Чиновника Недобора оставили в СИЗО из-за дела «особой сложности»

Высокопоставленный чиновник Минобороны, обвиняемый в попытке получить взятку в размере 48 млн рублей, по решению суда останется в СИЗО до 15 июня, так же как и его предполагаемый соучастник Геннадий Бауман. Еще одну фигурантку дела Ирину Кузнецову следователи отпустили под подписку о невыезде

Савеловский суд Москвы сегодня отказался перевести под домашний арест высокопоставленного чиновника Минобороны Дмитрия Недобора, обвиняемого в попытке получить взятку в размере 48 млн рублей, а также предполагаемого посредника Геннадия Баумана. Срок содержания под стражей фигурантам был продлен до 15 июня.

Вместе с тем Военно-следственное управление СКР по Москве решило отпустить на свободу одну из фигуранток уголовного дела Ирину Кузнецову. Отсидевшую пять месяцев в СИЗО женщину освободили под подписку о невыезде.

На рассмотрение ходатайства следствия о продлении срока ареста директора департамента аудита Минобороны Дмитрия Недобора и коммерсанта Геннадия Баумана доставили под конвоем военной полиции. Одетые в камуфляж и красные береты бойцы выглядели колоритно.

Дело «особой сложности»

Первым в зал суда завели 45-летнего предпринимателя. Следователь Евгений Сверчков заявил, что выпускать его на волю нельзя. В противном случае Геннадий Бауман скроется и помешает расследованию. «Следствие располагает материалами оперативно-розыскной деятельности из ФСБ, в которых говорится, что, находясь на свободе, Бауман окажет давление на основных свидетелей по делу, изобличающих его в совершении преступлений, и уничтожит доказательства», — сказал сыщик. Он сообщил, что дело представляет «особую сложность», а для его окончания потребуется не менее 3 месяцев. Следствию же еще предстоит допросить большое количество свидетелей, которые были «напрямую связаны с Бауманом, и боятся давать показания».

Его поддержал прокурор Владислав Кацан. Он просил оставить Баумана в СИЗО до конца расследования с тем, чтобы следствие могло предъявить обвинение в окончательной редакции, а также ознакомить с материалами дела потерпевшего и подследственных.

С данными тезисами были категорически не согласны защитники обвиняемого Алхаз Абгаджава и Геннадий Семилетов. Они назвали ходатайство следствия незаконным, необоснованным и немотивированным.

«Следствие не только не называет имена свидетелей, но и их количество. Не говорит, почему шестой месяц пошел, и они не допрошены до сих пор!», — выступал Алхаз Абгаджава.

О сверхспособностях и госконтрактах

Он отверг доводы о возможности обвиняемого повлиять на свидетелей и других фигурантов, отметив, что, те, кто установлен, уже находятся под стражей под контролем ФСБ. «Непонятно, о чем говорит следствие — о своем бессилии или о сверхспособностях Баумана?», — возмущался защитник. Он отметил, что доводы следствия носят декларативный характер и не подтверждены реальными доказательствами.

Он и его коллега апеллировали к тому, что их клиент ни в чем предосудительном замечен не был, является добропорядочный семьянином и бизнесменом, который платит огромные налоги. Защитники представили суду целую пачку научных патентов на изобретения, разработчиком которых является обвиняемый. «Какие такие основания дают основания полагать, что Бауман опасен? Таких данных даже нет у ФСБ России!», — заявил Абгаджава и предложил «нейтрализовать опасения следствия», поместив предпринимателя под домашний арест.

Сам бизнесмен заявил, что, держа его под стражей, следователи пытаются добиться нужных им показаний на Дмитрия Недобора. «К моменту окончательного предъявления обвинения дело будет, скорее всего, переквалифицировано. Но сейчас, чтобы нагнать жути на окружающих, берется самая страшная статья», — обратился он к суду. Геннадий Бауман попросил перевести его под домашний арест, чтобы он мог помогать своим детям и больной матери. Бизнесмен рассказал, что компания, которой он владеет, вот уже 20 лет занимается разработкой и производством систем безопасности. «У нас есть заказчики из ФСБ, СВР, ФСО. У нас есть проекты с задачами и по антитеррористической защищенности, которые засекречены. Наверное, это все указывает на положительные характеристики моей личности, а не на то, что пишет в оперативной справке ФСБ», — сказал бизнесмен. Он поделился опасениями о том, что, в его отсутствие компания может быть разорена и уничтожена, а ее клиентам — госпредприятиям и компаниям с госучастием — придется «перезаключать контракты». В этом случае, сказал бизнесмен, бюджет понесет потери от 500 млн до 1,5 млрд рублей.

