Глава Минфина Антон Силуанов представил проект бюджета на 2015-17 годы. Он отметил, что цена на нефть 80-90 долларов за баррель, скорее всего, сохранится в долгосрочной перспективе
Фото: PhotoXPress
Совет Федерации одобрил трехлетний бюджет на 2015-17 годы. Согласно документу, в следующем году объем ВВП составит чуть менее 78 триллионов рублей при уровне инфляции не выше 5,5%. Представляя сенаторам проект бюджета, глава Минфина России Антон Силуанов заявил, что страна в следующем году может потерять один триллион рублей из-за неблагоприятной конъюнктуры.
Антон Силуановминистр финансов России«Если сохранится такая же ситуация курса рубля к доллару и цены на нефть, как сегодня, то мы примерно в следующем году не дополучим около 500 миллиардов рублей доходов. Есть еще риски снижения темпов экономического роста, которые мы закладывали в следующем году, где-то около 1,2%. Возможно, это будет ниже. Риски, те, которые мы видим по сокращению импорта, это тоже недопоступление доходов. Мы такие риски оцениваем еще примерно на 500 миллиардов рублей».
По словам главы Минфина, новые уровни нефтяных цен пришли надолго. Он подчеркнул, что правительству необходимо перестроить бюджет на следующие годы, исходя из новых уровней нефтяных цен.
Антон Силуанов добавил, что в этом году Минфин прогнозирует профицит бюджета на уровне 0,3-0,5% ВВП. Но это, как пояснил министр, произошло не из-за роста доходов, а за счет сокращения расходов.
Заявления главы Минфина России Антона Силуанова в интервью Business FM прокомментировал главный экономист АФК «Система» Евгений Надоршин.
Давайте начнем с цены на нефть. 80-90 долларов — такой диапазон Силуанов назвал. Согласны?
Евгений Надоршин: По крайней мере, пока в моем базовом прогнозе, который, кстати, многие считают уже оптимистичным, то есть еще какое-то время назад я был пессимистом, вот теперь уже меня называют оптимистом, стоит 85. Это как раз предполагает диапазон тех самых 80-90, о которых говорил министр.
А почему заговорили сейчас? Ведь понятно было, что цены на нефть сползают вниз уже не одну неделю.
Евгений Надоршин: Сложный вопрос. Было очевидно, когда подавали бюджет, что с нефтью, будем говорить мягко, что-то не так. Поэтому несложно было предположить дальнейшее развитие событий, но, видимо, исполнить формальные процедуры и пройти все этапы вовремя было важнее, нежели чем, по сути, подойти к рассмотрению документа. Если вы послушаете комментарии экспертов и мои собственные, я здесь ничем не отличаюсь от остальных по поводу того, насколько там были реалистичны показатели бюджета, который подавался в Думу, когда его принимали в первом чтении, и все последующие комментарии, то большинство отмечало, что бюджет нынешней экономической ситуации не соответствует. Он не соответствует ни потому, как он построен — исходя из каких цен на нефть, исходя из какой инфляции, какой рост экономики, ни, собственно, потому, какая экономическая политика должна в этих условиях проводиться российским государством. То есть он не отражает ни со стороны доходов того, что нужно, ни со стороны расходов того, что требуется экономике. Конечно, такой бюджет разумно пересматривать. Другое дело — как. Если то, что я слышу в словах министра финансов, это, скорее, намек на то, что мы хотим поменять бюджетное правило, которое определяет таким образом обязательства бюджета в случае, если цены на нефть падают. Это как же получается? Пока они росли или были стабильными, мы придумали себе бюджетное правило, чтобы не дотрачивать, когда пришло время использовать те самые доходы, которые мы вроде бы собирали, чтобы по бюджетному правилу в экономику вбросить, а если картина поменяется, мы хотим отказаться от исполнения таких обязательств. Традиционный для нас, но в моем понимании совершенно неправильный подход. Как с резервами: пока покупали, все было в порядке, как продавать, так соответственно, плавающий рубль.
На практике, как будет выглядеть сокращенный бюджет?
Евгений Надоршин: Сложно сказать. В реальном выражении эти расходы с 2009 года так и не выросли, если вы посмотрите, даже с учетом всех мега-проектов. А, по сути, надо резать оборонку и социалку, потому что это они в первую очередь являются нагрузкой для бюджета, это они бюджету не по карману. А инвестиционные расходы, наоборот надо сохранять. И не то, что один и два, которые заложены в прогнозе.
У нас завтра ОПЕК объявит о своем решении по квотам. Ваши ощущения, если все-таки согласятся? Тут приходят всякие неофициальные данные о том, что вроде бы на 300 тысяч тонн нефти в сутки сократят, на 600 даже прозвучало. Если вдруг, действительно, сокращают, это поможет цене на нефть подрасти?
Евгений Надоршин: Смотрите, завтра мы с вами не узнаем, сокращают или нет. Это пункт номер раз. Судя по предварительным переговорам участников, не сокращают. Может быть, объявят о сокращении. Если вы помните, цель на этот год должна была быть 30 миллионов баррелей в день, а добывают они практически 31 сейчас в сумме. Поэтому, какая будет декларация — вопрос открытый, но не самый основной. Исполнят ли даже то, что будет задекларировано? И вот в этом рынки сомневаются, потому что сейчас как раз такой момент в силу совокупности внешних и внутренних факторов, когда ОПЕК, как картель, не может быть эффективен, потому что сильно рознятся интересы его участников. И не сложно заметить, что они не могут между собой договориться. Каждый из них хочет, чтобы за него заплатил сокращением кто-то другой, и большая часть не крупных предпочитают, чтобы вообще это была, как часто бывало, Саудовская Аравия. Такой трюк, похоже, сейчас не пройдет, к сожалению, для членов ОПЕК, к сожалению, для нас, как страны не входящей в ОПЕК, но, в общем, тоже не готовой жертвовать своим выпуском, но желающей от этого заработать.
