Гуриев: «Выводить плохие активы трудно и неприятно»

Ректор Российской экономической школы (РЭШ) Сергей Гуриев, недавно включенный в президентский кадровый резерв, рассказал BFM.ru о роли экономистов в деятельности правительства

Ректор Российской экономической школы (РЭШ), главный исполнительный директор Центра экономических исследований и разработок (ЦЭФИР) Сергей Гуриев, недавно включенный в президентский кадровый резерв, рассказал BFM.ru о роли экономистов в деятельности правительства.

— Как вы оцениваете значимость Кудрина в экономической политике России?

— Я считаю его абсолютно самостоятельной, ключевой фигурой в российской экономической политике. Он принимает принципиальные решения, связанные с бюджетом и Резервным фондом. На фоне кризиса главное его достижение в том, что он смог сберечь хотя бы часть нефтедолларов в Резервном фонде — это позволило сгладить удар кризиса. А второе достижение в том, что ему, так или иначе, удалось умерить аппетиты своих коллег по правительству, и дефицит бюджета хотя и велик, но все-таки не вышел за рамки допустимого.

— Считаете ли вы, что действия российского кабинета министров адекватны кризисной ситуации?

— В основном, да. С одной стороны, правительство слишком долго не начинало ослабление рубля, и сейчас оно очень дорогой ценой платит за его удержание, в данном случае не резервами, а процентными ставками. К тому же были введены огромные импортные пошлины. С другой стороны, удалось сдержать банковскую панику осенью. Вливание ликвидности произошло достаточно оперативно, что было очень важно. Правильная мера и то, что правительство поддерживает переезд и переобучение безработных, но на это, как мне кажется, можно было бы потратить еще больше денег.

— Может ли, по вашему мнению, правительство РФ принять решение об очистке банковских балансов или оно будет продолжать действовать по нынешнему сценарию?

— Отвечу вопросом на вопрос. А как вы воспринимаете нынешний сценарий, каким он вам кажется?

— Правительство вливает деньги в банки, не требуя разделять активы на плохие и хорошие.

— Я думаю, что по мере того, как будет понятно, что этого недостаточно, правительство займется отделением хороших активов от плохих. Мне кажется, это может произойти в течение нескольких месяцев.

— То есть подобное решение вы считаете вероятным?

— Да. Но выводить плохие активы очень трудно и неприятно, и в правительстве уже говорили несколько раз, что предпочитают рекапитализацию.

— Нынешний кризис как-то меняет экономическую науку в целом, внутри нее появляются новые течения?

— Будем надеяться, что да. Но это — очень медленный процесс.

— Какие надежды вы вкладываете в партнерство с бизнес-школой «Сколково» и почему вы приняли решение о переносе РЭШ из Москвы в Одинцовский район Московской области, где базируется «Сколково»? Как вы считаете, это будет удобно для студентов?

— Это очень хороший кампус, действительно мирового уровня, а транспортную проблему мы уж как-нибудь решим. Кроме того, многие студенты будут жить в кампусе. Что касается партнерства со «Сколково», мы во многом единомышленники, хотим конкурировать на международном уровне, и поэтому у нас есть большой потенциал для сотрудничества. Во многом мы дополняем друг друга, ведь РЭШ специализируется на количественных науках — экономике и финансах, а также на исследованиях, а «Сколково» — на том, что называется soft skills, предпринимательстве и лидерстве, и они скорее делают проектную работу, чем исследования. Речь не идет ни о каком слиянии, лишь о сотрудничестве равных сторон.

— Наблюдается ли в условиях кризиса повышенный спрос на экономическое образование?

— Посмотрим, какой мы сейчас сделаем набор на программу «Магистр экономики». Мы не видим пока больших отклонений, хотя существует повышенный спрос на советы экономистов-профессоров. Вырастет ли спрос на образование, мы увидим в ближайшие месяцы. Это будет первый набор после того, когда россияне на самом деле осознали, насколько серьезен кризис.

— Какой рынок труда ждет ваших выпускников? Смогут ли они найти работу по специальности?

— Это будет очень тяжело, но я надеюсь, все найдут работу. Несмотря на кризис, в финансовом секторе хорошие специалисты остаются ключевым активом. Просто зарплаты будут совершенно другие, не такие, как год назад.

— Многие ли ваши выпускники идут работать в государственные структуры?

— К сожалению, нет, потому что государство по-прежнему не может себе позволить платить им зарплату. Даже в условиях кризиса бюджетные зарплаты останутся неконкурентоспособными.

— Есть ли перспектива, что правительство осознает потребность в экономистах высокой квалификации и изменит что-то в этом направлении?

— Оно кое-что уже делает. Есть много специализированных исследовательских центров, связанных с правительством, которым так или иначе удается предлагать экономистам конкурентоспособную компенсацию. Там работают и наши выпускники.

— Когда в России может появиться квалифицированная экономическая команда, как у Барака Обамы?

— Этого мы достигнем не раньше, чем через десять лет. У Обамы действительно выдающаяся команда — даже по американским меркам. А вот уровня советников европейских руководителей мы сможем достигнуть через несколько лет. Впрочем, в некоторых аспектах отдельные экономисты на самом верху органов государственной власти уже сейчас ничем не уступают своим американским и европейским коллегам.