Однако судья Анастасия Абрамова, выслушав доводы сторон, удовлетворила просьбу следствия и продлила обвиняемому арест до 15 июня.

Навыки работы в ФСБ

Прозвучавшие вслед за этим доводы в пользу дальнейшего нахождения под стражей Дмитрия Недобора были похожими. С той лишь разницей, что следователь ссылался на навыки, которые чиновник приобрел за годы работы в ФСБ, и которыми он, по мнению СКР, может воспользоваться, чтобы развалить дело.

Следователь указал, что чиновник осведомлен о методах ведения оперативно-розыскных действий и тактике расследования, по месту регистрации не проживал, а перед задержанием купил билет в Сочи.

В ответ адвокаты обвиняемого передали суду целую кипу наградных материалов. Среди них были ведомственные награды Недобора, правительственные поощрения, и благодарности президента. «С 17 лет человек 21 год добросовестно работал. Я не думаю, что у половины здесь присутствующих есть хоть половина пачки тех госнаград, которые есть у Недобора», — убеждал суд защитник обвиняемого Александр Баракин. Он отметил, что в деле отсутствуют доказательства причастности его клиента к инкриминируемому преступлению.

Юрист назвал нелепой мысль о том, что обвиняемый будет давить на свидетелей, а следователей адвокат упрекнул в наличии у них «гипертрофированной фантазии».

«Следствие заявило о наличии билета в Адлер. Но при этом оно умалчивает, что у Недобора был обратный билет в Москву. Он собирался улететь на выходные по личным вопросам», — пояснил защитник. Он и его коллега Александр Коноваленко просили избрать чиновнику меру пресечения, не связанную с лишением свободы для того, чтобы он мог помогать тяжелобольному отцу и шестилетней дочери.

Дмитрий Недобор дал понять, что согласен на домашний арест. «Как я могу на что-то повлиять, сидя под домашним арестом?», — задал он вопрос. При этом обвиняемый подчеркнул, что вину не признает и вообще считает арест необоснованным.

Но и в этот раз судья согласилась с доводами следствия, оставив чиновника в СИЗО до конца следствия, то есть до 15 июня.

На свободу через пять месяцев

38-летний директор департамента аудита госконтрактов Минобороны Дмитрий Недобор был арестован 17 октября 2015 года. В тот же день суд заключил под стражу коммерсанта Геннадия Баумана и его секретаря Ирину Кузнецову. По версии следствия, военный чиновник вымогал деньги у представителей Научно-исследовательского института систем связи и управления (НИИССУ), требуя у них «откат» в размере 48 млн рублей за согласование цены почти шестимиллиардного госконтракта на производство и поставку мобильно-стационарной системы для нужд ВДВ.

Согласно материалам дела, Геннадий Бауман вместе с бывшим сотрудником полиции Юрием Давыдовым выступали в роли посредников и вели переговоры с представителем института, а Ирина Кузнецова им помогала. Давыдова под стражу брать не стали, взяв обязательство о явке. Недобора обвинили в покушении на получение взятки (статья 30, часть 6 статьи 290 УК РФ), а трем другим фигурантам вменили покушение на дачу взятки организованной группой (часть 3 статьи 30, часть 4 статьи 291 УК РФ). Никто из них вину не признал.

Как стало известно Business FM, в понедельник Военно-следственное управление изменило Ирине Кузнецовой меру пресечения, отпустив ее под подписку о невыезде. Ее адвокат Ольга Бухина приветствовала это решение. Она заявила, что следствие так и не смогло представить доказательства осведомленности секретаря и ее вовлеченности в инкриминируемое преступление. «Следствие рассчитывало на то, что она оговорит себя и других из-за того, что у нее есть четырехлетний ребенок. Но этого не произошло. Кузнецова не понимала, в чем ее обвиняли. Доказательств ее вины не было и быть не могло», — сказала защитница. Она выразила надежду, что дело в отношении ее клиентки будет прекращено.