Бен Бернанке стал человеком года
Лента новостей
«Человеком 2009 года» американский журнал Time выбрал главу Федеральной резервной системы (ФРС) США Бена Бернанке
Сегодня американский журнал Time, по традиции определяющий «Человека года» в последнем декабрьском номере, назвал «Человеком 2009 года» главу Федеральной резервной системы (ФРС) США Бена Бернанке.
Как поясняется в редакционном материале, глава структуры, выполняющей функции Центрального банка США, Бен Бернанке по определению является одной из ключевых фигур в мире, чьи решения формируют глобальную экономику. Однако журналисты отмечают, что после того, как в конце прошлого года разразился мировой финансовый кризис, Бен Бернанке сумел существенно увеличить влияние возглавляемого им ведомства и перестроить его работу, сделав ее более публичной и прозрачной.
В качестве ближайших соперников Бена Бернанке, по признанию Time, фигурировали Барак Обама, прошлогодний обладатель титула «Человек года», спикер палаты представителей конгресса США Нэнси Пелоси и глава компании Apple Стив Джобс. Напомним также, что в 2007 году «Человеком года» американский журнал назвал Владимира Путина.
Свое интервью с Беном Бернанке авторы Time начали с просьбы объяснить «рядовым читателям», что глава ФРС сделал за прошедший год такого, что повлияло — в лучшую или худшую сторону — на жизнь каждого из них.
— Практически каждая крупная финансовая компания в мире столкнулась с серьезной угрозой банкротства, — сказал в ответ Бен Бернанке. — И мы знали — и я знал — по собственному опыту как регулятор, что если финансовая система обрушится, если многие крупные компании обрушатся, и финансовый сектор фактически перестанет функционировать, последствия для глобальной экономики будут катастрофическими, я это понимал. Нас ожидала бы, потенциально, еще одна депрессия масштабов Великой депрессии 1930-х годов. И это совсем не гипотетическая перспектива.
— По иронии судьбы, вот человек, который в жизни специализировался на изучении экономической истории, и вдруг в один прекрасный день он просыпается и осознает, что он — в центре экономической истории, в действительно неординарной ее главе.
— Да, я на самом деле не предполагал таких событий, когда перешел на службу в Вашингтоне в 2002 году. Никаких сомнений на этот счет. И когда я стал председателем (ФРС) в 2006 году, я надеялся, что моей основной задачей будет совершенствование механизмов управления, коммуникации и мониторинга. Мы, разумеется, знали о рисках финансового кризиса, но такого масштабного и опасного, как этот, я, разумеется, не ожидал. Жаль, но это так.
— В этом году вы выступали перед публикой чуть больше, чем ваши предшественники на посту председателя ФРС. Вы по-прежнему убеждены, что рассказывать о ФРС и мерах, которые принимаются, — это правильный подход?
— Да, уверен. Раньше председатели ФРС обычно не выходили напрямую к публике. Но я считаю, дело не только в понимании того, что делает ФРС. Я считаю, во многом страх чувство неопределенности, о которых свидетельствуют общественные опросы, возникают из-за того, что люди не понимают, что происходит в экономике и финансовой системе. И я подумал, что будет правильно, если глава ФРС будет выступать и напрямую говорить с народом, попытается объяснить, что мы делаем, почем мы это делаем, что может произойти в дальнейшем. И думаю, это, возможно, кому-то помогло. Это верно, что ФРС сталкивается с существенным политическим давлением и непопулярна во многих кругах. Задача ФРС — поступать правильно, учитывать долгосрочные интересы экономики, а это иногда предполагает непопулярные действия. Но мы должны поступать правильно.
— Средства, которые поступают к федеральному правительству и то, что мы тратим на программные статьи — это в основном одно и то же. На все остальное мы должны привлекать заимствования. Многие считают, что это неустойчивый подход, что одно из возможных решений — некий вид налога, налог с продаж, налог на добавленную стоимость. Вы поддерживаете какой-либо из этих вариантов?
