Владелец Mercedes, бывшего вещдоком в уголовном деле, обнаружил его продающимся на «Авито»

Как могло случиться, что автомобиль, пять лет якобы стоявший на спецстоянке МВД как вещдок, оказался товаром на площадке объявлений, да еще и фактически в разобранном виде?

В Москве полицейские «потеряли» Mercedes-AMG ценой пять миллионов рублей, несколько лет бывший вещдоком в уголовном деле.

В итоге собственник нашел машину сам — на «Авито». Но от исходного «мерса» к тому моменту остался лишь кузов. И теперь владелец авто судится с МВД. В рамках этого процесса его ждал еще один сюрприз.

На то, чтобы вернуть себе машину, точнее, то, что от нее осталось, у собственника ушло почти пять лет. ДТП с участием его автомобиля произошло в 2016 году. Погиб человек. Виновник аварии — друг собственника Mercedes — сбежал с места преступления. Водителя в итоге нашли и осудили. Но речь не о нем, а о владельце машины. Его зовут Карен Губасарян. Mercedes Губасаряна как вещдок поместили на спецстоянку. По закону машину можно держать там до конца судебного процесса — вдруг суд в любой момент затребует дополнительную экспертизу и так далее.

Закон при этом позволяет отдать такой вещдок владельцу на ответственное хранение, но, по словам юристов, следственные органы очень не любят так делать. Боятся: а вдруг с вещдоком что-то случится, а им потом отвечать. Вот и Губасаряну машину на хранение не отдали. Пока друга судили, сам Губасарян, дав все показания как свидетель, уехал за границу. Машину уже после завершения процесса о ДТП пыталась вернуть представляющая интересы Губасаряна адвокат московской коллегии адвокатов «Демидов, Мусаева и партнеры» Эльмира Мусаева. Сначала было много официальных обращений — без ответов, потом Мусаева уже сама пошла в суд:

Эльмира Мусаева адвокат московской коллегии адвокатов «Демидов, Мусаева и партнеры» «Мы в 2019 году подали этот иск. Суд шел практически год, и весь этот год представители ОВД по ЦАО, у них не было позиции. Они не говорили: мы вам вернем машину или нет, мы вам ее не вернем. То есть просто откладывали бесконечно заседание. И буквально за несколько дней до судебного заседания, это в сентябре 2020 года было, родственники Карена находят эту машину на продаже на «Авито». Они едут на место сделки, у продавца на руках находится оригинал свидетельства о регистрации этой машины. И, соответственно, что делают родственники? Они звонят мне, говорю: «Вызывайте полицию». Вызывают полицию, полиция приезжает с места сделки, забирает машину у продавцов. И теперь они действительно привозят эту машину на стоянку ОВД по ЦАО. Вот теперь, в 2020 году, за несколько дней до суда мы эту машину можем наблюдать на стоянке».

Правда, к этому времени от Mercedes остался только кузов. Диски заменены, салон, электроника — из машины вытащили почти все. До аварии она стоила пять миллионов. Ущерб в результате ДТП составил, по словам адвоката Мусаевой, максимум полмиллиона, а вот чтобы вернуть автомобиль в прежнее состояние, теперь (с учетом роста цен на все) нужно еще пять миллионов.

Сторона Губасаряна заказывала специальную оценку. И вот когда у представителей собственника на руках уже были свежие бумаги о том, что он может забрать машину со стоянки, МВД вдруг приносит в суд расписку Губасаряна о том, что в 2018 году он ее уже якобы забрал. Но, по словам Эльмиры Мусаевой, это невозможно как минимум потому, что в это время Губасарян сидел в американской миграционной тюрьме и не мог подписывать никаких документов в Москве.

Как отмечают юристы, ситуация, когда ценные вещдоки исчезают, не редкость. Проблема в том, что в законе нет четкого механизма описи и передачи вещдоков на ответственное хранение, комментирует председатель коллегии адвокатов «Ваш юридический поверенный» Константин Трапаидзе:

Константин Трапаидзе председатель коллегии адвокатов «Ваш юридический поверенный» «При ДТП пропадают личные вещи, портмоне, часы. При изъятии материальных ценностей во время обысков они исчезают. В деле Захарченко были такие эпизоды, как мне помнится. Точно так же бывает часто при хищении антикварных вещей, когда одна вещь подменяется другой. Говорят: ну вот картина одна или икона одна, дальше ничего не знаем, мы тут не эксперты, вот что изъяли, то и лежит. Такое тоже на моей практике было. Чаще всего без участия сотрудников правоохранительных органов такие вещи провернуть невозможно».

А еще, по словам эксперта, бывает так, что ценный вещдок по ходу или итогам процесса передается одной из сторон. Но почему-то не той. И это «почему-то» редко бывает случайным.