Олег Буклемишев

«Рупии и юани слабо репатриируются в страну, особенно рупий, юань — еще куда ни шло. Рублевые расчеты тоже выводят экспортные сделки в рамках неэкспортных, потому что они превращается во внутренние для того, чтобы потом заниматься импортом — все равно придется приобретать евро или доллар. Поэтому, когда речь шла о репатриации валютной выручки, конечно, в первую очередь говорилось о дефицитных свободно конвертируемых валютах, несмотря на то что мы долго пели песни, мол, давайте мы перейдем на расчеты в каких-то суррогатных инструментах вместо свободно конвертируемых валют. Сейчас это закончилось».

директор центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ Олег Буклемишев «В России сейчас идет масштабный процесс перераспределения собственности и контроля, это очевидно по причине, что уходят иностранные собственники, происходят резкие изменения в структуре российской экономики, активы сейчас будут перераспределяться. Что касается государственной собственности, обычно перед приватизацией государственной собственности ставится две цели, одна фискальная — получение доходов, и вторая — повышение эффективности. В нынешних условиях, мне кажется, ни первой, ни второй цели с помощью приватизации добиться не удастся. Чтобы заниматься массовой и хорошо организованной приватизацией, вам нужно соблюсти целый ряд условий. Во-первых, это предсказуемая траектория развития экономики и основных предприятий и отраслей. Это мы сейчас гарантировать не можем, поэтому любой собственник или потенциальный собственник будет оценивать перспективы с широким коридором и скорее всего будет недооценивать собственность, а не переоценивать ее. Во-вторых, сами по себе условия продажи, которые мы сегодня можем представить, тоже должны быть прозрачными, равными для всех и обеспечивать тот переход в руки наиболее эффективного собственника, который не удался в 90-е годы. Это тоже в сегодняшних условиях обеспечить не удастся, скорее всего, предприятия, которые на сегодняшний день имеют крупнейшие ресурсы, как финансовые, так и административные, просто умножат свои империи, а с точки зрения повышения эффективности, боюсь, ничего в корне не сдвинется».

«У нас довольно жесткий Трудовой кодекс, который в значительной мере стоит на страже прав трудящихся, даже когда сами трудящиеся этого не просят. И в данном случае, я думаю, мы имеем дело со смягчением нормы, когда вроде бы, с одной стороны, работодатель хочет, а с другой стороны, трудящийся не против, а законодательство им запрещает. То есть толкает на нарушение закона в условиях, когда может быть заключена взаимовыгодная. В отраслях, в которых действительно дефицит кадров ощущается очень острый, он будет, наверное, ощущаться еще какое-то время. В нынешней ситуации речь идет в первую очередь об отраслях материального производства, и всевозможном ручном труде. Возможно, в первую очередь идет речь об отраслях, связанных с военно-промышленным комплексом в нынешних условиях, и действительно есть разные нормы, которые препятствуют взаимовыгодным сделкам между работодателем и работником, которые не нарушают ничьих третьих прав. Лучше, чтобы разрешено было больше, чтобы люди, которые намерены соблюдать закон, не нарушали его. А когда люди хотят нарушить закон, они все равно нарушат, поверьте».