— Как я объяснял это в конгрессе, единственный закон, который я решительно отстаиваю, это закон арифметики. Этот закон арифметики говорит нам, что если у вас низкие налоги, тогда вы должны находить способы экономии на расходах, чтобы не возникало диспропорций между поступлениями и тратами. И по тому же самому закону арифметики, если вы считаете, что госрасходы важны, и вы за увеличение расходов и расширение госпрограмм, тогда вы должны посчитать, откуда будут поступать доходы на покрытие этих сумм. Опять же, я считаю, что это основная обязанность конгресса. Я говорил о дефицитах, я считают этот вопрос важным, поскольку он касается экономической и финансовой стабильности в целом. Мы должны об этом говорить. А что касается частностей, как можно уравновесить бюджетный баланс, — это ответственность избранных чиновников.
— Вы говорили, что банки все еще восстанавливаются. Вы не могли бы подробнее прокомментировать, что это означает?
— Банковский сектор стабилизирован. Банки привлекли значительный объем капитала, поэтому сейчас они в лучшей форме, чем раньше. Они выдают кредиты, но они кредитуют недостаточно, чтобы поддерживать устойчивое восстановление экономики. Одна из важных причин в том, что ввиду понесенных убытков и всего, что они пережили, они очень консервативны теперь — в условиях все еще очень слабой экономики. Перед нами, как регуляторами банковского сектора, стоят очень сложные задачи. Мы ясно заявили банкам — мы хотим, чтобы они выдавали кредиты надежным заемщикам. Это в интересах банков, в интересах экономики и, разумеется, в интересах заемщиков, чтобы кредиты предоставлялись. Но проблема в том, что мы изначально попали в эту сложную ситуацию из-за того, что банки выдавали кредиты, которые не могли быть погашены, поэтому мы не хотим, чтобы банки предоставляли плохие кредиты. Таким образом, мы пытаемся работать с банками и следить за тем, чтобы они были в состоянии предлагать максимально возможный объем хороших кредитов, чтобы у них был достаточный капитал, достаточно краткосрочных источников финансирования, чтобы инспекторы и регуляторы, которые с банками работают, не ограничивали выдаваемые ими займы необоснованно. Мы хотим работать с банками, чтобы гарантировать, что они находят баланс между разумным рационализмом, осторожностью и необходимостью предоставлять «хорошие» кредиты в интересах экономики и ради собственной прибыли.
— Не слишком ли много зарабатывают банкиры?
— Я думаю, банкиры должны осознавать, что правительство и налогоплательщики в прошлом году спасли финансовую систему от полного краха. И признавая это, банкиры, я думаю, должны посмотреть в зеркало и решить, что, возможно, должно быть какое-то ограничение по суммам, которые они себе выплачивают, с учетом того, что сделали правительство и налогоплательщики, чтобы защитить систему.
— Goldman Sachs и Morgan Stanley вернули эти средства, но они стали банковскими холдинговыми компаниям, так что в некотором плане они регулируются ФРС, правильно?
— Да. Так что в долгосрочном периоде, я думаю, если бы у нас были эти инструменты, мы могли бы избавиться от проблемы компаний «слишком крупных, чтобы обанкротиться», а я считаю это огромной проблемой. Я хочу очень четко пояснить: «слишком крупные, чтобы обанкротиться» — это одна из самых больших проблем, с которыми мы сталкиваемся в нашей стране, и мы должны принимать меры, чтобы ее устранить.
(Как поясняет Time, ответ Бена Бернанке на критику по поводу спасения чрезмерно разросшихся банков и их высокооплачиваемых руководителей состоит в указании на то, что проблема в самой системе: ни один банк не должен быть «слишком большим, чтобы обанкротиться», но когда это так, то иного выбора нет – либо спасать его, либо нанести удар по средствам миллионов людей.)
— Было ли такое, чтобы вы просыпались и думали: чего еще я не рассматриваю из того, что можно было бы сделать?
— Думаю, один из уроков Великой депрессии — и Франклин Рузвельт это продемонстрировал — состоял в том, что когда традиционные подходы терпят неудачу, нужно пробовать что-то новое. И он был готов пробовать нестандартные подходы, когда общепринятых методов оказывается недостаточно.