по-прежнему?
Михаил Шурыгин: В любом случае для отражения атак пишутся правила. Соответственно, они пишутся вручную. Человек, когда видит, что пошел какой-то вектор атаки, который пытается пробить то, что написано, начинает и вручную в том числе переписывать и помогать отразить эти атаки.
Но это постфактум или прямо в моменте?
Михаил Шурыгин: В моменте это нужно делать, конечно. В прошлом году мы отразили около одного терабита в секунду атаку на игровой сервис, которая длилась больше трех суток. Это самая, наверное, большая атака из всех, которые были в прошлом году в нашей стране.
А что значит отразили? Что пользователи даже не почувствовали, что ресурс был вот так вот закидан, забросан?
Михаил Шурыгин: Пользователи даже не почувствовали. Пользователи как играли, так и продолжали играть.
А ботов отсеивали, отсеивали и отсеивали, да?
Михаил Шурыгин: Там не только боты. То есть боты — это один вектор атак. Там в основном перегрузка, когда много устройств нападают, не только ботов, а просто на ваши сервера, откуда у вас идет сама игра или видео. Они переполняют каналы связи, и пользователи просто не могут попасть на ресурсы.
Скажите, пожалуйста, вот среди ваших клиентов вы упоминали средства массовой информации, это доставка, скорее всего, видеоконтента в первую очередь. Игровые сервисы — опять большая доставка видеоконтента. А промышленность российская для решения своих чисто производственных задач обращается к облачным сервисам или этого пока нет? Скажем так, умные станки все пока импортные, они все на японских, корейских, китайских программах. А вот что-нибудь свое, родное вместо этого, оно вообще есть как сектор? Или пока у нас обратный процесс, что владельцы промышленных станков отключают их от облаков, чтобы им их не заблокировали?
Михаил Шурыгин: Понимаете, это критическая инфраструктура, которая должна находиться внутри периметра завода. Вы правильно сказали, что в облака какое-то управление станками сейчас не выносят. По крайней мере, у нас нет такого опыта. Что касается промышленности, у нас был интересный опыт работы с компанией «Сибур». Мы делали программное обеспечение и хранили на своем облаке софт для очков виртуальной реальности, дополненной реальности. Их сотрудники пользовались этими очками, чтобы не ездить в командировки. То есть он сидит в Москве, в Таганроге или где-то еще. Сотрудник на заводе надевает очки, и основной специалист видит все, что происходит, и говорит ему, как что делать.
Но интернет-промышленные элементы, станки, логистика, это пока не заходит в облака?
Михаил Шурыгин: Такого опыта пока нет. Точнее, не то что опыта, а вообще подобных размещений. Я думаю, что, наверное, это пока и не нужно.
Немножко о бизнесе как таковом. Понятно, что с момента введения жестких санкций наш IT-сектор перегружен, он не то что растет, к нему стоит очередь. В цифрах: как меняется бизнес компании за эти годы по сравнению с тем, что было до?
Михаил Шурыгин: Бизнес растет, растет хорошо. Мы растем больше чем на 50%. В некоторых сферах даже больше чем на 100%. Продолжаем рост. И у нас рост не только финансовый, у нас рост и штата происходит.
Сколько сейчас сотрудников?
Михаил Шурыгин: На данный момент, если не ошибаюсь, больше 250, но у нас постоянно идет набор. То есть у нас на сегодняшний день открыты больше 70 вакансий. Вакансии открываем постоянно.
Ну и, кстати, как с набором?
Михаил Шурыгин: Кадров не хватает. Как сказал наш президент, есть некая проблема с кадрами. Но все равно стремимся. Мы сейчас хотим развивать еще кадровый резерв. Нам интересны студенты, даже старшеклассники. Это очень хорошее, перспективное поле, как мы видим, для поддержания кадрового резерва.
Я не первый раз, кстати, слышу, что это не редкость, что школьники могут то, что вот мы взрослые, типа меня, уже не сможем никогда. И зачастую даже чуть быстрее осваивают все, чем профильные студенты. Вы сталкивались с такими школьниками?
Михаил Шурыгин: У меня трое детей, и дочка ходит в третий класс, сын в первый класс. Они там играют, постоянно что-то делают. Я вот, например, не смог бы играть в те игры, в которые они играют. А они как-то очень быстро развиваются. Даже мой сын, который еще ходит в садик, тоже уже играет во все, как-то все быстро осознает, как разблокировать телефон, заблокировать, куда-то написать, что-то сказать. То есть они понимают, что происходит.
Но они родились уже с этим.
Михаил Шурыгин: Я, допустим, удивился, когда мне дочка написала в мессенджере, и там написано все прямо отлично, со знаками препинания. Я говорю, дочь, ничего себе, как так? А оказалось, что она, оказывается, записывает голос!
Она знает про существование тех программ, которые вам не приходят в голову?
Михаил Шурыгин: Конечно, поколение развивается, они уже с этим действительно выросли и будут дальше расти.
Они первым делом ищут решение всех проблем именно там и находят его. А если не находят, то создают. Скажите, пожалуйста, какие-то есть еще новые направления? Мы примерно очертили и поняли специфику вашей компании, основной фокус. А какие-то новые направления бизнеса вам интересны или голубой океан перед вами, и вы будете плыть по нему?
Михаил Шурыгин: Нет, мы постоянно дорабатываем те продукты, которые уже у нас есть. Мы слушаем всегда наших клиентов. Если клиентам что-то не хватает, мы под них это готовы делать. Плюс мы постоянно что-то придумываем новое. В этом году мы хотим больше развивать направление искусственного интеллекта.
Искусственный интеллект, как я понимаю, в основном для защиты в программах безопасности? Или есть еще какие-то направления, где он пригодится?
Михаил Шурыгин: Защита уже есть, да, она развивается, это уже у нас работает. Мы сейчас как раз прорабатываем гипотезы, к чему еще можно его применить. Пытаемся сформировать гипотезу и хотим запустить «пилот» проекта, когда искусственный интеллект может по базе знаний давать правильные ответы. Это должно быть интересно всем секторам бизнеса. То есть, если вы заходите, предположим, в банк, то вы, например, не общаетесь с оператором, а пишете по базе знаний, что вы, например, условно хотите получить кредит, узнаете, какой у вас в банке есть самый минимальный процент, условия какие-то пишете. И искусственный интеллект, чат-бот, он вам найдет выдержку того, что вам нужно, и ее отдаст. Чтобы вам не просто оператор сказал: «Вот вам ссылка, читайте от начала до конца».
Я хотел спросить, а «Алиса» еще этого не делает?
Михаил Шурыгин: Нет, не совсем так. Она вам скажет о данных из интернета и даст ссылку. То есть там не будет выдержки, выжимки. Если же наш клиент захочет, чтобы у него работал такой бот, то этот бот будет давать то, что вам нужно конкретно. Без воды так называемой. Мы создаем искусственный интеллект вот этого бота, и если клиент хочет его применить у себя, то мы ему передаем это программное обеспечение, передаем ему наши ресурсы для обучения.
