Мать Магнитского рассказала суду, что такое «Бутырка»

На слушания дела бывшего заместителя начальника «Бутырки» Дмитрия Кратова, обвиняемого в халатности, повлекшей по неосторожности смерть человека, сегодня заслушали мать Сергея Магнитского

В Тверском суде Москвы сегодня допросили мать скончавшегося в СИЗО юриста британского фонда Hermitage Capital Сергея Магнитского Наталью Магнитскую. Она дала показания на процессе по делу бывшего заместителя начальника «Бутырки» Дмитрия Кратова. Его обвиняют в халатности, повлекшей по неосторожности смерть человека (часть 2 статьи 293 УК РФ). Потерпевшая заявила, что считает виновным подсудимого в инкриминируемом преступлении, но отвечать за смерть сына должен не только он один, но также целый ряд должностных лиц.

Сегодняшнее заседание проходило в самом большом зале суда — туда перенесли процесс после того, как 13 сентября на первое слушание по делу внутрь не смогли попасть многие желающие.

Напомним, налоговый консультант Сергей Магнитский скончался в возрасте 37 лет 16 ноября 2009 года от острой сердечной недостаточности в «Матросской тишине», куда его доставили за несколько часов до смерти из «Бутырки». Он обвинялся в уклонении от уплаты налогов с организаций (статья 199 УК) на сумму более 500 млн рублей.
Кроме того, Магнитского подозревали в мошенничестве с налоговыми декларациями и хищении из госбюджета 5,4 млрд рублей. Однако до обвинения дело не дошло. В инвестфонде Hermitage Capital заявляют, что эта сумма была уплачена компаниями государству, но деньги были украдены коррупционерами, в число которых входили в том числе сотрудники правоохранительных органов. Магнитский якобы раскрыл эту схему и поэтому его не выпускали из СИЗО, где и довели до смерти.
Отметим, что за год нахождения под стражей Магнитский сменил три столичный изолятора: он сидел в CИЗО №5, в «Матросской тишине», а в «Бутырке» провел четыре последних месяца.

Наталья Магнитская выступала около часа. На вопрос судьи Татьяны Неверовой о том, не испытывает ли она к подсудимому неприязни, потерпевшая призналась: «Я не могу испытывать к нему добрых отношений, но постараюсь быть объективной».

По словам Натальи Магнитской, ее сын, у которого до ареста даже не было медицинской карты, за год пребывания в СИЗО стал человеком с невероятно большим количеством смертельных болезней.

Отметим, что к моменту попадания в «Бутырку» Магнитский страдал панкреатитом, холециститом и желчекаменной болезнью. Позже у него диагностировали сахарный диабет и болезнь почек.

Наталья Магнитская рассказала, что ее сын неоднократно обращался к руководству Бутырского СИЗО с просьбой оказать ему медицинскую помощь. «У Кратова хорошая память, он узнал меня в коридоре суда, но странным образом не помнит, что Сергей к нему обращался», — заметила пострадавшая.

«Сережа писал, что врачи его не обследуют»

По словам потерпевшей, сведения о состоянии здоровья арестованного родственники получали через адвокатов, так как письма из «Бутырки» шли почему-то по два месяца. «Сережа писал, что врачи его не обследуют, сколько бы он ни просил, не осматривает ни врач, ни фельдшер, на прогулки не выводят. Жалобы были на область поджелудочной железы и печени», — рассказала Наталья Магнитская.

«Сергей сказал, что в больнице «Бутырки» чуть лучше, чем в камерах. Ну хотя бы там есть горячая вода. Их закрывают на ключ и в эту дверь можно колотить сколько угодно: будет тебе плохо, хорошо — врач не придет», — продолжила Магнитская.

Она сообщила, что к Кратову она попала на прием лишь однажды. Это было 3 сентября 2009 года. Она показала ему выписку из УЗИ сына, в которой арестованному рекомендовалось повторное обследование и плановая операция. Заместитель начальника СИЗО сказал, что в Бутырском СИЗО нет УЗИ, как и возможности провести операцию: «Он возмущался, сказал, что написал в «Матросскую тишину», чтобы сына туда приняли, но сказал, что надо ждать не меньше трех недель». В дальнейшем ей ни разу не удалось застать Кратова в часы приема. Не было возможности поговорить и с сыном — следователь Олег Сильченко отказывал ей и жене в выдаче разрешений на свидания и даже не позволял поговорить с ним по телефону.

Она призналась, что просила Кратова осмотреть сына. Тогда она еще не знала, что тот по образованию стоматолог. «Он не сказал мне», — посетовала мать погибшего.

Список виновных

Она просила вернуть дело прокурору для возобновления расследования и привлечения к уголовной ответственности еще ряда должностных лиц.

