Пособнику в подготовке теракта на Дубровке грозит 23 года колонии

Такое наказание потребовало в четверг обвинение для Хасана Закаева, который в 2002 году привез в Москву оружие и взрывчатку. В зал суда пришли потерпевшие — зрители «Норд-Оста» и родственники погибших. На их вопросы ни суд, ни следствие не дали ответов

В Московском окружном военном суде в четверг вступил в завершающую стадию процесс над Хасаном Закаевым — предполагаемым пособником террористов, захвативших в октябре 2002 года Театральный центр на Дубровке. Выступая в прениях сторон, прокуроры Дмитрий Дядюра и Марина Розова заявили, что считают доказанной вину подсудимого по всем пунктам обвинения. Для участника банды Шамиля Басаева, организовавшего один из самых масштабных терактов последних лет, обвинители запросили 23 года заключения.

На заключительное заседание по делу из 912 потерпевших пришли менее десятка человек. И, если на первом слушании в зале не было свободных мест, то теперь девять приехавших потерпевших уместились на двух передних скамьях. Пока прокуроры выступали с речью в прениях, подсудимый сидел в клетке с бронированным стеклом, обложившись документами. Однако до него очередь так и не дошла — слово защите и подсудимому в прениях суд решил предоставить 10 марта.

Речь гособвинителей заняла почти полтора часа. Открывший выступление Дмитрий Дядюра напомнил, что в ходе процесса, который длился с 22 ноября 2016 года, подсудимый признал вину лишь частично. Закаев не отрицал, что перевозил оружие, а также подтвердил факт приобретения машины «Таврия», которая была взорвана в 2002 году возле ресторана McDonald`s, неподалеку от станции метро «Юго-Западная», сказал он. «Однако, несмотря на непризнание вины, она подтверждается собранными по делу доказательствами», — констатировал гособвинитель.

Более 76 килограммов взрывчатки

К числу доказательств прокурор отнес показания свидетелей и результаты проведенных по делу экспертиз. Ключевыми из доказательств стали слова шестерых осужденных подельников террористов, которые сами не были в ДК «Московский подшипник», но помогали готовить боевикам захват заложников: организовывали доставку оружия и взрывчатку, а также координировали действия соучастников. Четверо из них выступили в суде по видеосвязи из колоний, один — осужденный на 18 лет колонии Ахъяд Межиев —сделать этого не успел. В январе 2015 года он скончался в кировской колонии от туберкулеза. Впрочем, те, кого пытались допросить в суде, стали отказываться от своих показаний, стараясь выгородить соучастника. Они утверждали, что на них давили. Поэтому прокуратура сочла достоверными первоначальные показания террористов. «Показания свидетелей согласуются между собой и совпадают с другими доказательствами», — констатировал прокурор.

Дмитрий Дядюра и Марина Розова довольно долго перечисляли обстоятельства дела. Прокуроры заявили, что Хасан Закаев входил в преступное сообщество, созданное «террористом №1» Шамилем Басаевым. Именно по его указанию 22 октября 2002 года 40 вооруженных террористов ворвались в Театральный центр на Дубровке, где шел мюзикл «Норд-Ост», и захватили в заложники 912 человек. Боевики требовали «прекратить войну в Чечне», а в противном случае грозили расстрелять заложников и взорвать здание.

Как установило следствие, взрывчатку в баллонах для сжатого воздуха (ресиверах), предназначенных для тормозной системы КамАЗ, доставил в Москву Хасан Закаев. Из нее было изготовлено не менее 27 поясов шахида, которые надели на себя женщины-смертницы, участвовавшие в захвате заложников. Он же по фальшивому паспорту приобретал машины, на которых боевиков доставили к Театральному центру на Дубровке, а также снабдил террористов телефонными номерами, купив шесть SIM-карт для них на Митинском радиорынке.

По словам Дмитрия Дядюры, общая масса взрывчатых веществ, использованных в ДК, составила 76,6 килограмма в тротиловом эквиваленте. «Достаточно было взрыва всего шести поясов на женщинах-террористках, чтобы взорвать всех присутствующих — в этом случае в зоне поражения находилась бы вся площадь партера и балконов», — отметил прокурор.