Уго Чавес построил «нарциссизм-ленинизм»
Лента новостей
Венесуэла пышно отмечает двухвековой юбилей освобождения от испанского ига в условиях, когда ее экономика демонстрирует самые низкие темпы роста и самую высокую инфляцию в Латинской Америке
Венесуэла отмечает сегодня 200-летие независимости с пышностью, явно не соответствующей ни экономическому положению страны, ни состоянию здоровья ее руководителя. Накануне президент Уго Чавес после почти месячного отсутствия неожиданно вернулся в Каракас из Гаваны, где ему была удалена раковая опухоль. Чавес пообещал своим сторонникам «выиграть битву за здоровье», но пока он не в состоянии присутствовать на военном параде, на котором будут продемонстрированы закупленные в России танки Т-72 и китайские военные самолеты K-8W и Y-8.
Эта демонстрация военной мощи в стране, на которую никто не нападает, одновременно с демонстрацией наихудших в регионе экономических показателей производит сильное впечатление. По данным Центрального университета Каракаса, за 12 лет правления Чавеса в Венесуэле доходы от экспорта нефти составили астрономическую сумму в 700 млрд долларов, что превышает венесуэльские доходы от нефти за предыдущую четверть века. При этом в стране самые низкие в Латинской Америке темпы роста и самые высокие темпы инфляции. Как отмечал в статье в испанской El Pais известный американский латиноамериканист Андрес Оппенгеймер, «Чавес является автором настоящего экономического чуда: несмотря на невиданный в истории Венесуэлы нефтяной бум, экономика страны доведена до ручки». Дела идут настолько плохо, что Венесуэла, входящая в число крупнейших мировых экспортеров нефти, вынуждена закупать электроэнергию у соседней Колумбии.
Главным достижением правящей единой социалистической партии Венесуэлы, по заверениям ее руководства, является сокращение бедности в стране с 45 до 28%. Даже если принять на веру эти официальные данные, которые не подтверждают независимые венесуэльские экономисты, следует заметить, что это далеко не уникальное достижение. За тот же срок правительство Аргентины, без всяких социалистических экспериментов и без сверхдоходов от нефти сократило бедность в своей стране с 45% до 11%; похожая картина в Чили (соответственно, с 20% до 11%) и в Бразилии (38% и 25%).
А вот другие сравнения, которые явно не в пользу Венесуэлы.
В то время как латиноамериканские экономики в среднем росли на 6% в год в 2010 году, ВВП Венесуэлы упал на 1,6% после того, как в 2009 году было зарегистрировано падение на 3%.
Большинство латиноамериканских государств имеет уровень инфляции, не превышающей 10%. К моменту прихода Чавеса к власти в Венесуэле инфляция составляла 12%, в прошлом году она подскочила до 27%.
Латинская Америка в целом переживает невиданный бум иностранных инвестиций. Ситуация в Венесуэле прямо противоположная: на фоне растущего бегства капиталов внешний долг страны вырос с 35 млрд долларов в 2001 году до 58 млрд долларов в 2010 г. Все это данные экономической комиссии по Латинской Америке и Карибскому бассейну ООН (CEPAL).
Во всех регионах Венесуэлы, за исключением столицы, где власти пытаются поддерживать иллюзию процветания, ежедневно происходят веерные отключения электричества. Поначалу режим Чавеса объяснял это засухой, но специалисты говорят, что причина гораздо более тривиальна: за последнее десятилетие в энергетическую инфраструктуру не вкладывали практически никаких средств.
В продуктовых магазинах, в том числе, даже в столичных, перебои со снабжением растительного масла, кофе, сахара и мяса. Еще недавно Венесуэла была пятым в мире экспортером кофе, сейчас страна закупает его в Никарагуа.
Образование, наука, технологии — в упадке. В 1988 году в Венесуэле было зарегистрировано 800 патентов, ныне — менее сотни в год.
Как пишет Андрес Оппенгеймер, Венесуэла, страна, которая за последние годы получала едва ли не больше всех доходов в регионе, растратила это богатство на неэффективные субсидии и грандиозные международные проекты. Чавес унаследовал экономику Венесуэлы при ценах на нефть в 12 долларов за барриль и не в состоянии обеспечить элементарное ее функционирование при ценах свыше 100 долларов за барриль.
В других обстоятельствах состояние здоровья руководителя страны могло бы считаться преимущественно его личным делом и делом его семьи. Но Уго Чавес сам создал такую систему, при которой только один человек принимает все решения. Андрес Оппенгеймер метко назвал этот режим «нарциссизмом-ленинизмом».
За месяц, что президент отсутствовал, управляя страной из кубинской больницы, образ сильного лидера несколько померк в глазах соотечественников. Конкретный диагноз Чавеса не сообщается и поныне, а сам он прибегает к поэтическим сравнениям, говоря о своем самочувствии. «Пусть никто не думает, что мое присутствие здесь означает, что мы выиграли битву, — провозгласил он по прилете из Гаваны. — Но мы уже начали взбираться по склону холма», — загадочно добавил венесуэльский руководитель.
Неизбежно иностранные СМИ и политологи гадают в такой ситуации, кто может прийти на смену 56-летнему подполковнику. Очевидного преемника он не вырастил и, по-видимому, всячески избегал это делать с учетом известной латиноамериканской традиции свергать непопулярных вождей.
По статусу вторым человеком в Венесуэле считается вице-президент Элиас Хауа. 42-летний социолог не имеет собственной базы поддержки, хотя и считается одним из наиболее близких к Чавесу политиков. Это же относится и к жене Хауа, Силии Флорес. В 1992 году, когда Чавес устроил неудачную попытку военного переворота и оказался в тюрьме, Силия Флорес была его адвокатом. Впоследствии ее отблагодарили за это, назначив во главе парламента, Национальной ассамблеи.
По степени влияния вторым человеком Венесуэлы агентство Reuters называет министра энергетики 48-летнего Рафаэля Рамиреса. Он не только контролирует ключевой портфель в кабинете, но и возглавляет одновременно государственную нефтяную компанию PDVSA.
У Чавеса есть старший брат, Адан, которого называют политическим советником президента. Адан, бывший посол на Кубе, а ныне губернатор штата Баринас (малой родины семьи Чавес; до Адана штатом управлял отец Уго и Адана), считается гораздо большим левым радикалом, чем Уго Чавес. Однако, как указывает Reuters, с тех пор, как Адан Чавес переехал из Каракаса в глубинку, его политическое влияние на президента уменьшилось.
Зато выросло влияние дочерей президента, из которых старшая, Мария Габриэла, выполняет роль первой дамы Венесуэлы (Чавес в разводе с женой). Бывшая первая дама страны Нэнси Чавес утверждает, что ее дочь всегда была особенно близка к президенту. Поговаривают, что Уго Чавес даже хотел сделать Марию Габриэлу, которую Фидель Кастро за глаза именует «героиней», своей наследницей.
Впрочем, все эти планы, если они и существовали, относились к периоду до болезни президента. Тяжелый недуг, внезапно поразивший единоличного правителя, похоже, смешал все карты.