По мнению Натальи Магнитской, к уголовной ответственности необходимо привлечь следователя Следственного комитета при МВД Олега Сильченко, который, как утверждает потерпевшая, незаконно арестовал ее сына, отказывал в его освобождении и в свидании с родственниками, бывшего начальника СИЗО «Бутырка» Дмитрия Комнова и его заместителя Горчакова, «принимавших участие в создании Магнитскому пыточных условий», а также врача «Матросской тишины» Александру Гаус, которая в день гибели Магнитского отказала ему в медицинской помощи и вызвала психиатрическую бригаду.

«Может быть, Сильченко расскажет, почему моему сыну менее чем за год сменили три СИЗО и такие решения принимались на самом высоком уровне?» — задала вопрос пострадавшая. Она отметила, что за год Магнитского «как минимум, 21 раз переводили в разные камеры, в том числе ночью». Так, например, было 31 декабря 2008 года.

Однако суд ее просьбу о возвращении дела прокурору отклонил. Впрочем, данное ходатайство адвокат Николай Горохов, представитель потерпевшей, ранее уже заявлял дважды, но суд счел, что для этого нет оснований.

Наталья Магнитская заявила, что самыми тяжелыми для ее сына были условия содержания в «Бутырке». «А когда он жаловался, его переводили в еще худшую камеру, — продолжила свой рассказ потерпевшая.

«Как вы считаете, надлежащая ли помощь оказывалась вашему сыну?» — спросила потерпевшую судья Татьяна Неверова. Ответ был отрицательным: «Сыну ведь лучше не становилось».

Наталья Магнитская высказала сомнения в официальной причине гибели сына, поскольку во время похорон заметила на его теле свежие раны — у него были сбиты костяшки пальцев и имелся кровоподтек на правой голени.

«У сына были проблемы с печенью, поджелудочной железой и желчным пузырем, то есть ЖКТ. Не думаю, что страдавший кардиопатией (заболевание сердца) мог бы бегать и приседать по 70 раз в день», — заметила она, когда прокурор огласил результаты посмертной экспертизы.

Судья поинтересовалась, был ли Магнитский агрессивным человеком, и получила отрицательный ответ: «Он даже на всех судах вел себя спокойно, можете спросить ваших коллег-судей. И с сокамерниками были хорошие отношения».

«Магнитский сидел в худших камерах Бутырского СИЗО»

На сегодняшнем заседании суд по ходатайству представителей потерпевших (ими, помимо матери Магнитского, признана его жена Наталья Жарикова, но она пока на процесс не приезжала) допросил в качестве свидетеля правозащитника Валерия Борщева.

Борщев, председатель Общественной наблюдательной комиссии по соблюдению прав человека в местах принудительного содержания в Москве, также является членом президентского Совета по правам человека и развитию гражданского общества. Прошлым летом правозащитники подготовили и передали тогда еще президенту Дмитрию Медведеву пятистраничный доклад — результат их собственного расследования причин гибели юриста фонда Hermitage Capital.

Борщев поделился с судом выводами, к которым пришел он и его коллеги. В частности, что Магнитского содержали «в худших камерах Бутырского СИЗО».

«Я посещаю «Бутырку» уже больше 20 лет по роду своей деятельности», — заметил правозащитник. По его словам, Магнитский сидел в камере, в которой не было четырех квадратных метров на человека, как предусматривают международные нормы, дневной свет в камеру не проходил, а вместо туалета в полу зияла дыра. После гибели юриста такие камеры «уничтожили», кое-какие из них переделали под карцер, сказал Борщев.

«Сейчас здание «Бутырки» перестраивается, но тогда это было страшное зрелище — недопустимое для содержания больных людей», — отметил правозащитник.

По его словам, медицинская база СИЗО «была неприемлема» — там не было достаточного количества врачей и необходимого оборудования для лечения заключенных.

Борщев убежден, что Дмитрий Кратов — заместитель начальника СИЗО по лечебно-профилактической работе — обязан был написать рапорт о переводе Магнитского в другой изолятор, так как в «Бутырке» заключенному не могли оказать необходимую медицинскую помощь. При этом он добавил, что не может однозначно сказать, виновен ли Кратов в смерти Магнитского. «В этом бы я его обвинять не стал», — сказал Борщев.

Напомним, на предыдущем заседании суда, 13 сентября, Дмитрий Кратов не признал вину. Подсудимый считает, что причина гибели заключенного кроется в недостаточном обеспечении медицинских учреждений СИЗО лекарствами, техникой и персоналом.

Процесс продолжится 16 октября. В этот день начнется допрос свидетелей обвинения. В списке прокуратуры 40 человек. Среди них: следователь Олег Сильченко и бывший начальник «Бутырки» Дмитрий Комнов, ныне заместитель начальника СИЗО № 4 по оперативной работе.